Семь кило баксов
Шрифт:
Глава 17
Утро. Еще темно за окном, но город уже ожил, напоминая об этом ровным гулом, прорывающимся от близкого проспекта сквозь оконные стекла.
– Ты не спишь? – спросил Хеджи.
– Нет.
Голос у Полины был совсем не сонный.
– О чем думаешь?
– Думаю о том, что, может быть, нам действительно уехать.
– Нам? – переспросил Хеджи.
– Ну конечно, нам, Хеджи, милый! – Полина прижалась к нему, будто боялась потерять его прямо сейчас, в эту самую секунду.
Она по-прежнему
– В чем-то тетя Галя права. Меня здесь ничто не держит. И с университетом получилось нелепо. Теперь все по-новому. Надо искать работу. А там работа уже есть.
– На Кипре?
– Да. Какие-то знакомые тети Гали…
– Кем она там работала?
– За чужими детьми присматривала.
– Сочувствую детям, – пробормотал Хеджи.
– Ты все еще сердишься на нее?
– Нет, что ты, – произнес Хеджи равнодушно.
– Характер у нее железный, – признала очевидное Полина. – Просто она человек очень конкретный. Всегда знает, чего хочет, и, если уж что-то решила, ее не остановишь.
– Знаешь, что-то меня не греет.
– Что не греет?
– Этот самый Кипр. Что там делать?
– Поживем, – сказала Полина. – Не понравится – уедем. Вернуться никогда не поздно.
– Нет, не хочу.
– Из-за тети Гали? – догадалась Полина.
– При чем тут она? – нахмурился Хеджи.
Потом он подумал, что это малодушно – юлить, и признался:
– В какой-то мере да. Когда я думаю о том, что там, на Кипре, мне придется с нею пересекаться…
– Ну не пересекайся!
– Это невозможно! – невесело засмеялся Хеджи. – Она из разряда тех людей, от которых нигде не скроешься. – И опять повторил: – Бедные дети, за которыми она присматривает. Как она, кстати, там оказалась?
– Уезжала туда как переводчик. Потом ей разонравилось. И она поменяла работу.
– Почему? Переводчик в загранке – это круто.
– Это на первый взгляд круто, Хеджи. А если увидеть изнанку, там не все так весело. Она мне рассказывала. Ее взяли в какую-то фирму, которая торговала металлом и еще оборудованием для этих комбинатов… Ну, металлургических в смысле. Сплошная Магнитка, в общем. Всякие блюминги, слябинги – там много специфических и незнакомых слов. Вот она сидела по ночам и зубрила все эти профессиональные термины. Иногда на переговорах кто-нибудь ввернет такое слово – хоть плачь, потому что это что-то профессиональное, что означает – непонятно, и как перевести – неизвестно, потому что кто ж его поймет, что оно такое. Даже синоним невозможно подобрать, потому что непонятно, о чем вообще речь.
– Зато жизнь роскошная, – сказал Хеджи. – Фуршеты, презентации, черная икра ложками, крабы и настоящее французское шампанское.
– Да ты что! – усмехнулась Полина. – Она же голодная все время. Знаешь, как у них на переговорах? Сидят где-нибудь в ресторане, обедают и одновременно продолжают переговоры. Наши что-то скажут, потом, пока тетя Галя переводит, они едят. Киприоты что-нибудь в ответ и тоже за свои
– Да, у нее, наверное, не побалуешь, – хмыкнул Хеджи.
Потом они позавтракали. Полина сказала, что хочет заехать к себе на квартиру. Хеджи вызвался ее подвезти.
Сегодня солнечно. У воздуха запах близкой теплой весны. В огромных лужах отражается высокое небо. Хеджи включил в автомобиле радио. Передавали нечто бодрое, под стать настроению.
– Если хочешь, я могу поговорить по поводу работы, – предложил Хеджи.
– С кем поговорить?
– У нас на радио.
– Ты говорил, у вас там увольнения, – напомнила Полина.
– Кого-то увольняют, кого-то принимают, – пожал плечами Хеджи.
Машина остановилась у подъезда.
– Тебя ждать? – спросил Хеджи.
– Я быстро! – Полине очень не хотелось его отпускать.
Хеджи кивнул.
Полина вышла из машины и направилась к подъезду. Как раз напротив входной двери стояла иномарка. Полина скользнула по ней нелюбопытным взглядом, прошла мимо, а из иномарки уже выскочили двое. Хеджи заметил их слишком поздно. Он отвлекся, перебирая частоты радиостанций, а когда поднял голову, те двое уже волокли Полину к своей машине. Хеджи вывалился из салона, крича протяжное «э-э-эй!», и бросился на помощь, но те двое споро затолкали Полину в машину и только потом обернулись, спокойно поджидая Хеджи, – двое против одного, а еще третий был в машине, за рулем. Хеджи налетел на них вихрем, но они были в разных весовых категориях. Его ударили, и он упал. Это несколько его отрезвило.
– Ты ее знаешь? – спросил один из тех двоих.
Хеджи не ответил, глядя на них с земли и ожидая – будут еще бить или обойдется.
Обошлось. Те двое сели в машину и уехали. Хеджи еще услышал, как крикнула Полина, но это не крик был, а короткий вскрик, ей, наверное, зажали рот, и все стихло.
Хеджи заполошенно оглянулся, уповая на помощь, и увидел сумочку Полины. Обронила, когда на нее напали.
Глава 18
Полине заклеили рот скотчем, затолкали в узкую щель между передними и задними сиденьями, придавив сверху коваными ботинками.
– Лежи тихо! – сказал откуда-то сверху мужской голос. – А не то разберу на запчасти.
И выматерился зло, демонстрируя, что не шутит.
Ехали долго. У Полины затекло тело, но она боялась даже пошевелиться. Сжалась, вслушиваясь в звуки. Ее похитители молчали. За всю дорогу не перебросились между собой даже парой фраз.
Наконец машина остановилась. Было слышно, как вышел водитель. Потом заскрипели давно не смазываемые петли ворот. Похоже, что въезжали во двор какого-то дома. Чуть позже голос сверху: