Семейная Хроника. Сокровенные истории дома Романовых
Шрифт:
Особняком стоят обращения, в которых Потемкин назван мужем и супругом.
Знаток того периода историк Я. Л. Барсков считал, что эти письма, а также рассказы осведомленных современников «дают повод решительно утверждать, что Потемкин был обвенчан с Екатериной. Уже один слух о том, что они были обвенчаны, создавал для Потемкина исключительное положение, особенно в первое время его «случая»; в нем действительно видели «владыку», как называет его в письмах сама Екатерина, и оказывали царские почести при его поездках в подчиненные ему области или на театр военных действий. Как ни велико расстояние от брачного венца до царской короны, но по тем временам так же велико было расстояние, отделявшее
О браке Екатерины с Потемкиным существует по меньшей мере три рассказа. По словам издателя журнала «Русский Архив» П. А. Бартенева, племянница и любовница Г. А. Потемкина графиня Александра Васильевна Браницкая, урожденная Энгельгардт, говорила князю М. С. Воронцову, что запись об этом браке хранилась в особой шкатулке, которую затем вместе с документом бросил в море по пути из Одессы в Крым граф А. Г. Строганов, получивший строгий наказ сделать это от своей матери — урожденной графини Браницкой.
По словам князя Т. Ф. Голицына, Екатерина и Потемкин венчались у Самсония, что на Выборгской стороне. Ее духовник был уже там в готовности, а сопровождала императрицу одна лишь камер-фрау М. С. Перекусихина. Венцы держали граф А. Н. Самойлов — племянник Г. А. Потемкина — и Е. А. Чертков.
Наконец, внук Екатерины и Г. Г. Орлова граф А. А. Бобринский говорил, что брачная запись была положена в гроб графа А. Н. Санюйлова, а вторая брачная запись, полученная М. С. Перекусихиной, должна была храниться у князя П. Д. Волконского и у Чертковых. По слухам, — венчание происходило осенью 1774 или в середине января 1775 года, перед отъездом двора в Москву. Лето 1775 года новобрачные проводили в Коломенском и в Царицыно. Казалось, что их отношения безоблачны и прочны, как и их любовь, но вскоре оказалось, что это не совсем так.
Новелла 5
Петр Васильевич Завадовский
Теперь же снова возвратимся в лето 1775 года, когда недавно обвенчавшиеся Екатерина II и Григорий Потемкин жили в Москве. В их распоряжение был передан дом князей Голицыных, что у Пречистенских ворот. А в начале июля Москва жила ожиданием приезда победителя турок графа и фельдмаршала П. А. Румянцева. Однако полководец от триумфального въезда в город отказался и приехал к императрице вечером 8 июля в придворной карете, но без эскорта и сопровождений, имея возле себя одного лишь дежурного офицера, тридцатисемилетнего полковника Петра Васильевича Завадовского, которого он взял с собою для ведения записей.
Екатерина встретила Румянцева на крыльце голицынского дома и, обняв, расцеловала. В эти же минуты она заметила и Завадовского, могучего, статного и исключительно красивого мужчину, который стоял, окаменев, ибо был поражен сердечностью встречи и простотой государыни, одетой в русский сарафан, очень шедший ей.
Заметив ласковый и заинтересованный взгляд императрицы, брошенный ею на Завадовского, фельдмаршал тут же представил красавца Екатерине, лестно о нем отозвавшись как о человеке прекрасно образованном, трудолюбивом, честном и храбром.
Екатерина мгновенно пожаловала новому знакомцу бриллиантовый перстень с выгравированным по золоту собственным ее именем и назначила своим кабинет-секретарем.
Десятого июля начались необычайно пышные празднества по поводу заключения мира с Турцией, мало чем уступавшие коронационным торжествам: так же звенели колокола и гремели пушки, рекой лилось вино и ломились от яств столы.
В парадном шествии в Кремле Румянцев шел первым, за ним — императрица и наследник Павел с женой Натальей Алексеевной. Полководцу к его фамилии было добавлено прозвище «Задунайский», поднесены осыпанные алмазами фельдмаршальский жезл и шпага, золотая медаль с его изображением и золотой лавровый венок, крест и звезда ордена Андрея Первозванного. Были подарены 5000 душ, 100 000 рублей, серебряный сервиз и картины для убранства дома. Царские почести были оказаны и матери фельдмаршала, семидесятисемилетней графине Марии Андреевне Румянцевой, в девичестве — Матвеевой. Она была посажена за стол с Павлом и Натальей Алексеевной, а сам фельдмаршал сидел за столом Екатерины. Старые придворные помнили историю двадцатилетней Марии Матвеевой с Петром Великим, и в этом приеме находили подтверждение тому, что Петр Румянцев — сын первого российского императора. Дождь наград пролился на многих сподвижников победителя. Не был обойден и Завадовский, получивший сразу два чина — генерал-майора и генерал-адъютанта.
Екатерина пробыла в Москве до 7 декабря 1775 года, часто встречаясь с Румянцевым и ежедневно общаясь со своим новым кабинет-секретарем, который ведал ее личной канцелярией, доходами и расходами. В силу этого он становился одним из самых приближенных к императрице людей, посвященных во многие ее дела и секреты.
По возвращении из Москвы в Петербург Завадовский стал почти столь же влиятельным царедворцем, что и Потемкин. Сановники стали искать у него протекции, набивались в друзья, демонстрируя Завадовскому нерасположение к их вчерашнему кумиру — Потемкину.
Потемкин же перед Екатериной стал играть роль обиженного и в апреле 1776 года попросился уехать в Новгородскую губернию для инспектирования войск — он был вице-президентом Военной коллегии, такая просьба была небезосновательной. И все же он, вероятно, надеялся, что получит отказ, но последовало немедленное согласие, и Потемкину не осталось ничего другого, как тотчас же уехать.
Не успел он скрыться с глаз, как Завадовский переехал во дворец, правда еще не заняв потемкинских апартаментов.
Новелла 6
Семен Гаврилович Зорич
Со временем Завадовский перебрался в комнаты своего предшественника, но, как оказалось, ненадолго.
Потемкин был отодвинут в сторону Завадовским, но не сдался и стал искать способы и средства вернуть себе былое расположение Екатерины. Прежде всего он решил во что бы то ни стало убрать Завадовского из апартаментов императрицы, даже если в этих комнатах окажется не он сам, а другой, но тот, кого именно он, Потемкин, поставит на освободившееся место.
Таким человеком оказался георгиевский кавалер, герой-кавалерист, красавец серб Семен Гаврилович Зорич. Потемкин взял его к себе в адъютанты и почти сразу же представил к назначению командиром лейб-гусарского эскадрона и лейб-казачьей команды с одновременным производством в подполковники. Так как лейб-гусары и лейб-казаки были личной охраной императрицы, то назначению Зорича на должность предшествовало его представление Екатерине.
Двадцать шестого мая 1777 года Потемкин устроил аудиенцию императрицы с потенциальным фаворитом — смуглым, изящным, кареглазым, затянутым в голубой гусарский мундир. Потемкин сразу понял, что его выбор сделан верно: Завадовскому вдруг был предоставлен шестимесячный отпуск. А тем временем Зорич, став полковником, флигель-адъютантом и шефом лейб-гусарского эскадрона, поселился в апартаментах фаворитов, пройдя предварительную апробацию у доктора Роджерсона, графини Брюс и двух других пробир-фрейлин. (Далее, по мере появления новых фаворитов, мы не станем повторяться, ибо каждый из них проходил через те же самые ворота.)