Седьмой лорд
Шрифт:
Цзин Ци на мгновение замолчал, на его лице появилась улыбка:
— В его глазах богатство и деньги — все равно что заискивание и просьба о помощи. Так или иначе это приводит его в восторг. Что же касается этого дела... Хэлянь Чжао определенно окажет нам услугу.
Пин Ань бездумно замер, забыв поставить чайник на место и продолжив держать его в руке, а затем, наконец, спросил:
— Почему?
Слегка причудливая улыбка появилась на лице Цзин Ци.
— Я слышал, что шестой наложнице министра Цай, госпоже Ху, всего двадцать три года, — понизил голос он. — Хороший
Лицо Пин Аня покраснело:
— Г-господин... от-откуда вам известно?
— Странно то, что госпожа заплатила лекарю деньги, чтобы он скрыл этот факт и не распространялся об этом, — Цзин Ци усмехнулся. — Кто же знал, что он окажется не столь великодушным человеком и перепродаст информацию за дополнительную плату кое-кому еще.
— Молодому господину Чжоу? — наконец, извилины Пин Аня пришли в движение, он почесал затылок. — Н-но это же хорошо... Почему она решила скрыть это?
— Потому что министр Цай уже давно не может иметь детей, — спокойно ответил Цзин Ци. — Что же касается того, кто этот прелюбодей, так среди слуг поместья давно завелся слух, что ночным гостем госпожи является кто-то малость похожий на главного управляющего первого принца, господина Чжо.
Пин Ань затаил дыхание.
Поднявшись, Цзин Ци продолжил:
— Управляющий Чжо, хоть и ведет разгульный образ жизни, — натура весьма чувствительная. Жаль только, что он не встретил красавицу до того, как она связала свою жизнь с министром... Знаешь что, пойду-ка я сначала вздремну. Разбуди меня через час. Мне не удалось выспаться во время послеобеденного сна, я устал.
Пин Ань застыл.
Он не думал, что, сделав несколько шагов, Цзин Ци вернется назад.
— Ты закончил с тайной покупкой земли, о которой я говорил?
Только тогда Пин Ань пришел в себя и кивнул:
— Почти. Позже я дам вам журнал учета, чтобы вы взглянули.
— Не нужно, достаточно и того, что ты знаешь, что к чему. Внешний вид этой собственности — твоя забота. Если нужно, можешь взять несколько помощников. Есть лишь одно правило: будь то лавка или ферма — что-то из них должно принадлежать мне втайне, и никто не должен знать, что деньги идут в поместье принца. А в остальном, — Цзин Ци улыбнулся, прищурив глаза, — я тебе доверяю.
Сказав это, он развернулся и ушел. Глаза Пин Аня наполнились горячими слезами. Разумеется, не потому что он был тронут, а потому, что его господин, хоть и терял деньги невероятно быстро, хоть и не знал, что такое «контроль расходов», наконец понял, что ему нужно расширять источники доходов. Наконец-то его мольбы были услышаны Небесами!
Покинув комнату, Цзин Ци стер с лица озорное выражение, которое он держал перед Пин Анем. Разве он не вынашивал подобные планы из-за того, что его сила уступала другим? Изучив нынешний двор, кого еще он мог использовать, чтобы поднять восточный ветер [1], кроме как Хэлянь Чжао?
Почему он не мог родиться на тридцать лет раньше?
Дело
Один за другим всадники выпадали из седел. Сначала было неясно, что происходит, но внимательные люди могли сказать, что кто-то переставляет игральные фигуры. Все люди, которые ловили рыбу в мутных водах [2], во избежание катастрофы теряли свои состояния, бросали камни на череду упавших в колодец [3], в итоге дела дошли даже до шести министерств и девяти высших придворных чинов.
Первым пал министр доходов Цай Цзяньсин.
Старик всю жизнь разыгрывал из себя скользкого плута и даром ел хлеб [4], но закончил тем, что покрыл себя позором на склоне лет. Хэлянь Пэй не ожидал, что избранный им лично доверенный чиновник не окажет ему достоинства, поэтому в порыве гнева приказал конфисковать поместье министра, а всех, кто там жил, изгнал к горному хребту Дасинь.
Цай Цзяньсин был до смерти напуган и в промежутке быстрых взлетов и падений отправился к праотцам еще до начала поездки. Между тем, никто не заметил, что по дороге к месту изгнания они потеряли женщину по фамилии Ху.
Конечно, Цзин Ци тоже был занят тем, что активно мутил воду. Чем мутнее она была, тем лучше, ведь лишь немногие в Большом Зале были чисты. Маня, принуждая, подавляя и подливая масла в огонь, впервые в жизни у него появились темные мешки под глазами. В результате, приспешники наследного принца из нескольких лишенных власти и влияния молодых людей, которые не имели возможности проявить свои таланты, превратились в тех, кто впервые обрел вес в обществе.
Вэй Чэн тихо скончался во время судебной проверки, что было преподнесено как самоубийство. Но все прекрасно понимали, что произошло на самом деле.
Никто не рассчитывал, что этот ничтожный мертвый евнух втянет в процесс и Хэлянь Ци. Все это привело к тому, что второй принц оказался в отчаянном положении и не мог за всем уследить, что заставляло втайне посмеиваться вовлеченную сторону.
Кроме того, желание старика Цзянь поднять тревогу по вопросу о северо-западе измученным императором было списано под предлогом «мои верноподданные слишком много думают» и отклонено.
За закрытыми дверями сокрушался даже Лу Шэнь — человек, находящийся у власти при дворе, был сравним с небольшим судном, плывущим в океан, который при штиле имел возможность преодолевать волны высотой три чи. Никто не знал, в каком направлении подует ветер, и мог лишь ждать, кто засмеется последним.
Приближался праздник долголетия императора. Цзин Ци устроил пир, чтобы выразить благодарность Хэлянь Чжао.
В результате их дружеского сосуществования последняя капля подозрений Хэлянь Чжао к нему исчезли. Про себя тот думал, что это лишь пятнадцатилетний подросток, который еще даже не надел шляпу совершеннолетия, поэтому был уверен, что не ошибся на его счет.
С самого начала отношение Цзин Ци к нему было неумело учтивым, но сейчас он уже стал привязчивым, небрежным и более своенравным, фактически разделив некоторые черты с Чжо Сылаем.