Семь кругов
Шрифт:
— Что ты с ними делаешь?
— Самые красивые сохраняю. — Шайло слегка сжала бусинку. — Эта достаточно плотная, чтобы сделать в ней дырочку. — Она через голову сняла ожерелье, висевшее у нее на шее, и протянула Бонни.
Бонни покачала ожерелье на ладони. Отблески разноцветных бусин калейдоскопом замелькали на коже.
— Как только появляется новый цвет, я прибавляю его к ожерелью. Можешь ли ты поверить, что за все эти годы мне впервые попался синий? — Из кармана платья Шайло вытащила иголку. — Я нашла иголки в швейной мастерской, что ниже по улице. — Развязав узелок на ожерелье, она продела нитку сквозь ушко. — Мне бы
Бонни приподняла ожерелье.
— Мне нравится, как оно играет на свету. Что-то вроде радуги, только куда больше цветов.
Шайло нажала рычаг насоса и набрала воды в ладони. Плеснув воды в лицо, она протерла глаза подолом платья.
— Оттого, что я сплю на улице, я вся грязная. Ни в одном из этих домов я спать не могу. Почему-то в них меня мучают ужасные кошмары. Это еще хуже, чем вообще не спать.
— Откуда ты тут появилась? Кто твои родители? Где твой родной город? — спросила Бонни.
— Какие-то подробности стерлись, но я хорошо помню, что жила в Гластонбери, в Англии. Мой отец был учителем, а мама домашней хозяйкой. Насколько я знаю, оба они скончались.
Пока Шайло говорила, Бонни не отводила глаз от ее лица Ей казалось, что она смотрит на саму себя — у нее точно так же двигались губы и менялось выражение глаз. Ясный взгляд Шайло и чистая гладкая кожа придавали ее сияющему лицу сходство с ангельским. Это было так странно. Каким-то образом Бонни нашла свою близняшку, зеркальное отражение…
У нее гулко заколотилось сердце. Зеркало!
Шайло свела брови.
— Что с тобой?
Бонни закусила губу и с шумом распростерла крылья.
— Я… на самом деле я не могу объяснить. Просто я должна выбраться отсюда.
Шайло бросила на землю ободранный стебель и схватила Бонни за руки. Она едва не плакала.
— Не уходи без меня! — На глаза ее навернулись слезы. — Одна я этого больше не вынесу! — Внезапно глаза ее остекленели и расширились. Схватившись за живот, она упала на колени, давясь рвотными спазмами. — Ох-х-х! Ой!
Бонни опустилась рядом с ней и погладила по спине.
— Колики?
Шайло кивнула, прижимая руки к животу.
— Они… — выдохнула она, — будут длиться… всего несколько минут.
Бонни, тихонько вздыхая, продолжала гладить Шайло по спине.
— Понять не могу, почему Бог обрек тебя на такие страдания.
Мимо прошли несколько человек, и никто не обратил внимания на мучения бедной девочки. Дама в облегающем платье даже не посмотрела в ее сторону. Стройный молодой человек перебежал дорогу, пару раз остановившись, словно пропускал машины. Невысокая пожилая женщина, неторопливо переступив порог книжного магазина, тут же исчезла.
Бонни помогла Шайло подняться.
— Ты видела ту даму? — спросила она. — Едва только она вошла в книжный магазин, как исчезла.
Шайло кивнула:
— Ее я не видела, но все они исчезают как дым, стоит им только оказаться в дверях. Но тут есть и другая дверь. Совершенно иная. Некоторые, входя в нее, исчезают с концами.
— Где она?
Шайло мотнула головой.
— Идем. Я покажу тебе. — Она быстро двинулась по улице, но замедлила шаги, когда оказалась рядом с подростком, который держал в руках
— Ты не знаешь, где она сейчас находится?
Шайло взяла Френки под руку, но он, казалось, этого не заметил.
— Та дверь каждый день в другом месте, так что я никогда не знаю, где она, пока они не найдут ее для меня.
Френки неожиданно развернулся, увильнув от руки Шайло, и двинулся в проход.
— Похоже, он идет к магазину кормов, — сказала Шайло.
Френки подошел к узкому зданию и остановился. В одной руке он держал цветы, а другой рылся в кармане, что-то разыскивая. С карниза свисала прямоугольная доска с надписью «От почки до жвачки — магазин кормов».
Бонни скорчила физиономию.
— Вот уж не представляю, кто может прийти в магазин с таким жутким названием.
— Я понимаю, что ты имеешь в виду. — Шайло вскинула брови. — Так что даже не буду приводить тебе название магазина удобрений на окраине города.
Френки извлек из кармана серебряный доллар и, улыбнувшись, зажал его в кулаке. Свет из дверей магазина кормов падал на грязное крыльцо и на улицу, касаясь ботинок Френки. Он поднялся по трем ступенькам и переступил порог; его тело прошло через то, что казалось барьером жидкого света. Свет окатил его, вызвав сноп искр, которые как огненные бусы посыпались на крыльцо. Искры раскатились во все стороны, а потом испарились.
— Классно, да? — улыбнулась Шайло.
— Да… классно, — нетвердо сказала Бонни.
Шайло рассмеялась:
— Да не волнуйся ты. С Френки все в порядке. Завтра он вернется.
Бонни подошла ближе, глядя на ослепительное энергетическое поле в дверном проеме.
— А сама ты когда-нибудь пыталась пройти?
Шайло схватила Бонни за руку и оттащила назад.
— На твоем месте я бы не пробовала.
— Почему?
— Смотри. — Шайло выломала дощечку из рассохшейся бочки, стоявшей у двери, и осторожно ткнула ею в дверной проем. Дощечка вылетела оттуда, как пуля из ружья, оставив за собой сноп искр.
Бонни подобрала дощечку. Один ее конец густо дымился.
— Откуда ты узнала, что туда нельзя соваться?
— Потому что отлично понимаю, что не имею ничего общего с привидениями. — Шайло трахнула дощечку о крыльцо, оставив на нем кучку дымящегося пепла. — Увидев, как Френки проходит через эту дверь, я проверила ее, вот как сейчас. Примерно через месяц после моего появления здесь появился человек. Вот уж был настоящий чудак. Утверждал, что он следующий король Артур и что прибыл спасти меня. — Дощечкой она показала на дверь. — Я привела его сюда, решив, что, может, нам удастся вместе выбраться. Конечно, я предупредила его, что он может испытать шок, и даже показала ему, во что превращается ветка, но он только выпятил грудь и сказал: «Держитесь сзади, прекрасная девица. Если это под силу привидениям, то и я справлюсь». — Шайло закатила глаза. — «Прекрасная девица», — подумала я. Ну что за псих? Но прежде чем я это окончательно поняла, он вошел в дверь. — Шайло развела руки. — Он оцепенел, волосы у него встали дыбом, и он засветился и стал прозрачным, как на рентгеновском экране. Я даже его кости видела! Он вылетел из двери, как ядро из пушки, и шлепнулся на улице. Врезался в эти камни и пролетел еще футов тридцать.