Седьмой лорд
Шрифт:
Сердце Хэлянь И пропустило удар. Он пожалел, что окликнул его.
– Ваше Величество?
Хэлянь И замер, а затем сделал несколько шагов вперед. Цзин Ци подумал, что тот хочет ему что-то сказать, и потому наклонился, но тут же был застигнут врасплох чужим объятием. Щека, которую ночной ветер обдал ледяным холодом, плотно прижалась к его шее, словно Хэлянь И собирался стащить его с коня и крепко прижать к себе.
Лошадь потопталась на месте.
Цзин Ци на секунду замер, сжимая в руках поводья и не зная, как ему следует реагировать. Триста лет… когда-то он триста лет ждал этих объятий.
Если бы только… Если бы в прошлой жизни ты не был императором Жунцзя, а я не был князем Наньнина.
– Почему идти должен именно ты?
Хэлянь И старался сдерживаться, но в конечном счете невольно прошептал эти слова на ухо Цзин Ци – так, чтобы услышал он один. Больше он не мог сдерживать свои эгоистичные желания и, не в силах расстаться, позволил услышать эти слова лишь ему одному.
Цзин Ци моргнул, ответив с такой же мягкостью в голосе:
– Вы позабыли, Ваше Величество? Я единственный, кто знает дорогу.
Хэлянь И закрыл глаза.
– Бэйюань…
Когда я сказал тебе уезжать, почему ты не сделал этого?
Однако он уже задавал этот вопрос и получил на него ответ. Он хотел спросить: можно ли отменить ту судьбу, что ты предсказал нашим отношениям в тот раз, у края дороги? Можно ли изменить? Еще он хотел сказать: твое предсказание было неверным, могу ли я потребовать того кролика, что использовал как плату, обратно?
Каждое из этих слов силилось вырваться наружу первым, но в итоге все они застряли у него в горле. Цзин Ци легонько похлопал его по плечу, высвободился из объятий, выпрямился и сразу же посмотрел на него. Сложив руки в поклоне перед грудью, он серьезно сказал:
– Берегите себя, Ваше Величество.
А затем пришпорил коня и уехал.
В этой долгой эфемерной жизни, где же найти утешение?
Осталась лишь тишина; одинокая фигура постепенно удалялась, растворяясь в ночи. Другой остался вместе со своими чувствами и более не мог ни увидеть этого человека, ни вспомнить его; рот был полон горечи.
Печаль, которую невозможно превзойти. [1]
[1] Строка одного из девяти напевов «Чу Ци» под названием «Малому повелителю судьбы».
Цзин Ци действительно был единственным, кто знал дорогу; место, куда они отправились, располагалось выше по течению реки Ванъюэ. Несколько человек из Тяньчуан следовали за ним, словно тени. Двое юношей несли тот большой мешок весом в несколько сот цзиней на железном шесте: каждый положил один конец себе на плечо. К счастью, у них были хорошие лошади, и их не сваливало на живот от тяжести.
Когда они бесшумно пересекли окружение племени Вагэла, их, к несчастью, заметил кавалерист. Цзин Ци быстро поднял руку, и один из его людей тотчас запрыгнул на спину лошади, словно демон, закрыл воину рот и свернул ему шею.
В Тяньчуан служили только разведчики и убийцы.
Цзин Ци считал, что его прошлое не может быть раскрыто, потому создал внутри себя стержень, который показывать другим тоже было нельзя, и в этом они с Чжоу Цзышу были похожи. Он был не способен встать во главе огромного войска,
У Си дал ему это для самообороны перед отъездом в Лянгуан – «Вода, разъедающая кости».
Закончив разбираться с трупом, воин быстро нагнал их.
Благополучно преодолев лагерь племени Вагэла, Цзин Ци невольно оглянулся. Он подумал, что было бы очень здорово, сумей он сейчас развернуть свою лошадь, найти палатку Гэше и застрелить его из лука.
Конечно, это было лишь красивой фантазией. Даже миновать кавалерию для них оказалось очень трудным делом. Если бы они зашли в лагерь, им, скорее всего, не хватило бы удачи для избежания потерь.
Они шли по небольшой тропинке, где У Си уже водил его раньше, пока не достигли истоков реки Ванъюэ.
Внутренне печально вздохнув, он подумал о том, как, должно быть, тяжело было У Си жить в имперском городе, больше похожем на тюрьму, раз он уходил настолько далеко к окраинам. Сколько он бродил здесь, чтобы найти столь отдаленное место?
Он должен сейчас вернуться в Наньцзян, верно?
Хорошо, что он в безопасности.
Ветер согнал темные тучи ближе. Наконец раздался звук резкого удара молнии, заставивший содрогнуться весь мир.
Цзин Ци, однако, пришел в восторг. Он нашел человека, который ночью после некоторых наблюдений предсказал, что будет дождь, но о грозе не было ни слова – теперь, при виде этого, можно было утешить себя фразой: «Судьба Великой Цин еще не решена».
Несколько человек спешились у источника в верховьях реки. Капли дождя размером с горошины к этому моменту уже омыли землю. Цзин Ци вытер лицо. Теперь он понял, что называлось «холодным ветром и злым дождем»… Однако сейчас некогда было заботиться о себе. Он велел людям открыть большой мешок; внутри него оказались два странных зверя.
Однако, если приглядеться, они не были такими уж странными. На самом деле это был один чрезвычайно огромный белый волк размером с двух человек. Самым необычным был пучок серых волос у него на макушке, похожий на корону.
– Князь, это… волк? – не удержался от вопроса один из юношей.
Цзин Ци вытряхнул из мешка несколько кроваво-красных лент, зубами разорвал их и ловко обвязал крупную волчью тушу, используя весьма своеобразный метод завязывания узлов. После этого он быстро нанес порез на свою ладонь, и капли крови окропили шерсть белого волка. Размытые дождем, они тотчас образовали огромное пятно.
Закончив с этим, он усмехнулся:
– Волк? Это не обычный волк.
Дождь лил как из ведра всю ночь, но ночная стража племени Вагэла ничуть не ослабила бдительность и по-прежнему добросовестно несла службу. Внезапно вниз по течению реки поплыл грубый деревянный плот, на котором словно что-то стояло. Охранник потер глаза; дождь мешал обзору.
По мере того, как плот оказывался все ближе и ближе, охранник все ясней видел, что было на нем, и его рот открывался все шире и шире, а глаза почти вылезли из орбит. С причудливым звуком, вырвавшимся из горла, он медленно поднял руку, указывая на реку, слишком испуганный даже для того, чтобы говорить.