Сексуальная жизнь дикарей Северо-Западной Меланезии
Шрифт:
Кроме того, есть пример с Курайяной из Синакеты, женщиной, которую я никогда не видел, но которая, как мне говорили, была «так уродлива, что всякому мужчине было бы стыдно» иметь с ней интимную связь. Такое высказывание означает, что общественный позор даже более устрашающ, чем сексуальное отвращение; одновременно его слова показывают, что мой информатор был неплохим практическим психологом. Курайяна, настолько целомудренная, насколько можно быть таковой — если не по добродетели, то по нужде, — имела по меньшей мере шестерых детей, пятеро из которых умерли, а один до сих пор жив [61] . Альбиносы, будь то мужчины или женщины, рассматриваются как неподходящие для сексуальных контактов. Нет ни малейшего сомнения в том, что все туземцы действительно испытывают отвращение и неприятие в отношении этих несчастных существ, отвращение, совершенно понятное всякому, кто видел таких непигментированных туземцев (ем. илл. 38).
61
В уже упоминавшейся статье («Балома...») я допустил несправедливость в отношении Курайяны, сообщив (с. 404 наст, изд.), что она — мать только пятерых детей. Правильное число — шесть, и все они появились на свет без участия мужчин
Действительно, весь этот строй аргументов был мне представлен уже в одну из первых беседна эту тему, хотя подтверждающие данные на этот счет я получил в ходе последующих изысканий. Ведь в качестве средства проверить прочность их представлений я иногда заставлял себя решительно и агрессивно выступать в роли сторонника более правильной физиологической доктрины деторождения. В таких спорах туземцы обычно не только приводят позитивные примеры, вроде тех, что уже были упомянуты, — о женщинах, которые имели детей без каких бы то ни было половых отношений; но туземцы ссылаются и на столь же убедительные негативные примеры, то есть на множество случаев, когда у незамужней женщины обилие половых контактов, а детей нет. Этот довод повторяется снова и снова с особо выразительными конкретными примерами бездетных персон, известных своим распутством, или женщин, которые живут с одним белым торговцем, затем с другим, — и не имеют ни одного ребенка.
4. Доказательства: слова и дела
Хотя я никогда не боялся использовать наводящий вопрос или выявлять точку зрения туземцев, оспаривая ее, я был несколько удивлен тем горячим протестом, который вызывала защита мной физиологического отцовства. Лишь в конце моего пребывания на Тробрианских о-вах я выяснил, что был не первым, кто критиковал эту область туземных представлений: мне предшествовали учителя-миссионеры. Я говорю главным образом о цветных учителях, так как не знаю, какой позиции придерживались те один-два белых человека, кто возглавлял миссию до моего приезда, а те, кто прибывал на острова в то время, когда я там находился, занимали должность лишь на короткий срок и не вдавались в подобные детали. Но все мои туземные информаторы подтверждали тот факт - едва я обнаружил его, - что доктрина и идеал Отцовства, а также все, что способствует их укреплению, пропагандируется цветными христианскими учителями.
Мы должны понимать, что главный догмат о Боге-отце и Боге-сыне, жертвоприношении одного лишь Сына и сыновней любви человека к своему Создателю не срабатывает в матрилинейном обществе, где отношения между отцом и сыном в соответствии с племенным законом строятся как отношения двух чужаков, где всякая личная близость между ними отрицается и где все семейные обязательства ассоциируются с материнской линией. Не стоит удивляться поэтому, что среди основных истин, внушаемых христианскими проповедниками, должно присутствовать понятие Отцовства. В противном случае догмат о Троице нужно было бы перевести в матрилинейные термины, и нам пришлось бы говорить о Ъоте-kadala(брате матери), Боге-сыне сестры и божественном baloma(духе). Однако миссионеры, отказавшись от преодоления доктриналь-ных сложностей, ревностно занимаются пропагандой сексуальной морали, как мы ее понимаем, когда представление о том, что половой акт влечет за собой серьезные последствия для семейной жизни, совершенно обязательно. Более того, вся христианская мораль в целом твердо ассоциируется с институтом патрилиней-ной и патриархальной семьи, с отцом-прародителем и хозяином дома. Коротко говоря, религия, сущность догматов которой основана на святости отношения между отцом и сыном, а мораль целиком и полностью зависит от сильной патриархальной семьи, — эта религия должна, безусловно, предваряться утверждением отцовских отношений, демонстрацией того, что она имеет естественную основу. Лишь во время моей третьей экспедиции на Новую Гвинею я обнаружил, что туземцы были несколько раздражены тем, что им проповедуют «нелепости», и что я, как правило, столь «немиссионерски» настроенный, занимаюсьтеми же пустыми спорами.
Когда я это выяснил, я стал называть правильную физиологическую точку зрения «болтовней миссионеров» и провоцировать туземцев на комментарии или возражения. Таким способом я получил некоторые из собранных мной наиболее надежных и ясных формулировок, из которых
Здесь в краткой и живописной манере Мотаго'и выражает ту точку зрения, что, в конце концов, если бы сексуальные отношения были причинно связаны с производством детей, то именно у незамужних девушек было бы тогда много детей, потому что они ведут намного более интенсивную сексуальную жизнь, чем замужние женщины, - трудноразрешимое противоречие, которое действительно имеет место, как мы позже увидим, но которое наш информатор слегка преувеличивает, так как незамужние де-вушки-таки беременеют, хоть и значительно менее часто, чем могли бы ожидать те, кто придерживается «миссионерских взглядов». Будучи спрошенным в ходе той же самой дискуссии: «В чем же тогда причина беременности?», — он ответил: «Кровь на голове делает ребенка. Семенная жидкость не делает ребенка. Духи приносят в ночное время младенца, кладут на голову женщине — это делает кровь. Потом, после двух или трех месяцев, когда кровь [то есть менструальная кровь] не выходит, они знают: "О, я беременна!"»
Один информатор в Тейяве в ходе подобного же разговора высказал несколько утверждений, из которых я привожу два наиболее непосредственных и убедительных. «Одно лишь совокупление само по себе не может произвести ребенка. Ночь за ночью, годами, девушки совокупляются. Никакой ребенок не приходит». В этом мы опять видим то же доказательство от эмпирической очевидности: большинство девушек, несмотря на свою неутомимость в сексуальных отношениях, не рожают детей. В другом высказывании тот же информатор заявил: «Они говорят, что семенная жидкость делает ребенка. Ложь! На самом деле духи приносят [детей] в ночное время». Мой любимый информатор в Омаракане, Токулубакики, на честность, доброжелательность и хладнокровную рассудительность которого я всегда мог положиться, когда хотел окончательно проверить свою информацию, дал ясную, хотя и несколько раблезианскую формулировку туземной точки зрения: «Takayta itokay vivila italagilaМы совокупляемся она поднимается женщина она вытекает тотопа — iwokwo».семенная жидкость — это закончилось.
Другими словами, после того, как следы сексуальных отношений устранены, нет никаких дальнейших последствий. Эти высказывания вполне определенны, как и те, что были процитированы ранее; но, в конце концов, некое мнение — это просто теоретическое выражение представления, глубина и проность которого лучше всего могут быть проверены исследованием поведения. Для туземца Южных морей, как и для европейского крестьянина, его домашние животные, то есть его свиньи — наиболее ценимые и заботливо выращиваемые члены домохозяйства. И если где и проявляется его горячее и неподдельное рвение, так это в заботе о благополучии и качестве его животных. Туземцы Южных морей страстно желают иметь хороших, сильных и здоровых свиней, причем свиней хорошей породы.
Основное различие, которое они проводят в вопросе о качестве, — это различие между дикими, или кустарниковыми, свиньями и ручными деревенскими свиньями. Деревенская свинья считается большим лакомством, тогда как мясо кустарниковой свиньи является одним из строжайших табу для людей высокого ранга в Киривине, и нарушение его они воспринимают с неподдельным ужасом и отвращением. Тем не менее они позволяют домашним свиньям-самкам бродить по окрестностям деревни и по кустарникам, где те легко могут спариваться с кустарниковыми свиньями-самцами. Кроме того, они кастрируют всех свиней-самцов в деревне с целью улучшить их состояние. Таким образом, всё потомство на самом деле обязано своим происхождением диким кустарниковым производителям. Однако у туземцев нет ни малейшего подозрения на этот счет. Когда я сказал одному из вождей: «Вы едите отпрыска кустарникового кабана», — он просто воспринял это как дурную шутку, так как смеяться над поеданием кустарниковой свиньи вовсе не считается хорошим вкусом среди тробрианцев высокого ранга и положения. Но он совсем не понял, что я на самом деле имел в виду.
В одном случае, когда я прямо спросил, как размножаются свиньи, ответ был такой: «Свинья-самка дает приплод сама по себе», — что, возможно, означает лишь то, что нет никаких baloma,участвующих в размножении домашних животных. Когда я провел параллели и предположил, что маленьких свинок приносят их собственные baloma,туземцев это не убедило, и было очевидно, что ни их собственное любопытство, ни опыт традиции не приводят к тому, чтобы они озаботились вопросом, как размножаются свиньи.