Семья - это святое
Шрифт:
Сводящие с ума ласки, сильные толчки, дразнящие прикосновения к клитору, которые Клаус чередовал с хлопками по ягодицам, все слилось воедино, и Крис задрожала, задыхаясь в экстазе. Вода в ванной засверкала, заливая пол, и ведьма с криком кончила, тесно сжав лоном член гибрида, который тут же последовал за ней.
Кристина опустила голову на грудь Клауса, и тот прижал ее к себе, скользя ладонью по влажным волосам. Так они и сидели в полной тишине, пока гибрид не услышал тихий голос Крис, заставивший его буквально замереть.
— Мы с малышом тоже любим тебя, — прошептала она, сильнее
До Первородного не сразу дошел смысл ее слов, и на миг ему показалось, что это лишь галлюцинация, порожденная его собственными желаниями. Но Крис была с ним, в его объятьях и она никогда не врала ему, абсолютно искренняя и в ярости и в страсти.
Значит, ее слова были правдой. Она любила его. И теперь у него была семья.
Крис не видела, как по щеке Клауса проделала дорожку скупая слеза, которую он тут же смахнул, не желая расстраивать едва успокоившуюся ведьму.
Первородный знал, что не сможет сейчас подобрать слова, чтобы объяснить Кристине, что значило для него ее признание. Он — чудовище, которого не особо любила мать и откровенно ненавидел отец, которого боялись абсолютно все вампиры, наконец заслужил счастье, о котором прежде не мог и мечтать.
Клаус не верил в чудеса, но сейчас он прижимал к себе свой личный артефакт, свой бесконечный источник магии, свою дерзкую, непокорную ведьму, которая стала для него всем.
И с его лица не сходила улыбка.
========== Часть 65 ==========
Следующие несколько дней в доме Майклсонов воцарилась идиллия, нарушаемая лишь перебранками Крис и Клауса о методах воспитания малыша и того, чью магическую сущность он унаследует. Гибрид настаивал на том, что ребенок уродится в него наполовину оборотнем, наполовину вампиром, а Кристина спорила, что носит маленькую ведьмочку.
Никакие уговоры семьи о прекращении бесполезных споров не возымели на папочку никакого влияния, до тех пор пока в один из вечеров, когда Крис, доказывая свою правоту разошлась особенно сильно, ее глаза не вспыхнули желтым огнем, после чего на лице Клауса поселилась довольная улыбка. Теперь никто не сомневался, в том, что Кристина беременная малышом-гибридом.
И все же, несмотря на поддержку ребенка, ведьма была слаба, и ее силы за прошедшие дни не восстановились в полной мере, поэтому к досаде Крис за каждым ее шагом следили преданные Майклосонам вампиры, или же лично Клаус, который теперь старался не спускать с дерзкой ведьмы глаз ни на секунду. И конечно же и речи не было о ее визите во Французский квартал.
Между тем, весть о том, что Регент Кристина Уайт жива и ее охраняют Первородные и армия вампиров быстро разлетелась по Новому Орлеану. У одних ведьм эта новость вызвала испуг, у других — восторг, третьи же просто сбежали из города. Все знали, что Кристина не оставит безнаказанным покушение на ее жизнь, и впереди их ждет бой двух сильнейших ведьм, а когда дерутся два титана, то случайных жертв не избежать.
И сестры Уайт в секрете от своих Первородных возлюбленных обсуждали возможные планы возвращения власти Крис и свержения бабушки Тори, которая неприменимо попытается исправить свою ошибку, и в этот раз расправится не только с Кристиной,
Их намерения укреплялись по мере того, как они стали все чаще получать магические записки от преданных сверженному Регенту ведьм, с просьбами о встрече, на которую Крис, и без того, и без того засидевшуюся дома под пристальным надзором Клауса, не терпелось пойти.
Проблема была лишь в том, что они шага не могла ступить без пары вампиров, что охраняли ее по приказу Первородного. И сколько бы раз Кристина не пыталась убедить его в том, что сама способная за себя постоять, не говорила о том, что после предательства Дерека и Джии, видит в каждом из них шпиона Мередит, Клаус был непоколебим. Он не мог допустить, что бы с матерью его ребенка вновь что-то случилось.
И сестрам Уайт оставалось только ждать. Благоприятный момент наступил лишь когда Марсель пригласил братьев на приватный разговор по вопросам управления в городе, на который Майклсоны из соображений безопасности не стали брать своих возлюбленных, которые не замедлили воспользоваться ситуацией и назначили встречу с преданными Крис ведьмами. Вампирскую охрану, не ожидавшей подобного, они попросту оглушили и устремились в назначенное место.
На их зов откликнулись всего около десятка ведьм, что очень огорчило Крис. На стороне Мередит теперь был численный перевес и это могло сыграть решающую роль, потому что при таком раскладе даже помощь вампиров не гарантировала победы в войне.
Кристина не сомневалась в том, что пришедшие на встречу ведьмы были ей преданы, и те доказали это, когда из леса вышли волки, во главе с высоким темноволосым мужчиной.
— Это Джексон, новый вожак стаи Полумесяца!
Ведьмы, а вместе с ними Тори и Хелен быстро окружили Крис, создавая защитный магический купол. Но Кристине вовсе не нужна была помощь. При словосочетании «Стая Полумесяца» пальцы ведьмы сжались в кулаки, а глаза опасно заблестели желтым цветом.
Видя, что Джексон, оставив волков позади, один идет ей навстречу, Крис вышла из защитного круга и подняла ладонь вверх, готовясь нанести удар.
Однако, прежде чем она успела произнести заклинание, Джексон опустился перед ней на одно колено, поднимая вверх руки.
— Я пришел с миром, — быстро сказал оборотень, глядя Кристине в глаза.
— Что ты хочешь? — зло прищурилась ведьма.
— Лишь спокойной жизни для своей стаи. Мы не знали, кого охраняли в пещере. Хейли просто сбежала, бросив нас на растерзание Клауса, — уверенным голосом говорил оборотень, медленно подымаясь на ноги.
— Я слышал, что вы в меньшинстве, — продолжил он, видя, что Крис слушает его с интересом, — что вам нужны союзники? Моя стая выступит с тобой против старой Регентши в обмен на твое покровительство и защиту от Первородных. Нам больше не нужны войны.
Аргументы вожака стаи были убедительны и он показался Кристине искренним. Она не могла не заметить в его глазах страх перед Майклсонами. Стая Полумесяца веками жила в изгнании, и только с приходом ко власти Хейли, которая периодически делила ложе с Клаусом, им вернули спокойную жизнь. Теперь же, после ее предательства и побега, вся стая была фактически обречена.