Шрифт:
– Подумать только, – тянет Роза с таким удивлением, как будто нашла – как минимум – деньги, растущие на деревьях. А это не что-то из ряда вон выходящее, это всего лишь Дезель чихнул – а она смотрит так, как будто видит его впервые.
Если честно, Дезель не помнит, как она на него смотрела, потому что не до того было. Да и он стал не первым серафимом, которого она увидела. Не первым серафимом, с которым совершила слияние.
Даже не вторым.
Дезель не претендует на пальму первенства, это всё мелочи и ребячество – но находит это немного нечестным. Наблюдая за ней с самого детства, не успеть в таких вещах…
Дезель очень часто не успевал, но думал, это никогда не коснётся ничего, связанного с Розой.
– Подумать только, – повторяет она, и, наверное, впервые так внимательно разглядывает его лицо. – Серафимы чихают, как обычные люди!
Это умозаключение насколько глупое, настолько и важное для неё самой. Серафимы и чихают, как обычные люди, и многие другие вещи испытывают точно так же.
Дезель наклоняется к её лицу быстрее, чем успевает подумать, зачем он это делает – наклоняется и
Роза, вопреки ожиданиям, не отшатывается, а как будто каменеет. Вопрос в её глазах явнее, чем если бы она произнесла его вслух.
– Не только чихают, – сообщает Дезель негромко.
И облизывает губы.
Вот теперь Роза всё-таки отшатывается – с негромким воплем. Поворачивается, уносится вперёд, к Сорэю и остальным серафимам, и лицо у неё пылает так, что Дезель успевает разглядеть даже покрасневшие кончики ушей.
Дезель успевает разглядеть, Дезель поворачивается и натыкается на взгляд Эдны.
На ехидный, полный насмешки и какого-то странного понимания взгляд Эдны.
Она даже не говорит ничего, просто покачивает зонтиком – и смотрит, и вот тогда Дезеля всё-таки осеняет.
– Это не было неприличным намёком, – тянет он, однако, полувопросительно.
– Я не думаю, – Эдна фыркает. – Что ты сможешь объяснить это ей.
Роза поворачивается, но когда видит взгляд Дезеля, прячется за Сорэя.
Н-да, с этим придётся повозиться.