Секретные архивы НКВД-КГБ
Шрифт:
После принятия в 1985 году постановления “О мерах по борьбе с пьянством и алкоголизмом” возникла довольно двусмысленная ситуация, и нам пришлось обратиться за разъяснениями к начальнику Генерального штаба Маршалу Советского Союза Ахромееву. В соответствии с нашим запросом он дал указание сохранить устоявшиеся традиции, и мы получили право поставлять в свои месяцы председательствования 5 бутылок коньяка, 15 — водки, 20 — сухого красного и 25 — сухого белого вина, а также 60 бутылок пива.
Но за последнее время цены заметно выросли, и у нас возникли серьезные трудности с приобретением спиртных напитков в прежних
Есть проблемы и с транспортом. В нашем распоряжении всего одна “Волга”, один РАФ, и одни “жигули”. Расход километража этих машин так велик, что они часто выходят из строя, не говоря уже о том, что их внешний вид не соответствует требованиям, предъявляемым к правительственным машинам, — и это вызывает нелестные отзывы со стороны представителей западных сторон».
Была в этой сверхзакрытой и сверхохраняемой тюрьме еще одна серьезная проблема, о которой как-то неловко говорить. Эта проблема — воровство.
В соответствии с известным нам «Приложением № 9», те вещи Гесса, которые после его смерти могли быть использованы в качестве сувениров, в том числе форма пилота люфтваффе и некоторые документы, надлежало уничтожить. А вот его личные вещи — часы, карманный фонарик, портсигар — полагалось передать семье. Так вот еще в августе 1986 года, то есть за год до самоубийства Гесса, выяснилось, что почти все его вещи бесследно исчезли. Пропали: китель, ботинки, пилотка и шлем летчика люфтваффе, пропала его печать с монограммой, пропал портсигар. Были похищены наручные и карманные часы, фонарик, стеклянный флакон и даже коробка с его золотыми коронками.
Видимо, опасаясь, что будет разворовано и все остальное, руководство тюрьмы поспешно принимает решение уничтожить хоть что-нибудь. 18 ноября 1986 года в присутствии представителей четырех стран были уничтожены носки, платки, кальсоны, брюки, шляпы, кепки, куртки, майки, а также оловянная кружка и футляр для очков с маркировкой «VII». Иначе говоря, было уничтожено все, что могло хоть как-то напоминать о Рудольфе Гессе — «нацисте номер три». Заодно сожгли и пустые вещмешки с бирками всех бывших узников Шпандау.
Гесс об этом, скорее всего, не знал. Не исключено и другое: он об этой акции знал и, понимая, что делается все возможное и невозможное, чтобы стереть его имя из истории Третьего рейха, именно в это время решил напомнить о себе, так хлопнув дверью, чтобы об этом услышала вся Европа. Иначе говоря, он решил выбраться из Шпандау. Надежды на официальное освобождение уже не было — это Гесс понимал, но смириться с тихой кончиной в тюремной камере он не мог. Гесс должен был продемонстрировать несломленную силу духа и доказать, что хозяином ситуации всегда оставался он, «нацист номер три».
Кроме того, весь мир должен знать, что истинные нацисты сами принимают решение, когда им уходить из жизни: так сделал Гитлер, так сделал Геринг, так сделает и Гесс, последний законный преемник фюрера.
Чтобы усыпить бдительность охранников и надзирателей, Гесс начал вести себя образцово-показательно. Зная, что по инструкции надзиратель «должен быть постоянно настороже, чтобы пресечь попытки самоубийства заключенного», Гесс даже в пустяках старался упредить тот или иной шаг надзирателей. Скажем, перед выключением света на ночь у заключенного надо было отбирать очки—Гесс не ждал, когда об этом напомнят, и отдавал очки сам.
По той же инструкции
Со временем Гесс понял, что именно во время прогулки он сможет сделать то, что задумал: надзиратели имеют привычку стоять под деревом и им не видно, что происходит в садовом домике. Кроме того, в домике есть то, без чего не обойтись — настольная лампа с довольно длинным электрическим проводом.
Когда план был продуман во всех деталях, Гесс стал размышлять, кому же, если так можно выразиться, подложить свинью. И он решил: англичанам! Они не поняли его в 1941-м, они усадили его на скамью подсудимых в 1945-м, они не сделали ни одной попытки вытащить его на волю все эти годы — значит, все произойдет в дни дежурства английского надзирателя.
17 августа 1987 года он написал прощальное письмо, подождал, пока молоденький англичанин пристроится под деревом, и накинул на шею провод...
СОЛОВЕЙ С КОГТЯМИ ГРИФА
Ведь говорили же ему, и не раз: «Роман, рано или поздно бабы тебя погубят!», но он только отмахивался. И доотмахивался: в засаду он попал из-за бабы, и пулю получил из-за бабы. Это надо же было додуматься, чтобы своими телохранителями сделать четырех женщин, которые одновременно были его любовницами! До тела Романа им, конечно, дело было, но не с точки зрения его защиты от чекистов.
–
И вот одна из них, Дарья Гусяк, вместо того, чтобы денно и нощно охранять своего любовника-командира, в его объятиях непростительно расслабилась, потеряла бдительность — и в результате дом, где они скрывались, стал последним прибежищем бывшего агента абвера, капитана гитлеровского вермахта, одного из руководителей печально известного карательного батальона «Нахтигаль», главнокомандующего Украинской повстанческой армии (УПА), генерал-хорунжего Романа Шухевича. Ныне он герой Украины, и это звание получил в соответствии с указом президента Украины Виктора Ющенко «за выдающийся личный вклад в национально-освободительную борьбу за свободу и независимость Украины и в связи со 100-летней годовщиной со дня рождения и 65-летней годовщиной создания Украинской повстанческой армии».
Так как деятельность новоявленного героя Украины многие годы была, если так можно выразиться, за семью печатями, президент повелел провести в Киеве научную конференцию, посвященную жизни и деятельности Шухевича, создать о нем фильмы, провести торжественные собрания, отчеканить юбилейную монету, назвать его именем ряд улиц, площадей и проспектов, соорудить во Львовской области памятник, открыть музей, а на доме, где он родился, установить мемориальную доску.
Как видите, отношение к личности Романа Шухевича (он же сотник Щука, генерал Тур, Роман Лозовский, Тарас Чупринка) на Украине более чем почтительное. Так кто же он на самом деле, этот Герой, которого в украинской печати называют «человеком-примером, человеком-символом, которым Украина должна гордиться, и на примере которого надо воспитывать молодежь»? Чтобы ответить на этот вопрос, пришлось основательно покопаться в архивах, перелистать десятки газет, изучить множество докладов, сообщений и спеццонесений.