Седьмой круг

Джиллиан Алекс

– Спасибо, миссис Дургам.
– ответила за двоих Элизабет, заметив, как высокомерно фыркнула Беатрис.
– Мы вовсе не прихотливы к еде.

Лиз приветливо улыбнулась маленькой рыжеволосой девочке, с любопытством выглядывающей из-за спины матери.

– Привет.
– шепнула Элизабет.

– Это моя дочь Мария. Мы с мужем назвали ее в честь первой и единственной законной жены короля, а так же в честь моей племянницы Марии. Вы не поверите, но ей из простой крестьянки удалось выбиться в графини. Как жаль, что ее нет в живых. Такая страшная смерть.

Элизабет нахмурилась и быстро посмотрела на Беатрис, невозмутимо

попивающей вино.

– Вы правильно поняли, мисс Невилл.
– отозвалась она.
– Мария Дарлинг была дочерью родной сестры миссис Дургам.

– Вы были знакомы с Марией?
– встрепенулась Роза и подошла ближе. Элизабет отрицательно покачала головой.

– Нет. К сожалению, нет.
– тихо ответила она.

– Какая славная была девочка. Такая добрая, ласковая и настоящая красавица. Они с Алексом были молочными братом и сестрой, практически выросли вместе.

– Как это?
– растерянно заморгала Элизабет. Беатрис снова сморщила презрительно рот, но промолчала.

– Кэти и я родились в деревушке, принадлежащей барону Ридсдейлу, отцу Алекса. Его мать померла родами, а у Кэти, только родившей дочь, было полной молока, вот ее и пригласили в замок. Ее мужа тоже пристроили на хорошую должность. Они так и остались. Кэти работала на кухне, ее муж плотничал. Они оставались в имении Ридсдейлов, пока Алексу не исполнилось шестнадцать, а потом Стефан, муж моей сестры занялся торговлей и перебрался к другую деревню, поближе к торговым путям, сколотил небольшое состояние, выучил Марию грамоте, стал наряжать, как принцессу. И в конце концов девочку приглядел соседский граф Мельбурн и женился, не смотря на низкое положение. Как жаль, что сказка так быстро закончилась. Мы все радовались за Марию и гордились.
– Роза Дургам печально вздохнула. Элизабет потрясенно молчала. Кусочки мозаики начали постепенно складываться. Алекс Флетчер не просто был любовником Марии, они выросли вместе. Их определенно что-то связывало, большее, чем детская дружба. Возможно ли, что Алекс был влюблен в нее и произошедшее в замке было актом мести за измену? Элизабет тут же отмела эту мысль. Влюбленный человек ни за что не причинит боли любимому человеку. В сложившейся ситуации она больше всех не понимала Марию и ее отношения с двумя мужчинами. Кого из двоих она на самом деле любила? Если Александра, что зачем вышла за Ричарда?

– И что это я разболталась! - спохватилась женщина.
– У меня пирог подгорает. Побегу, потороплю Джона и Френка.

Только миссис Дургам и цепляющаяся за ее подол девочка вышли из комнаты, как появились два огромных верзилы в грубых шерстяных рубахах, вытертых шароварах и громко топающих сапогах с налипшей на подошвы грязью. Они втащили ржавую большую бадью на середину комнаты и осторожно поставили ее. Рыжеволосый великан повернулся к женщинам у камина. Элизабет поняла, что он и есть Джон Дургам. Борода у него была такой же рыжей, как и волосы. Суровое изможденное лицо, покрытое шрамами и морщинами, но удивительно чистые голубые глаза, резко контрастирующие с тяжелыми неправильными чертами лица. Он проницательно оглядел девиц, задержав взгляд на Элизабет. Короткая улыбка смягчила грубое лицо. И девушка заметила, что его дочь - Мария, унаследовала у отца только лучшее. Огненные волосы, голубые глаза и мягкую улыбку.

– Миледи, для меня честь принимать у себя таких прекрасных леди.
– склонив голову, поприветствовал он онемевших девушек, испуганно поглядывающих

на высоких и широкоплечих богатырей.
– Мария сейчас принесет вам банные принадлежности. А потом милости просим на кухню.

Развернувшись, Джон окликнул разглядывающего красавиц брата, и грохая сапогами, они вышли.

– Боже, Элизабет, ты это видела? У них все лицо покрыто волосами? А ручищи? Да такие шею свернут и не почувствуют. - сипло прошептала Беатрис.
– Несчастная женщина, эта Роза. Делить постель с таким чудовищем!

– Не будь такой противной, Рисса. Твой брат выглядит сейчас не многим лучше. Разве что в плечах уже, но это отнюдь не достоинство.

– Не известно, сколько времени Алекс провел в заточении, прежде чем его сдали Мельбурну. Ему уж точно никто не приносил ванну и бритвенные принадлежности. Ты сама побывала в темнице, и знаешь, какими люди возвращаются оттуда.

Элизабет нечего было ответить на праведную отповедь Беатрис.

– Извини, я сказала, не подумав.
– мягко отозвалась Элизабет.
– Просто эти люди живут в глуши, в тяжелых условиях. И своими огромными ручищами они сами добывают свой хлеб. А это нелегкий труд.

– А ты у нас мать Тереза. Защитница обиженных и угнетенных.
– съязвила Беатрис.
– Я первая приму ванну.

– Как хочешь. Я подожду.
– пожала плечами Элизабет.

Возможно сказалась усталость и чувство голода, но ужин, который подала Роза Другам, показался Элизабет самым вкусным из всего, что ей пришлось отведать в жизни. Она с удовольствием съела все, что было предложено, забыв обо всех правилах приличия за столом, да и соблюсти их в этих условиях было практически невозможно из-за отсутствия элементарных приборов. Беатрис тоже отведала все блюда, не забывая, тем не менее, презрительно фыркать. Алекса за столом не было, как и других мужчин.

– У них свои разговоры.
– пояснила Роза, когда Беатрис спросила о брате.
– Давно не виделись. Ужинают в комнате Френсиса. Поди напьются до чертиков.

– Нам рано уезжать. - нахмурилась Элизабет.

– А когда это останавливало мужчин. У них силы, как у быков. Могут пить всю ночь, а утром бодрехоньки, в то время, как мы бы и головы с подушки не подняли.

– Что такое, малышка? - спросила Элизабет, повернувшись к сидящей справа Марии. Девочка осторожно дергала ее еще влажные после принятия ванной волосы.

– Такие красивые.
– прошептал ребенок, робко улыбаясь. Голубые глаза заворожено смотрели на гостью.
– Никогда не видела такие красивые волосы. Они, как лунный свет.

– У тебя тоже замечательные волосы. Словно огонь. Ты похожа на солнышко, Мария.
– ласково улыбнулась Элизабет.

– А вы на фею из сказки. Ту, что живет в лесу, среди эльфов.

– Мария, дай нашей гостье поесть.
– строго оговорила дочь миссис Дургам. Девочка скромно потупилась, уставившись в тарелку.

– Она вырастет красавицей.
– сказала Лиз матери Марии.

– Да. Она вся в отца.
– нежно ответила Роза. Элизабет и Беатрис переглянулись. Впервые между девушками возникло безоговорочное понимание.

Позже, ложась спать, они долго смеялись над этим.

– Ей богу, любовь зла, - давясь от хохота, сказала Рисса, надевая суконную ночную рубашку, любезно предоставленную хозяйкой дома.

Девушкам пришлось спать в одной кровати, но они обе так устали, что подобное неудобство их ничуть не смутило.