Семь суббот на неделе (иллюстрации Г. Акулова)
Шрифт:
— А ты ловил?.. И это правда водолазный костюм?.. Когда ты плавал в Тихом океане? Расскажи нам поскорей!.. — наперебой закричали дети. Они плотно обступили Субастика, и даже Губерт взглянул на него с любопытством.
— Да боюсь, вам скучно будет слушать про наши семейные забавы, — скромно заметил Субастик.
— Да что ты! Рассказывай скорей! С кем ты был на Тихом океане? — не унимались дети.
— Известно с кем — с папой! — начал сочинять Субастик.
— А как его зовут? Он что, капитан? И у него такой же смешной нос, как у тебя?
— Фамилия моего папы — Пепперминт!
— Пепперминт! —
— Ах так, вам не нравится его фамилия? — грозно проговорил Субастик. Дети тотчас же перестали смеяться. — Мой папа плавает штурманом на большом океанском корабле.
— А как зовут капитана?
— Фамилия капитана — Тузенпуп. Он вечно куда-то прячет якорь, чтобы воры его не утащили. И бывает, потом долго не может его отыскать, и тогда он отпускает всех матросов на берег. А еще на корабле у нас есть повариха. Ее фамилия — Брюкман.
Субастик взглянул на детей и спросил:
— Почему вы не смеетесь над тетушкой Брюкман? Вот у нее и в самом деле смешная фамилия!
Дети послушно засмеялись и стали упрашивать Субастика:
— Ну, рассказывай, рассказывай! Субастик поднял глаза к небу, откашлялся и начал:
— Значит, так. Плывем мы как-то раз на нашем прекрасном корабле по Тибетскому океану…
— Ты же, кажется, говорил, что плавал по Тихому океану? — прервала его одна из девочек,
— Уж и оговориться нельзя! — буркнул Субастик. — Ясное дело, я имел в виду Тихий океан.
— А какой он, океан? — не отставала девочка.
— «Какой, какой»! Известно какой! — отозвался Субастик. — Вверху — небо, внизу — вода… Значит, плывем мы по этой воде со скоростью восемьдесят узлов в час. Делать нечего. Я лежу на палубе и загораю. Вдруг вижу: слева из воды высовывается огромный квадратный плавник… Или, может, это было справа? — задумался Субастик. — Дайте-ка мне вспомнить… Я не хочу вас обманывать…
— А у акул треугольные плавники, — вставил маленький мальчик, пока Субастик размышлял.
— Вот как? Треугольные, говоришь?.. А ты не прерывай меня на каждом слове! Так на чем же я остановился?
— На квадратном плавнике.
— Да, на квадратном плавнике! — повторил Субастик. — Я тут же зову капитана: «Капитан, смотрите, что это за диковинная рыба?.. Акула? Нет! У нее ведь квадратный плавник!» Капитан перегнулся через борт. Тут он побледнел как полотно, схватился за мачту и пролепетал: «Мы погибли! Это акула по кличке Стуккенкрик! Она уже сожрала больше матросов, чем самый огромный слон на всем белом свете!»
— А слоны вовсе не едят матросов! — возразила какая-то девочка.
— То-то и оно! — подтвердил Субастик. — Именно это я и сказал капитану.
— А почему у акулы был квадратный плавник? — не отставал один из мальчиков.
— Потому что как-то раз в морском бою ей ядром отхватило верхушку плавника, — небрежно разъяснил ему Субастик и продолжал: — Я тут же натягиваю свой водолазный костюм, хватаю рулон веревки и прыгаю в волны! Я вынырнул совсем рядом с акулой.
— Ой, боюсь! До чего страшно!.. А что было потом? — наперебой кричали дети.
— Я победил акулу и перевязал веревкой ее огромную зубастую пасть!
— А как?! Как ты это сделал?
— Той самой веревкой, которую
— Нет, ты расскажи, как тебе удалось победить акулу!
— Я не хочу утомлять вас подробностями, — отмахнулся Субастик. — Скажу лишь, что мы взяли акулу на буксир и дотянули ее до ближайшего порта.
— А где теперь эта акула? — спросили дети.
— Где она теперь? — повторил Субастик и задумался. Но тут его осенило, и он просиял: — Теперь акула живет в ванной у тетушки Брюкман. Хотите, на той неделе приходите к ней в гости — взглянуть на акулу. Но ни в коем случае не являйтесь всей гурьбой. Только по одному человеку! А когда придете, не забудьте почаще нажимать звонок. Тетушка Брюкман очень любит, когда без конца нажимают звонок! — закончил Субастик свой рассказ, громко расхохотался и стрелой помчался домой.
ПЯТНИЦА
Субастик вытащил из письменного стола самый большой ящик, поставил его на пол и сел в него, как в лодку. Он греб в воздухе тростью, будто веслом, и громко распевал:
Не страшно нам! Не страшно нам! Мы мчимся с папой по волнам!От этого пения господин Пепперминт проснулся и, приподнявшись на кровати, сказал:
— Послушай Субастик, ты ведь уже большой, а развлекаешься, как малыш. И игра нелепая, и песня глупая… Одним словом, не смешно!
— Не смешно? — обиделся Субастик. — Не смешно? — И тут он вдруг затараторил:
Но это смешнее, чем пьяный верблюд, Вприсядку танцующий польку. И это смешнее, чем связанный спрут, Сосущий лимонную дольку. И это смешней, чем веселый барсук, Слона укусивший за ухо, И это смешней, чем солидный индюк, Лишившийся перьев и пуха. И это смешней…— Хватит, хватит! — прервал его господин Пепперминт. — Мало того, что ты меня разбудил, — ты мне еще морочишь голову дурацкими стихами!
— Вовсе они не дурацкие! — возразил Субастик. — И разбудить тебя не так просто. Я играл и пел, а ты все не просыпался.
— Попробуй не проснуться! — вздохнул господин Пепперминт. — Да любой сосед, зайди он ненароком сюда, от такого шума в страхе попятился бы назад!
— Обязательно попятился бы! — радостно подхватил Субастик. — Значит, вышел бы из комнаты задом наперед. А раз так, он был бы уже не Сосед, а Десос!
— Что еще за Десос? — удивился господин Пепперминт.
— Да очень просто. Задом наперед — все наоборот. Вот если бы Робинзон попятился, он сразу превратился бы в Нознибора. А если бы попятился Гулливер, из него тотчас получился бы Ревиллуг.