Семья Берг

Голяховский Владимир Юльевич

* * *

За два года тяжелой жизни от прежней Марии, неприспособленной и веселой молодой женщины, не осталось ничего, даже когда-то живые серые ее глаза потускнели от горя и забот и почти разучились улыбаться. Она привыкла жить одна, одна боролась со всеми тяготами, стала деловой и практичной. Раз в полгода она имела право подавать запрос в прокуратуру о здоровье и местонахождении мужа. И каждый раз она получала один и тот же ответ: «В просьбе отказано».

Она вспомнила, что Павел рассказывал ей о своем знакомстве с Львом Мехлисом, как он воевал с ним вместе и как потом они вместе учились в Институте красной профессуры. Мехлис тогда был редактором «Правды», но после самоубийства начальника

Политического управления Красной армии Яна Гамарника Сталин неожиданно назначил его на этот высокий пост. Павел говорил, что недолюбливал Мехлиса, но рассказывал ей, как тот хвалил его статью «Два еврея». Мария лихорадочно искала любую возможность выручить Павла или хотя бы узнать о нем, хотя бы узнать, что он жив… Она ухватилась за идею просить Мехлиса, как утопающий хватается за соломинку, — может, он вспомнит, как хвалил Павла за статью, может, в нем зашевелится чувство солидарности однополчанина.

Громадное новое здание Политуправления находилось рядом с улицей Горького (Тверской), в переулке напротив Музея революции. Чтобы записаться на прием к Мехлису, Мария ходила туда несколько раз, униженно сидела в очереди в приемной. Каждый раз ее подробно расспрашивали и заставляли заполнять анкету. А потом был ответ:

— Начальник Политуправления товарищ Мехлис не принимает по личным вопросам.

— Но если товарищ Мехлис увидит мою фамилию Берг, может быть, он примет, потому что он с моим мужем воевал вместе в Гражданскую войну.

— Вас может принять его помощник, изложите все помощнику.

Помощник был молодой суховатый на вид военный. Он хорошо знал суровость своего начальника — придя в Политуправление армии, Мехлис сразу арестовал чуть ли не половину политработников армии как «шпионов» и «агентов иностранных разведок». Этим он продолжил сталинское «очищение» армии после дела Тухачевского, Блюхера и других. Как же иначе — командиры были расстреляны, а политработники оставались на местах. Заодно он арестовал и много работников самого Управления, объявив их скрытыми врагами народа: они «недосмотрели» какие «враги» еще оставались на должностях политработников в армии. Мехлис знал: угодить Сталину лучше всего «проницательностью». И за свою проницательность получил воинское звание армейского комиссара первого ранга (генерала с тремя звездами).

Перед приемом Марии помощник просмотрел папку — дело Павла Берга.

Там среди прочих бумаг лежала статья Павла «Два еврея» с резолюцией Мехлиса: «Считаю, что из таких, как Павел Берг, царская охранка вербовала провокаторов, и не доверяю ему». Стояла дата — это было написано тогда, когда Мехлис в лицо хвалил Павла за статью, обнимал его и поздравлял.

Помощник встал навстречу Марии:

— Я познакомился с вашей просьбой. Почему вы хотите видеть самого товарища Мехлиса, что вы хотите ему сказать?

— Он был приятелем моего мужа, и я хотела, чтобы он помог мне хотя бы узнать — где мой муж, жив ли он.

— Приятельство — это довольно личное дело. К тому же это было давно. Теперь товарищ Мехлис очень занят важной государственной работой и у него нет времени вникать в такие дела.

— Но мне нужна всего лишь минута его времени.

— У него нет ни минуты. Все, до свидания.

50. Гость из провинции

В городе Витебске жили родственники Павла Берга со стороны матери — у его тетки был сын Саша Липовский, намного младше него. Саша с рождения был тихий, ласковый, застенчивый, что называется, паинька-мальчик. Отец его умер рано, мать Софья Абрамовна и сестры Рая и Ева баловали младшего брата как могли и уменьшительно звали Шурик, а дома даже Шуренок. Когда он подрос, стал стесняться при людях этого имени, тогда они стали звать его Сашенька или просто Саша. Под сплошным женским влиянием он так и дорос с мягким и застенчивым характером до восемнадцати лет, учился на рабфаке —

рабочем факультете [67] . Рабфаки приравнивались к старшим классам школы, но их преимуществом была небольшая стипендия. Поэтому и нерабочие юноши и девушки из бедных семей, если по бедности не могли закончить простую школу, учились в них из-за стипендии. А семья Липовских была из бедных бедная. Саша закончил рабфак в 1939 году и собрался поступать в юридический институт. Для этого он в первый раз в жизни поехал в Москву. Его обожающая сына еврейская мама напекла в дорогу пирожков и несколько дней причитала:

67

В 1930-е годы так назывались учебные заведения, рассчитанные на среднее образование для рабочих.

— Шуренок ты мой, как же ты один поедешь? Ты ведь такой непрактичный.

— Мамочка, но я же окончил рабфак.

— Ах, это совсем другое дело — это учеба. Для учебы нужна голова — копф и задница — тохес (она вставляла в речь слова еврейского жаргона идиш). Учиться ты умеешь, а чтобы научиться жить — для этого нужен опыт.

— Но, мамочка, я же и еду как раз за опытом.

— Да, но ехать одному и жить в чужом большом городе — это опасно. Ты ведь совсем не знаешь людей. Послушай меня — в дороге будь осторожен, не заводи ни с кем дружбы, не заглядывайся на девушек. Ох, эти современные девушки! Это же не девушки, а анекдот, они способны погубить любого! А ты такой восторженный и такой красавчик.

— Мамочка, ну какой же я красавчик? Я обещаю, что не буду заглядываться на них. Не волнуйся, мамочка.

— А как приедешь в Москву, сразу найди моего племянника Павлушу Берга. Павлуша всегда был добрый человек, он твой троюродный брат и во всем тебе поможет. Павлуша герой войны, у него есть орден, он стал полковником, потом стал профессором истории. Он гордость всех нас, его родственников. Его жену зовут Мария, она из хорошей еврейской семьи, и мне рассказывали, что она работает доктором.

Она уже много раз рассказывала это, но об аресте Павла не знала, связи между ними давно не было.

Большой Белорусский вокзал и площадь, по которой сновали десятки автомобилей, произвели на провинциального Сашу большое впечатление. Но куда идти? В адресном справочном бюро при вокзале ему дали адрес с фамилией Берг — Спиридоньевская улица, дом 21, квартира 10. Он нашел улицу на вывешенной тут же карте и пошел пешком. С радостной простодушной улыбкой провинциала и с небольшим чемоданом в руке он появился перед Марией:

— Здравствуйте, вы, наверное, тетя Мария? А я Саша Липовский, брат Павлуши, из Витебска.

Мария слышала об этих родственниках, но никого из них не ожидала:

— Здравствуйте. Садитесь, пожалуйста.

— Тетя Мария, вы можете говорить мне «ты», я ведь намного младше вас. А Павлуша дома?

— Нет, его нет. Да вы садитесь.

— Тетя Мария, говорите мне «ты».

— Ну хорошо. Ты когда приехал?

— Да я к вам прямо с вокзала. Видите ли, я закончил рабфак, отличником, — и добавил, опустив глаза: — А теперь хочу поступать в юридический институт, чтобы изучать законы.

— Ах, вот что. Это очень хорошо.

— А Павлуша скоро придет?

— Нет, не скоро. Саша — так тебя зовут?

— Можете говорить мне «Шурик», дома меня все так называют.

— Лучше я буду говорить «Саша». Значит, у тебя большие планы на жизнь, это очень, очень хорошо.

— Да, знаете, я много слышал от мамы про Павлушу, как он пробился, стал и героем, и профессором. Его жизнь для меня как пример. В нашем советском обществе можно всего добиться. Как поется в «Песне о Родине»: «Молодым везде у нас дорога, старикам везде у нас почет». Верно ведь? Вот и я хочу добиться, чтобы у меня был такой же успех в жизни, как у Павлуши.