Седьмой круг

Джиллиан Алекс

– С ней?
– расхохотался Чарльз, которого весьма повеселила история юного друга.
– Лу много рассказывала мне о твоей прекрасной пленнице. И честно говоря, я до сих пор недоволен тем, что ты не представил мне ее.

– Это не безопасно. Она владеет оружием, как настоящий воин.
– иронично улыбаясь, ответил Ричард.

– Дочь своего отца.
– высоко мысленно заключил Чарльз Брендон. Взгляд его стал серьезным.
– Бастарды обладают большей волей к жизни, чем изнеженные отпрыски аристократов.

– Она не дочь крестьянки или фермерши. Ее мать - сестра графа Уэстморленда.

– Да, знаю я.
– махнул рукой Чарльз.
– Это не меняет факта ее незаконнорожденности. Ты не должен беспокоиться по поводу письма

и данного обещания. Девушка вернется в высшее общество, это я тебе обещаю, но только после того, как я разберусь с ее отцом. Возможно, все случится гораздо быстрее, чем мы думаем. Завтра возвращайся домой и успокой свою красавицу, дай ей надежду, скажи, что письмо доставлено гонцом, а не тобой лично. Тяни время, Ричард. Не забывай, что это последние дни, когда она еще в твоей власти. Насладись ею, и забудь, потому что потом Элизабет Невилл попадет под мое покровительство и Ральфа Уэстморленда. Камберленду и ее тетушке тоже придется признать племянницу, об этом я лично позабочусь.

– С чего такая забота?
– хмуро осведомился Мельбурн.

– Я обещал Луизе, что выручу ее подругу.
– сухо ответил Чарльз.
– А я тоже дорожу своим словом. Ричард потрясенно посмотрел в лицо герцога. И только сейчас до него дошло, что обречённое положение Элизабет Невилл не так уж плачевно. При таких покровителях она не только сможет восстановить свое имя, но и стать настоящей жемчужиной двора. От подобных мыслей грудь мужчины сдавило тяжелым обручем. Правда состояла в том, что он не хотел ее отпускать. Особенно в тот мир, где грязи и порока еще больше, чем видела Элизабет в его плену. Внезапно он вспомнил, как хладнокровно и уверенно юная хрупкая девушка вытащила кинжал из головы мертвого шотландца и вытерла кровь о подол ночной рубашки, и как потом набросилась на него самого с тем же самым кинжалом. Ярость и гнев в ее ярких голубых глазах, бесстрашная маска на лице, презрительно искривленные губы, хлесткие жестокие слова и почти мужская выносливость - так она встречала все испытания, кторые он обрушивал на ее маленькие плечи. Мельбурн преподал ей суровый урок, и масштабы его действий были чудовищны и беспощадны. Семь кругов ада. Но, похоже, ей предстоит пройти и восьмой, и девятый и даже десятый, несуществующий круг. Тот, который не описал Данте в своей божественной комедии. Элизабет стремиться к свободе. Она не понимает, что в этом мире ее просто не существует. Есть разные условия, и даже в самых благоприятных мы ограничены и зависимы от обстоятельств.

– Мы еще можем все переиграть, Мельбурн.
– неправильно истолковав задумчивость Ричарда, участливо сказал Брендон.
– Не обязательно снова делать из нее леди и возвращать в светское общество. Купи ей поместье рядом с замком Луизы и ее мужа.... Если она дорога тебе и согласна на такую роль....

– Когда я приказал отстегать ее хлыстом в центре площади... Привязанную к столбу, за то, что она перевернула ведро с помоями, которое должна была вылить, она потеряла сознание после шестого удара, но не закричала и не заплакала. Слуги сказали, что ее губы были прокушены зубами, и кровь залила подбородок и платье. Вся ее спина покрыта чудовищными шрамами и глубокими рубцами. Неужели ты думаешь, что она согласиться на ту роль, о которой толкуешь? Примет от меня поместье и будет ждать меня по вечерам, вышивая мои рубашки?

Взгляды мужчин встретились. Ожесточенный - Саффолка и полный муки - Мельбурна.

– Не завидую я тебе, друг.
– тяжело вздохнув, сказал герцог.
– Бедное дитя. Будь она моей дочерью, я бы убил тебя.

– Я дал ей такой шанс. Она им не воспользовалась. - глухо отозвался Ричард, опустив глаза в кубок с вином.
– Я не могу ее понять. Мне легче переносить ненависть и презрение, которые я заслужил....

– Все пройдет, Ричард.
– оборвав его, сказал Брендон и положил руку на плечо графа.
– В тебе говорит чувство вины. Не копай глубже, и все выровняется. Принимай жизнь такой, как она есть, бери

все, что можешь, и не думай о причинах и последствиях. Ты всегда был таким. Оставайся жестоким, легкомысленным и самовлюблённым повесой, потом у что роль страдальца и проповедника тебе не идет. Отпусти девчонку, ты уже достаточно горя ей причинил. Не оскорбляй ее своим мнимым раскаяньем. Жизнь здорово побила тебя, Ричард. И ты дал ей сдачи. На этом все. Точка. Начни с нового листа. И проведи эту ночь с леди Блаунт. А утром ты поймешь, как мало в этой жизни стоят совесть и правда.

– Уже уходишь?
– сладко потянувшись, спросила Бесс, переворачиваясь на бок. В свете прикроватных канделябров, ее распущенные по плечам и обнаженной груди рыжеватые волосы завораживающе блестели и переливались, подобно расплавленному золоту. Герцог был прав, эта женщина была дьявольски хороша и искусна в постельных утехах. Ее тело было белоснежным и гладким, словно у юной девушки, бархатная кожа упруга и нежна, а чего стоили эти алые порочные губы и озорной язык, который за ночь нашел себе сотни применений. Странно, что сластолюбец Генрих Тюдор так быстро устал это златовласой бестии с чудовищными сексуальными аппетитами и врожденной чувственностью. Гибкая, словно кошка, леди Блаун приняла одну из своих эротичных поз, глядя на графа зачарованным взглядом зеленых колдовских глаз. Но он был настолько пресыщен и утомлен ее неистовыми ласками, что даже не заметил откровенного намека в ее влажном взоре.

Ричард неспешно передвигался по спальне графини, собирая раскиданную повсюду одежду, чувствую на себе ее горячий взор.

– Милорд, вам кто-нибудь говорил, что вы безумно красивый мужчина. - раздвигая алые опухшие от поцелуев губы в томной улыбке, спросила графиня. Ричард выпрямился и с вызовом посмотрел ей в глаза, пока она изучала его обнаженное мускулистое тело. Всю ночь тем же самым занимались ее умелые губки.
– Давно у меня не было такого любовника. Вы словно луч солнца в этих мрачных стенах. Хотя нет.
– спохватившись сказала она, хлопнув длинными ресницами, глаза ее сверкнули.
– вы больше похожи на темного ангела, павшего ангела. Я считала себя извращенной ... до вас. Вы переплюнули меня, Ричард. Я сражена. И хочу, чтобы мы встретились снова.

– Земля круглая, миледи.
– ироничная улыбка тронула губы Мельбурна.
– Но не думаю, что вы будете долго помнить обо мне.

– Ошибаетесь, милорд.

Женщина мягко соскользнула с кровати и бесшумно приблизилась к нему. Настоящая богиня, сошедшая с Олимпа. Для нее не существовало никаких запретов, но он получил все, что хотел, и ее красота больше не зажигала его.

– Я бы хотела иметь ваш портрет.
– неожиданно заявила Бесс, скользнув кончиками пальцев по линии его скул. Когда вы будете при дворе?

– Весной. Возможно.
– неоднозначно ответил Мельбурн, холодно глядя в прекрасное лицо.

– Я познакомлю вас с Гольбейном. И он напишет ваш портрет для меня.

– Я польщен, Бесси.
– улыбнулся Ричард, чмокнув ее в кончик носа.
– увы, мне пора. Ты была восхитительна.

Глаза графини потухли.

– Но не лучше других?

– Зачем нам говорить о других, Бесс? За стеной спит ваш муж, но я не спрашиваю, почему вы предпочли меня красивому и молодому Эдварду.

– он - зануда и брюзга. Он считает меня шлюхой.
– раздраженно ответила женщина, и развернувшись пошла к кровати.
– Ричард, я все же настаиваю на портрете. И новой встрече. В Лондоне. Весной.

– Хорошо, я не против, мадам.
– натягивая штаны, улыбнулся Ричард кончиками губ. Послав ей воздушный поцелуй, Мельбурн закинул на плечо рубашку и камзол и поспешно вышел из спальни.

Приняв ванну, граф решил недолго вздремнуть. До рассвета оставалось не больше часа, но перед длинной и выматывающей дорогой ему был необходим даже этот минимум отдыха. Однако, уснуть ему так и не удалось. Совесть и правда на самом деле мало значат в этом мире. Саффолк снова оказался прав. Наверно....