Секреты удачи
Шрифт:
Добравшись до своей комнаты и сбросив свинцовые башмаки, она отлепила усы, аккуратно повесила форму и перешла к кульминации сегодняшнего дня — расстегнула утягивающий бюстгальтер. Внимательно осмотрев в зеркале груди, убедилась, что гангрена пока не началась, Пиппа бухнулась на кровать и набрала номер Оливии.
— Вечеринка имела огромный успех.
— Да-да, я слышала. Ли целый час говорила со мной по телефону. — В стельку пьяная, но говорила связно. — Она обожает вас.
— Она очень мила. Теперь я могу получить свой диплом?
— Теперь? — с преувеличенным
— Мы же договаривались, помните? Организовать мероприятие для Ли?
— Кажется, мы договаривались, что стажировка продлится неделю, Лотос. Возможно, и дольше. — Оливия только что выманила у Ли еще двадцать тысяч, если Космо останется до Дня труда [54] . — Мне искренне жаль. Но вы же знаете, мне так нужны деньги.
54
Празднуется в США в первый понедельник сентября.
Если бы не присутствие Коула, Пиппа ответила бы отказом. Но прошлой ночью он опять приснился ей в обнаженном виде.
— О'кей. Еще одна неделя.
— Вы очень добрая девочка. Если бы у меня была такая дочь, я была бы счастливейшей из женщин.
Замечание Оливии повергло ее в меланхолию. Пиппа провалилась в тяжелый сон, только для того чтобы быть разбуженной очередной шумной перебранкой у джакузи. Она не могла взять в толк, как Ли и Мосс могут бросаться такими оскорблениями в адрес друг друга и продолжать жить под одной крышей. Даже ее родители в самые тяжелые моменты сохраняли достаточно благоразумия, чтобы держать рот на замке; они просто садились каждый в свою машину и отправлялись в «Нейман Маркус» или играть в гольф. И гроза стихала, потому что молчание выражает все и ничего, а к исходу дня большая часть аргументов склоняется в сторону «ничего». Каким-то образом это уже можно поправить. Пиппа поморщилась, когда ссора вошла в стадию нецензурных выражений.
Около полуночи раздался тихий стук в дверь: Коул.
— Космо? Можно воспользоваться ванной?
— Конечно, — отозвалась Пиппа, не вставая с кровати.
— Я разбудил вас?
— Это вряд ли.
— Вы ужинали?
Пиппа тихонько подошла к двери:
— А вы ничего не ели?
— Мы только что вернулись со встречи с экспортерами змеиной кожи.
— Звучит ужасно.
— Так оно и было. Давайте совершим налет на кухню. Умираю от голода.
Сейчас, когда он об этом сказал, Пиппа почувствовала, что проголодалась.
— А может, принесете еду сюда? Не хотелось бы наткнуться на Ли или Мосса, когда они в таком состоянии.
Пиппа застелила постель, втиснулась в свой бюстгальтер и приклеила усы. Она только успела застегнуть жакет, как вернулся Коул с салатами, бутылкой вина и горой пикулей.
— Ф-фу, Космо, вам не стоило встречать меня при полном параде.
— Я привез с собой только униформу, поскольку не планировал задерживаться здесь дольше, чем для организации дня рождения. Но, похоже, застряну еще на целую
Это была лучшая новость за день. Коул протянул Пиппе миску с салатом из креветок. С усами, наклеенными другой стороной, она выглядела еще привлекательнее. Он подозревал, что под краской она на самом деле блондинка.
— Неужели мы вам так неприятны?
— Это долгая история. — Пиппа почувствовала, что обильно потеет: после возвращения из Праги она еще ни разу не сидела на кровати рядом с гетеросексуальным мужчиной. Коул не стал отодвигаться. — Давно вы здесь?
— Шесть месяцев.
— А прежде, значит, служили на какой-то яхте?
— Совершенно верно. — Спасибо, что напомнила. Пиппа подождала уточнений: не последовало.
— А как оказались здесь?
— По объявлению. Оно гласило нечто вроде «Крупному бизнесмену требуется лакей. Скромность и любовь к птичкам обязательны». Я решил, что «птички» означает «девочки», и отправил резюме.
— Но, должно быть, нашелся миллион желающих получить это место, — нахмурилась Пиппа.
— Я действительно кое-что знаю о птицах. Моя мать — член Национального общества Одюбона [55] .
55
Общественная организация, выступающая за охрану окружающей среды; основана в 1905 г. и названа именем Джона Джеймса Одюбона (1785–1851), американского орнитолога и художника.
— Она наверняка придет в восторг, узнав, что Мосс вытворяет с пернатым населением планеты.
Коул промолчал. У нее на руке часы «Патек Филипп»: много же тостов надо намазать маслом, чтобы заработать на такие. Поудобнее устроившись на подушке, он сосредоточился на курином салате.
— Расскажите о себе, Космо.
— Что вы хотели бы знать?
«Почему ты притворяешься мужчиной, например. Затем — что ты делала в «Ритц-Карлтоне» в Фениксе. Есть ли у тебя парень — в-третьих, в-четвертых и в-пятых».
— Откуда у вас «мазерати»?
— Ах это, — рассмеялась Пиппа, проклиная день, когда на нем высохла краска. — Это подарок моего… — Помни, ты мужчина! — Прежнего хозяина.
— За особые услуги?
Пиппа вспыхнула так ярко, что вполне могла воспламенить обои:
— Я помог ему выбраться из сложной ситуации. Очень сложной. — Получилось еще хуже. — Это не то, что вы подумали.
— Звучит как нечто противозаконное.
— Да нет, просто спонтанная глупость.
Наливая каберне, Коул поймал взгляд, обращенный на его часы.
— Подарок от прежнего хозяина. Никаких сложных ситуаций. Ваше здоровье.
Она старалась не смотреть слишком пристально на сильную шею Коула, когда тот медленно пил вино.
— Это из здешнего погреба? Великолепно.
— Мосс разрешил мне пользоваться его запасами. Он не пьет, а Ли предпочитает дешевое калифорнийское галлонами.
— Без нее он приятнее в общении?
Коул с трудом отвел глаза от ее губ. Он уже мечтал, как отклеит эти усы.