Седьмое правило волшебника, или Столпы Творения
Шрифт:
Нида повела их по темному спиральному тоннелю, выбитому в скале. Дженнсен прекрасно понимала: придуманная ею сказочка совершенно неубедительна.
Но, на удивление, она каким-то образом сработала.
Путь вниз казался бесконечным. Они шагали по длинным лестницам и темным коридорам Народного Дворца, по тоннелям, полным солдат, опускаясь все ниже и ниже. Большую часть пути Дженнсен чувствовала у себя на плече руку Себастьяна. Рука дарила ей силу, надежду и спокойствие, хотя Дженнсен до сих пор не до конца верилось, что план удался.
В
По дороге во дворец, как и всегда, двигались потоки людей, а вдоль стен стояли небольшие палатки, в которых продавали еду. После грязных коридоров запах пищи приятно щекотал ноздри.
Они двигались против толпы, и первый же патруль сразу обратил на них внимание. Подобно всем стражникам, это были крупные парни, мускулистые, сытые, с настороженным взглядом. В коже и металлических кольчугах, вооруженные до зубов, они выглядели устрашающе. Но, заметив, что подозрительную парочку сопровождает Нида, тут же потеряли к Дженнсен и Себастьяну всякий интерес.
Себастьян натянул на голову капюшон, и Дженнсен сообразила, что так они сразу сольются с толпой: здесь было холодно, и у многих головы были прикрыты шляпами и капюшонами. Она последовала примеру Себастьяна, и они пошли дальше, уже не привлекая ничьего внимания.
Проходя очередным лестничным пролетом, Дженнсен взглянула вверх. На площадке стоял высокий мужчина с длинными седыми волосами, рассыпанными по плечам. Несмотря на возраст, он был поразительно красив и полон сил, и Дженнсен поневоле задержала взгляд на его импозантной фигуре.
А потом он обернулся, и их взгляды встретились.
Мир остановился. Вокруг больше не было ничего, кроме этих глубоких голубых глаз.
Дженнсен пробрал озноб. Что-то в незнакомце показалось ей поразительно знакомым.
Шедший впереди Себастьян остановился. Нида стояла рядом и тоже смотрела наверх.
Старик ястребиным взглядом впился в Дженнсен, как будто никого, кроме них, тут и не было.
— Добрые духи! — прошептала Нида. — Кажется, это Натан Рал.
— Откуда ты знаешь? — спросил Себастьян.
Нида ответила, не отрывая взгляда от старика:
— У него глаза Рала, Даркена Рала. Я часто видела их в ночных кошмарах.
Потом она перевела взгляд на Дженнсен, и ее брови от удивления поползли вверх.
А Дженнсен поняла, где она видела глаза незнакомца: в зеркале.
Глава 29
Волшебник поднял руку, указывая сквозь толпу людей:
— Стойте!
Голос был глубок и властен. Даже если бы вокруг грохотала гроза, Дженнсен бы все равно услышала его.
— Стойте!!!
Нида уставилась на нее. Казалось, она наконец поняла что-то очень и очень важное. Дженнсен схватила ее за руку:
—
Морд-сит перевела взгляд на волшебника, а потом вновь посмотрела на Дженнсен.
И та вспомнила слова Алтеи: «Все, кто знал Даркена Рала, могли бы разглядеть в твоем лице его черты…»
Она схватилась за эйджил, висящий на запястье Ниды:
— Останови его! Не слушай его!
Морд-сит молчала.
Дженнсен снова дернула за эйджил:
— Ты что, не слышишь? Он хочет помешать мне! Он попытается тебя одурачить! Останови его, Нида! Над жизнью лорда Рала нависла серьезная опасность!
Заветное имя возымело свое действие.
— Беги, — сказала Нида, — и быстрее.
Дженнсен кивнула и бросилась прочь.
Оглянувшись на бегу, увидела, что волшебник сорвался с места, устремляясь за ней, а Нида, выставив перед собой эйджил, мчится ему навстречу.
Дженнсен еще успела поискать взглядом стражников, но тут Себастьян схватил ее за руку, и они понеслись вперед, и Дженнсен даже не успела бросить прощальный взгляд на своего родственника…
Она еще не до конца осознала случившееся. Раньше были две женщины: она да мать. Теперь она увидела мужчину одной с ней крови. И ее не покидало странное ощущение — что-то вроде теплой, щемящей грусти…
Однако если новый родственник поймает ее, это будет конец.
Они с Себастьяном мчались по ступеням, лавируя между поднимающимися людьми. Кто-то ругался им вслед, кто-то в удивлении отскакивал. На каждой лестничной площадке они маневрировали между людьми и пулей проносились по следующему пролету. Когда неподалеку показались солдаты, им пришлось сбавить шаг. Дженнсен глуше натянула капюшон, проверяя, надежно ли скрыты рыжие волосы и часть лица. Ее снедало беспокойство и тревога, что люди узнают в ней дочь Даркена Рала.
Рука Себастьяна крепко сжимала ее талию, помогая двигаться сквозь людской поток. Желая избежать солдат, патрулирующих вдоль балюстрады, он повел Дженнсен по противоположной стороне, рядом со скамейками.
Следующая площадка была запружена людьми, покупающими сувениры на память о посещении дворца. На скамьях сидели люди. Они ели, пили, улыбались, мирно разговаривали. Кто-то просто пялился на проходящих мимо. В укромных уголках между ларьками и колоннами некоторые парочки сидели, обнимаясь и целуясь.
Достигнув края площадки, Дженнсен и Себастьян заметили поднимающийся по ступенькам патруль. Увидев нерешительность Себастьяна, Дженнсен сразу догадалась, что он опасается, как бы солдаты опять не обратили на него внимание. Они шли большой группой, и проскочить мимо них было невозможно.
Если Себастьяна арестуют, Дженнсен вряд ли удастся снова уговорить стражников отпустить его. На этот раз они были вместе, следовательно, арест грозил им обоим. И в этом случае ее судьбу будет решать Натан Рал. Девушка почувствовала, как страх и обреченность навалились на нее.