Сэнсэй. Исконный Шамбалы
Шрифт:
Так, мечтая о хорошем будущем, мы шли к очередному магазину. И тут мама неожиданно поскользнулась и упала назад, да так сильно, что у нее аж ноги подлетели. Все это случилось в какие-то доли секунды, я не успела даже сообразить, не то чтобы удержать. Проходившие рядом какие-то мужчины кинулись ее поднимать. Я тоже пыталась как-то помочь, испугавшись не на шутку. Поблагодарив людей, мама встала, оперевшись на меня:
— Мам, ты как, идти сможешь?
— Ой, подожди, боль такая в спине, прямо что-то хрустнуло.
— Может в больницу?
— Да подожди, сейчас пройдет.
Мы немного постояли, а потом медленно пошли домой. Мама слегка прихрамывала. Дома ей стало еще хуже. Отца не хотели тревожить на работе, все думали, что пройдет. Но
К утру ее состояние резко ухудшилось. Ноющая резкая боль перешла и на ногу. И малейшее движение вызывало сильнейший приступ. Ее даже в больницу отвезли в полулежащем положении. В неврологии, после серии рентгенов и компьютерной томографии, доцент установил, что у нее давно уже был остеохондроз позвоночника, а из-за падения лопнуло фиброзное кольцо и образовалась грыжа диска 7 мм. Вследствие этого был зажат седалищный нерв, что отдавало сильной болью в ногу. После внимательного осмотра врач послал на консультацию к нейрохирургу. Отец опять-таки нашел хорошего нейрохирурга, который, ознакомившись с результатами обследования, сделал вывод, что операция неизбежна.
Это была катастрофа для нашей семьи. Мало того, что мы насмотрелись на прикованных к постели больных, когда искали кабинет нейрохирурга, так еще мама наслушалась всяких ужасов от своей, как потом оказалось, будущей соседки по палате в неврологии, которой требовалась повторная операция. Мать была так напугана предстоящей операцией, что мы после консультации в полном смысле слова сбежали с ней из нейрохирургического отделения, если так можно назвать наше усиленное ковыляние. Вот так, неожиданно для всех нас, будущее предстало в самых черных тонах. Мы решили попробовать медикаментозное лечение, проколоться, как говорится, бороться до последнего.
С того дня как маму положили в больницу в неврологическое отделение, моя жизнь круто изменилась. Утром я шла в школу, а потом ехала в областную неврологию. Я все время находилась возле мамы, чтобы поддержать ее моральный дух. Это, как мне казалось, было очень важно для нее. Правда, врачи возмущались «присутствием посторонних», но отец быстро уладил этот вопрос. Больница стала для меня основным местом моего времяпрепровождения.
Мама была более чем огорчена, что на нашу семью одно за другим сваливались такие несчастья. Да к тому же еще пришло сообщение из Москвы о том, что все сроки уже обговорены и меня ждут на операцию после новогодних праздников. Мама очень переживала, что плюс ко всему я забросила свои любимые кружки и занятия, и даже пыталась настоять, чтоб я вернулась к своей обычной жизни. Но об этом моя особа даже слушать не хотела. Мне казалось, что никто не будет здесь ухаживать за ней так, как я, и что без меня она просто зачахнет от своих плохих мыслей и от гнетущей атмосферы палаты, где все соседки только и рассказывали о своих болячках.
В первые дни я так же, как и вся наша семья, находилась в легком шоке. «Надо же было такому случиться, — думала я. — Вот так, нежданно-негаданно, и именно с мамой. Какая все-таки жизнь непредсказуемая! Нам только кажется, что почти все в ней предусмотрели, распланировали, предугадали и что все оно так и будет. А на самом деле, что ни день, то испытание на прочность, как будто Кто-то хочет проверить нас, насколько мы надежны, насколько мы устойчивы внутренне в различных ситуациях, будь то радость или горе. Возможно, эти стрессы, свидетелями или участниками которых мы невольно становимся, являются нам напоминанием свыше о том, что жизнь слишком хрупка и что самое главное в ней мы можем просто не успеть сделать. Ведь мы настолько привыкаем откладывать на «неопределенное потом» важные дела своей души, что даже не замечаем, как быстро проходит сама жизнь и что в ней ничего не успеваем сделать толком.
Почему мы начинаем что-то по-настоящему ценить лишь тогда, когда безвозвратно что-то теряем: молодость — в старости, здоровье — на больничной койке, жизнь — на одре смерти? Почему?! Может быть эти внезапные ситуации как раз заставляют нас задуматься над своим бренным существованием, заставляют нас очнуться от несбыточных фантазий, порожденных нашей ленью и возвратить нас в действительность. А действительность такова — никто толком до конца не знает, что с ним может случиться через минуту. Так может не стоит испытывать Судьбу, а начать ценить каждое мгновенье сейчас, с этой секунды и ценить его так, как ценят обреченные люди. Возможно тогда мы сможем глубже понять смысл самой жизни и сделать в ней в тысячу раз больше полезных дел для своей души и для окружающих людей. «Глупо думать, что завтра от нас никуда не денется, оно может просто никогда не наступить». Только теперь я поняла весь смысл выражения Сэнсэя, которое когда-то я воспринимала как шутку: «Если хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах».
В историях жизни, которые слушала с мамой в первые дни от ее соседок по палате, я нашла подтверждение тому, что никто не застрахован от господина Случая… Женщину, что лежала у окна, звали Валентиной Федоровной. Один лишь миг перевернул всю ее жизнь. А случилось это так же неожиданно. Жили они с мужем поначалу как все, еле дотягивали от зарплаты до зарплаты. А когда пошла волна кооперативного движения, муж уволился с фабрики и оформил свой кооператив по изготовлению мебели. Поскольку мужик был предприимчивый и трудолюбивый, дела пошли в гору. За какой-то год он заработал столько денег, что они с женой смогли купить и новую кооперативную квартиру, и машину, и даже дачный участок. Все было лучше некуда и ничего не предвещало беды.
Но два месяца назад, когда Валентина Федоровна возвращалась с мужем на машине со дня рождения своего родственника, они попали в крупную аварию. Это случилось в какие-то доли секунды. Три машины врезались друг в друга на полной скорости по вине пьяного водителя со встречной полосы. Муж погиб сразу. А она, благодаря тому что была пристегнута ремнем безопасности, чудом осталась жива. Однако ее так дернуло, что врачи потом определили у нее подвывих в шейном отделе позвоночника с образовавшейся там гематомой. После этого случая руки ее стали плохо слушаться, а ног она вообще не чувствовала. Подвывих ей устранили в нейрохирургии. Однако осталась гематома — следствие ушиба спинного мозга. Валентину Федоровну перевели из нейрохирургического в неврологическое отделение около месяца назад.
Но мне показалось, что ее больше угнетало не столь физическое состояние, сколько моральное. Именно с того момента катастрофы жизнь ее пошла наперекосяк. Мало того, что пришлось заложить часть имущества, поскольку деньги, которые у нее были, быстро разошлись на лечение, на оплату каких-то непонятно откуда взявшихся долгов мужа, так ее еще поразило странное отношение своих знакомых.
У семьи Валентины Федоровны, как она рассказывала, было много друзей, родственников, близких знакомых. Но как только те узнали, что муж погиб, а она осталась покалеченная одна, все почему-то вмиг забыли о ее существовании. И вот теперь она уже второй месяц лежит в больнице и ее посещает лишь пожилая старушка-мать да родная сестра, которая хоть и жила в бедности, но всегда старалась принести ей что-нибудь вкусненькое. Теперь Валентина Федоровна, конечно, поняла, кто есть кто, но было уже слишком поздно. В тот вечер я записала в свой дневник одно интересное выражение ее старенькой матери насчет нерадивых друзей: «Когда горшок кипит, то и друзей полон дом кишит. А как горшка не стало, то и в доме пусто стало».