Седьмой круг
Шрифт:
– ты забываешь, что говоришь о моей племяннице. - вспыхнул Уэстморленд.
– Что-то ты поздно вспомнил о вашем родстве, Ральф. Для всего мира Элизабет мертва. Скандал нам всем ни к чему. Пусть все остается, как есть. Я позабочусь о ней. Ее приданое отошло Ридсдейлу, отец вот-вот лишиться всех титулов и поместий, если его вина будет доказана. Кому какое дело до нищей незаконнорожденной дочери барона с запятнанной, как выразился Чарльз, репутацией? По возвращении к отцу ее ждет незавидная роль или монахини, или любовницы на содержании у кого-нибудь лорда. Последний вариант я ей сам могу предложить. Или тебя, Ральф заботят чувства Томаса Перси?
– Ричард прав.
– задумчиво сказал Клиффорд.
– Не будем торопиться. Пусть Элизабет остается в его замке. Для нее все равно все кончено. А нам эта девушка может пригодиться, как способ
– Так и решим.
– согласился Саффолк, но выражение лица его было мрачным.
– Лично я искренне сочувствую девушке, Мельбурн. Не мы выбираем себе родителей. Перси всегда были смутьянами и заговорщиками. Если бы не покровительство Болейн и покорность воле Генриха, ее дядя граф Нортумберленд лишился бы головы уже давно. Ты слышал, что он завещал все свои земли и владения Генриху? Перси болен, и боюсь, что едва ли протянет еще год. Его братьям нечего терять, они пойдут до конца. Все, что требуется от нас, это найти доказательства, свидетелей того, что Инграм и Томас - изменщики. Пока они ведут себя очень осторожно. Поиски дочери отвлекли Томаса от политических интриг. Но теперь ни его, ни Инграма ничто не держит.
– У Перси осталось два маленьких сына. Они наследники графа Нортумберлендского, так как у Генри нет детей от Мэри Талбот. Она несколько раз обращалась в суд, желая развода с мужем.
– вступил в разговор Уэстморленд. - Он должен думать об их будущем.
– Ральф, не будь таким наивным. Перси и Невиллы давно находятся в немилости у короля. Исключения составляешь только ты и полуживой Генри Перси. Мальчики будут лишены всех титулов и привилегий. И это не зависит от участия или неучастия их отца в волнениях на Севере Англии. Итак, мы продолжаем следить за действиями Томаса Перси и его приближенных. Но нам самим оставаться и далее в Карлайле нет нужды. Ричард, ты давно не был при дворе. Король не однократно справлялся о тебе. Ему нужные новые люди и мысли. Пора заканчивать с затворничеством в своем обветшалом замке. Оставим здесь своих шпионов, и все вместе вернемся ко двору. Покажем юной Луизе Мельбурн Лондон изнутри. Даст Бог, выдашь ее замуж за богача и приведешь, наконец, в порядок свои земли, пополнишь армию, а я, в свою очередь, похлопочу насчет твоего дела с Ридсдейлом перед королем.
– Как я могу уехать сейчас? Мой замок разрушен. Шотландские ублюдки в любой момент могут вернуться. Да, и Ридсдейл с деньгами вдовушки становиться опасным врагом.
– Я дарую тебе небольшой отряд. В Лондоне тебе не понадобятся воины. Пусть вся армия охраняет замок, а ты вернешься ко двору, чтобы служить Его Величеству и мне. Каков твой ответ, граф?
– Разве я могу не подчиниться?
– Тогда решено. Завтра выезжаем в Лондон.
Как и было договорено, на рассвете герцог Саффолк, граф Мельбурн с сестрой, графы Уэстморленд и Камберленд вместе со своей многочисленной свитой отправились в Лондон. После празднования Нового Года и Рождества, король и его двор переехали из Уайт-холла в дворец Ричмонд, располагающийся в западном предместье Лондона на правом берегу Темзы. Луиза Мельбурн не была в восторге от столь скорого отъезда. Лондон пугал ее, и все, что она слышала о нравах придворных короля Англии, лишь добавляло масло в огонь. Девушка боялась перемен, и боялась не оправдать надежд своего брата. Ее воспитание, образование и титул открывали дверь в высшее общество, но она бы предпочла держать эту дверь закрытой. Ричард нанял для нее гувернантку, которая должна была всюду сопровождать свою подопечную и открыть ей все тонкости правил поведения при дворе. Но, все что удалось Луизе Чарлтон узнать от наставницы, были лишь грязные сплетни о похождениях лордов и самого короля. Девушке было страшно от мысли, что совсем скоро ей предстоит лично увидеть этого тирана и прелюбодея, который разрушил католический мир, и лишил свою первую дочь законных прав наследования. По его приказу разрушали монастыри, грабили церковные земли, вешали священников, казнили каждого, кто был не согласен с политикой короля. Этот человек, возомнивший себя богом пугал впечатлительную Луизу Чарлтон. Что будет, если брат лишиться милости Его Величества?
Стеганув свою кобылу, Луиза приблизилась к скакавшему впереди герцогу Саффолку. Он был первым из мужчин, вызвавшим в ее ожесточенном сердце симпатию и доверие. Уже немолодой герцог был все еще очень красив. У него были загадочные серо-голубые глаза, в которых таилась печаль, словно
– Ваша светлость, - обратилась к герцогу Луиза. Он повернул голову, серьезные глаза Чарльза Брендона, взглянули на нее.- Мадам Томпсон, моя гувернантка, сказала, что королева снова потеряла ребенка. Это так?
Герцог мрачно кивнул, натянув поводья и поравняв своего породистого крепкого жеребца с кобылкой Луизы.
– Еще она сказала, что король увлекся некой Джейн Сеймур и снова подумывает о разводе.
– Миледи, я бы посоветовал вам не слушать сплетен глупой женщины.
– холодно сказал он, чуть склонив голову.
– Чтобы не делал король, мы всего лишь его рабы и слуги.
– Я знаю это, ваша светлость. Извините мне мою болтливость. Я не так искушена в светских беседах, как те дамы, к которым вы привыкли.
– Вы вовсе не болтливы, мисс Чарлтон. - мягко сказал герцог.
– Моя супруга не намного старше вас, и с радостью примет вас, как подругу, когда мы доберемся до Ричмонда.
– Я была бы счастлива, милорд.
– Луиза благодарно поклонилась. - Я уверена, что она красивейшая и умнейшая девушка.
– Почему вы так решили?
– неожиданная озорная улыбка осветила красивое лицо герцога, вытеснив непонятную грусть и тревогу из пронзительных глаз.
– Вы не могли выбрать другую.
– серьезно сказала Луиза, покраснев. Чарльз Брендон долго не сводил изучающего взгляда с прелестного смущенного юного личика девушки.
– Сколько вам лет, миледи?
– неожиданно спросил Суффолк.
– Шестнадцать, ваша светлость. Но совсем скоро мой день рождения.
– А я уверен, миледи, что вы сделаете вашего будущего мужа счастливейшим из смертных. Но хочу предупредить вас, прекрасная и юная, наивная мисс Чарлтон, держитесь подальше от таких испорченных жизнью законченных циников, как я. Преданное восхищение в ваших синих, словно небеса, глазах смущает меня и расстраивает. Я не достоин его. Не возводите меня в ранг героя, я, скорее, злодей.
– В каждом герое прячется чудовище, милорд.
– глядя в лицо герцога, прошептала Луиза.
– Я видела немало злодеев. Вы не такой.
– Вы не знаете меня.
– в голосе Брендона прозвучала горечь. Он отвернулся, рассеяно скользнув взглядом по болотистой равнине, окружающей их. Узкая дорога, грязь и цокот копыт, ругань наездников, причитания уставших женщин - все это ушло, растворилась за пеленой тяжких жгущих душу воспоминаний, кторые, наверно, имеются у каждого из нас.
Они прибыли в Лондон спустя несколько дней. Луиза была едва жива от усталости. Великолепный устрашающий своими размерами и красотой огромный дворец не произвел на юную леди должного впечатления. Брат отнес ее на руках в шикарные апартаменты, которые подготовили для нее слуги короля. Горничные помыли и раздели девушку, уложив на надушенные атласные простыни. Луиза не могла поверить, что долгая изнуряющая поездка окончена. Мадам Томпсон пыталась уговорить свою подопечную поесть, но у Луизы не было сил даже на это.
– Миссис Томпсон, я едва ли смогу держать ложку. Все о чем я мечтаю, это сон. К тому же я плотно позавтракала в придорожной гостинице.
– Миледи, сейчас уже вечер. И пища при дворе короля сильно отличается от той, что нам приходилось вкушать в пути.
– Оставьте меня. Я слишком устала, чтобы говорить.
– взмолилась девушка, укрываясь пуховым одеялом.
– пусть добавят дров к камин. Слишком холодно.
– Как скажете, миледи. - поджав губы, кивнула гувернантка.