Секретные армии НАТО: Операция «Гладио» и терроризм в Западной Европе

Гансер Даниэль

Разделяя это суждение, Пентагон дал указание разработать секретную директиву, которая в процессе операции «Размагничивания» совместно с военными спецслужбами Италии и Франции позволит провести «политические, военизированные и психологические операции» для ослабления коммунизма в обеих странах. Директива американского Комитета начальников штабов, датированная 14 мая 1952 года, настоятельно требовала, чтобы «ограничение власти коммунистов в Италии и Франции являлось самой приоритетной целью. Эта цель должна быть достигнута с использованием любых средств», включая ведение секретной войны и террористические операции. «Итальянское и французское правительство могли ничего не знать о плане «Размагничивания», поскольку было ясно: этот план позволял вмешиваться в их собственный национальный суверенитет» (38).

Когда Колби покинул Италию, улетев на базу ЦРУ во Вьетнаме, директор SIFAR в Италии де Лоренцо продолжил борьбу против КПИ и ПСИ. Существовал специальный секретный документ итальянского Министерства обороны «Спецподразделения SIFAR

и операция «Гладио», датированный 1 июня 1959 года. Этот документ устанавливал, каким образом проводилось военное планирование НАТО и как антикоммунистические тайные операции координировались напрямую Комитетом по планированию секретных операций, связанным с SHAPE. В документе подчеркивалось, что наряду с советским вторжением НАТО опасалось «саботажа внутри страны», в Италии в частности, опасения были также по поводу увеличения власти КПИ. «На национальном уровне причиной конкретных шагов SIFAR была и продолжает быть вероятность развития чрезвычайной ситуации, как описано выше. Конкретные мероприятия осуществляются отделом SAD бюро «Р», — объяснялось в документе со ссылкой на секретные армии «Гладио». «Параллельно с этим решением глава SIFAR намерен с одобрения министра обороны подтвердить предыдущие соглашения, заключенные между итальянскими и американскими спецслужбами в отношении взаимного сотрудничества в контексте секретных армий для осуществления совместных операций». В документе по «Гладио» де Лоренцо заключил, что соглашение между ЦРУ и SIFAR, датированное 26 ноября 1956 года, «представляет собой основу документа по операции «Гладио» (название для операции было выбрано совместно двумя спецслужбами)» (39).

Когда в январе 1961 года Джон Ф. Кеннеди стал президентом, политика Соединенных Штатов по отношению к Италии изменилась, поскольку Кеннеди в отличие от своих предшественников Трумэна и Эйзенхауэра поддерживал СПИ. Он согласился с выводами ЦРУ, что в Италии «силы социалистов даже без помощи извне значат, что левые ожидают становления демократической формы социализма» (40). Однако реформистские планы Кеннеди встретили жесткое сопротивление со стороны Государственного департамента США и ЦРУ Госсекретарь Дин Раск с ужасом обратился к Кеннеди: Рикардо Ломбарди из СПИ публично запросил признание коммунистического Китая, аннулирование американских военных баз в Италии, включая важную военно-морскую базу НАТО в Неаполе, и объявил о необходимости бороться с капитализмом и империализмом. «И это — партия, с которой Соединенные Штаты должны иметь дело?!» (41).

Посол Фредерик Рейнхардт в посольстве Соединенных Штатов в Риме совместно с главой резидентуры Томасом Карамессинесом обсуждали, каким образом возможно остановить Кеннеди. Вернон Уолтерс посоветовал им пресловутого поборника холодной войны из ЦРУ, который «прямо или косвенно принимал участие в свержении большего количества правительств, чем кто-либо другой в правительстве США» (42). Уолтерс сообщил им, что если Кеннеди позволит СПИ выиграть выборы, США должны начать вторжение в страну. Карамессинес предложил более тонкое решение: силы внутри Италии, противодействующие усилению левых, должны быть удвоены (43). «Сложилась абсурдная ситуация, в которой интересы президента Кеннеди столкнулись с интересами госсекретаря и директора ЦРУ» (44).

В день выборов в апреле 1963 года кошмар ЦРУ материализовался: коммунисты набирали очки, тогда как остальные партии теряли свои места. Рейтинг поддерживаемой США ХДП скатился до 38, это был худший результат со времени создания партии после войны. КПИ набрала 25 %, что вместе с 14 % торжествующей СПИ обеспечило убедительную победу; и впервые в парламенте Первой республики доминировали объединившиеся левые. Сторонники итальянских левых на улицах праздновали получение социалистами министерских портфелей в итальянском правительстве под руководством премьер-министра Альдо Моро из левого фланга ХДП. Президент Кеннеди был чрезвычайно этим доволен и в июле 1963 года решил посетить Рим, к радости многих итальянцев. Аэропорт был наводнен толпой, и американцев встретили флагами и радостными криками. «Он прекрасный человек. Выглядит он гораздо моложе своего возраста. Он пригласил меня посетить Соединенные Штаты», — с большим энтузиазмом восклицал Пьетро Ненни, лидер СПИ (45).

Кеннеди позволил Италии «сдвинуться влево». Так как социалисты получили назначения в кабинете министров, итальянские коммунисты в связи с их участием в выборах также требовали назначений в Кабинет, и в мае 1963 года в Риме прошла забастовка крупного профсоюза строителей. ЦРУ было встревожено, и члены секретной армии «Гладио», переодетые в полицейскую форму и гражданскую одежду, разгромили демонстрацию, оставив более 200 раненых (46). Но для Италии худшее было еще впереди. В ноябре 1963 года президент США Джон Кеннеди при загадочных обстоятельствах был убит в Далласе, штат Техас. И пять месяцев спустя ЦРУ совместно с SIFAR, секретной армией «Гладио» и военизированными полицейскими отрядами осуществили правый переворот, который вынудил социалистов покинуть свои посты в кабинете министров, которые они занимали такое короткое время.

Переворот под кодовым названием Piano Solo («Соло для фортепиано») возглавлялся генералом Джованни де Лоренцо, которого министр обороны Джулио Андреотти из партии ХДП перевел с должности главы SIFAR на пост главы итальянской военизированной полиции, карабинеров. В тесном сотрудничестве с экспертом

ЦРУ по тайным боевым операциям Верноном Уолтерсом, Уильямом Харви, главой резидентуры ЦРУ в Риме, и Ренцо Рокка, командиром частей «Гладио» в информационной службе министерства обороны (SID), де Лоренцо осуществил эскалацию секретной войны. Рокка первым использовал секретную армию «Гладио» при бомбовой атаке офисов ХДП и офисов нескольких ежедневных газет, а ответственность за теракты возложили на левых с целью дискредитации коммунистов и социалистов (47). Но это не встряхнуло правительство, и де Лоренцо в Риме 25 марта 1964 года поручил солдатам своей секретной армии по его сигналу «занять правительственные учреждения, наиболее важные центры связи, штаб-квартиры партий левого толка и прокоммунистических газет, а также радио- и телецентры». Агентства печати должны были быть заняты только на время, необходимое для уничтожения типографских печатных станков, «чтобы приостановить процесс выпуска газет» (48). Де Лоренцо настаивал, что операция должна быть проведена с «максимумом энергии и решительности, без сомнений и нерешительности». В документах по исследованию дела «Гладио» говорилось, что люди были приведены в состояние «лихорадочного возбуждения и увлеченности» (49).

«Гладиаторам» были выданы списки с фамилиями нескольких сотен человек, объявленных вне закона. Существовал прямой приказ выследить социалистов или коммунистов, арестовать их и депортировать на остров Сардиния, где секретный центр «Гладио» должен был стать им тюрьмой. Документ о «спецподразделениях SIFAR и операции «Гладио» устанавливал: «Что касается действующих штаб-квартир, тренировочный лагерь для диверсантов CAG находится под охраной секретного защитного комплекса и оборудован установками и всем необходимым на случай чрезвычайной ситуации» (50). В обстановке сильнейшей напряженности секретные армии были готовы начать переворот. 14 июня 1964 года де Лоренцо дал отмашку, и его войска вошли в Рим с танками, бронетранспортерами, джипами и гранатометами, в то время как силы НАТО проводили крупные военные маневры с целью запугать правительство Италии. Ухмыляясь, генерал сказал, что «игра мускулами» происходила в канун 150-летия основания структуры карабинеров, и вместе с ярым антикоммунистом президентом Италии Антонио Сеньи из правого крыла ХДП приветствовал войска улыбкой. Итальянские социалисты отметили эту «небольшую» странность: танки и гранатометы после парада не были вывезены из Рима, а оставались там в течение мая и большую часть июня 1964 года (51).

Премьер-министр Альдо Моро был встревожен и тайно встретился с генералом де Лоренцо в Риме. Это была, конечно, «крайне необычная встреча в разгар политического кризиса между премьер-министром и генералом, планирующим сместить его и установить более жесткий режим» (52). После встречи социалисты молча покинули свои министерские посты и выставили своих умеренных социалистов во второе правительство Моро. «Неожиданно политические партии осознали, что они могут быть заменены. В случае вакуума власти из-за провала левых единственной альтернативой станет чрезвычайное правительство, — вспоминал годы спустя Пьетро Ненни из СПИ. — Это в тогдашних условиях означало правое правительство» (53). После переворота следы участия «Гладио» были сокрыты. Несколькими годами позже, в июле 1968 года, следователи хотели задать несколько вопросов командиру «Гладио» Ренцо Рокка. «Гладиатор» был готов к сотрудничеству, но за день до дачи официальных показаний он был найден мертвым в своей квартире в Риме. Рокка был убит выстрелом в голову. Судья, взявшийся за расследование его убийства, был снят с ведения дела вышестоящими органами (54). «Нет никакого сомнения, что операция представляет собой интересы, преследуемые подразделениями администрации Соединенных Штатов», — итальянскому расследованию «Гладио» оставалось только сокрушаться, в то время как историк Бернард Кук правильно обозначил Piano Solo «точной копией «Гладио» (55). Итальянский специалист по «Гладио» Феррареси после разоблачения армии «Гладио» пришел к заключению, что «сегодня стал окончательно ясен в действительности криминальный характер этого плана» и посетовал, что Piano Solo имело колоссальное влияние «на препятствование работе первой левой коалиции — возможно, единственной настоящей попытке реформировать правительство в этот послевоенный период» (56).

Наряду с организацией переворота генерал де Лоренцо по приказу главы резидентуры Томаса Карамессинеса тайно следил за всей итальянской элитой. Кроме этого, он собирал информацию о таком «безнравственном поведении» как, например, внебрачные отношения, гомосексуализм и регулярные контакты с проститутками обоих полов. На сленге ЦРУ это позволило ЦРУ и SIFAR взять итальянскую элиту «за горло»; угрозы распространения компрометирующих сведений в последующие годы помогали влиять на политиков, религиозных деятелей, бизнесменов, профсоюзных лидеров, журналистов и судей. Де Лоренцо зашел так далеко, что велел установить микрофоны в Ватикане и во дворце премьер-министра, чтобы дать ЦРУ возможность отслеживать и записывать переговоры, происходящие на высшем уровне. Эти разоблачения стали шоком для общественности Италии; во время парламентского расследования по SIFAR также выяснилось существование файлов, содержащих тексты и фотографии 157 тысяч жителей. Некоторые файлы были просто огромны. Досье на профессора Аминторе Фанфани, сенатора от ХДП, который неоднократно занимал министерские посты, включая пост премьер-министра, состоит из четырех томов, каждый размером со словарь.