Семь пятниц на неделе

Луганцева Татьяна Игоревна

– Думаю, ты не сильно обидишься! – вслух обратилась к статуе Груня. И принялась энергично разматывать ленту, приговаривая: – Ты очень хороший и добрый бог… Очень прошу меня простить, я не знаю, чего тебя лишаю, но это во спасение жизни. Уверена, что ты поймешь и, главное, не будешь против…

Затем она быстро забинтовала этой шелковистой лентой ногу и перевела дух. Как-то сразу стало легче. Во-первых, не видно уже струящейся крови, а во-вторых, ее смерть от кровопотери отодвигалась на неопределенное время. Следовательно, можно уже подумать о спасении Вилли. И Груня с новыми силами заметалась по костелу. К сожалению, здесь не было

запасных дверей, подвесных лестниц, стремянок, оружия, а также чего-либо другого, что могло бы ей пригодиться. Телефона, например.

– Господи, ничего! – запаниковала Аграфена, холодея душой и телом. Ведь, по сути, она оказалась в мышеловке. – Преступники-то вряд ли вернутся сюда. Зачем? А сколько времени, вернее, воздуха в запасе у Вилли?

И она снова попыталась взять себя в руки и начать мыслить логически.

«Телефона нет… Дверь закрыта… Где еще может быть выход? Правильно, окна! – Груня задрала голову и, если бы умела, присвистнула бы. Окна располагались на уровне хорошего третьего этажа, были арочными и полностью в витражных композициях на библейские темы. – Даже если они раритет и дорого ценятся, все равно не стоят жизни человека. Так что придется эту красоту разбить вдребезги ради спасения Вилли. Только как добраться-то до окна и высадить его?» Аграфена стала вновь судорожно осматриваться. Оторвать скамейку от пола, чтобы подставить к окну, не представлялось никакой возможности. Да и по ней, ровной и скользкой, стоящей под острым углом, все равно не взобраться… Никаких вещей, которые можно было бы сдвинуть или поставить друг на друга, тоже не наблюдалось. Совершенно пустой, одиноко стоящий, небольшой костел на кладбище…

«Ждать, когда кто-то придет и отопрет дверь? Не очень хорошая идея. Сегодня среда… А если храм откроют только, например, в воскресенье? Нам столько не продержаться. Воздух, вода, еда – всего этого у нас с Вилли нет в запасе…»

Центральное место в алтарной части костела занимала статуя Девы Марии, а за ней висело большое деревянное распятие.

– О, нет… – вслух охнула Груня. И перекрестилась, глядя на фигуру Иисуса. – Простишь еще раз? Ведь похоже, только с помощью распятия я смогу подняться по стене. Я же не человек-паук, чтобы лазать без опоры. Да, решено, бог нам поможет!

Глава 20

Дебрен Листовец подал рапорт вышестоящему начальству о том, что ему пора в очередной отпуск. Ему не всегда удавалось отдохнуть именно тогда, когда хотелось. Вернее, никогда не удавалось. От этого у него случались ежегодные нервные срывы и разногласия в семье.

– Все люди как люди! Путешествуют вместе… А я даже путевку не могу взять – все время ждем, разрешат тебе или нет! – сетовала жена.

– Не надо было выходить замуж за комиссара полиции. Я не принадлежу только себе! – отвечал ей Дебрен в минуты выяснения отношений, хотя прекрасно понимал супругу. Да и сам мечтал проводить больше времени с детьми и семьей.

И вот наконец ему вроде дали уже добро – за две недели до планируемого отпуска, который выпал аккурат на пятнадцатилетие совместной жизни Дебрена с Лорой, его верной спутницей. Градус настроения полицейского от радости подскочил. Прямо даже зашкаливал. Листовец уже предвкушал, как подарит супруге и двум дочкам поездку в Париж. Именно туда они все вместе и отправятся на годовщину, устроят там семейное торжество. Город любви, город, где они познакомились с Лорой, приехавшей туда туристкой из Румынии. А он находился там по делам службы, будучи еще в низком чине.

Дебрен прекрасно помнил то время. Лора была очень бойкой девушкой, не побоявшейся путешествовать по Европе в одиночку, и, как ему показалось, самой красивой на свете. Дебрен же был молодым, несколько нелепым и ужасно легко смущавшимся парнем. Лора сама назначила ему свидание, но он был вынужден сказать, что не сможет прийти, так как должен доставить опасного преступника, находящегося в розыске, на родину, ведь прилетел в Париж в командировку.

Ох и глаза у Лоры были!

– Что?! Ты в Париже, самом романтичном городе мира, с преступником?! – воскликнула девушка. – Ты меня променяешь на него?! Что же я такая несчастливая – из всех парней выбрала именно тебя!

Но телефонами и адресами они все же обменялись. А потом были звонки, письма, очень редкие встречи. Два раза Дебрен ездил к ней в Румынию, три раза Лора к нему в Венгрию. Потом молодой полицейский сделал ей предложение. А бесстрашная девушка впервые в жизни стушевалась, испугалась и – отказала. Оказалась не готовой к такому серьезному повороту отношений. Сразу сто причин нашлось для отказа: мол, ей еще надо доучиться, в ее планы не входило создавать семью с иностранцем… Дебрен был настойчив, но безрезультатно. Тогда Лора специально завела другого парня, своего соотечественника, и он отступил. Но, оставшись без него, Лора начала скучать, вспоминая их беседы и встречи, перечитывать письма. А через полгода девушка позвонила ему под Рождество, собираясь сказать: «Как дела? Давно не виделись». Но вместо Дебрена ей ответила его мать.

– Да, Лорочка, конечно, я тебя узнала. Я обязательно передам сыну о твоем звонке. Что? Почему ты не можешь поговорить с ним лично? Дебрен в реанимации, без сознания. В него стреляли… Он в тяжелом состоянии, но мы все надеемся на чудо, особенно в Рождество.

Первым же самолетом Лора вылетела в Будапешт. И провела в больнице Рождество, дождалась, когда Дебрен выйдет из комы. А потом осталась еще на три месяца, все дни напролет проводя в больнице. Там же они и расписались. И вот уже пятнадцать лет вместе. Правда, порой – как кошка с собакой.

– Надавил тогда на жалость! Если бы тебя не ранили… – кричала во время ссор Лора.

– Воспользовалась, что я был в больнице и еще окончательно не пришел в себя! – огрызался Дебрен.

– Мне нагадали, что я встречу свою любовь в Париже, а первым, кого я там увидела, оказался ты! – продолжала злиться Лора, растя уже двух дочерей.

– Ты мне сама свидание назначила!

– Я ошиблась! Ты был не романтическим юношей, а преступника там пас!

– Я работал…

– Вот всю жизнь и работаешь, а я, дурочка, попалась. Горе мне горе!

– Ты тоже не подарок. На работе мне нервы треплют, дома ты все время недовольная… Хоть бы раз подумала, что я каждый день могу погибнуть.

– Еще чего удумал! Я тебе погибну… Я тебя на том свете найду, так просто ты от меня не отделаешься!

– Вот в этом я как раз не сомневаюсь! – смеялся Дебрен.

Конечно, они любили друг друга, хоть и жили, кипя итальянскими страстями.

И вот сейчас, выйдя из своего участка, Дебрен предвкушал радость жены по поводу долгожданного отпуска и страстные отношения уже там, в Париже. Он остановился у своего припаркованного автомобиля и закурил. И тут за ним следом появился его начальник со словами: