Сердца требуют
Шрифт:
Поджимаю губы и погружаюсь в процесс: мы распеваемся, пробуем многоголосье, проверяем границы своих возможностей, показываем индивидуальные навыки.
В ходе занятия понимаю, что Аглая невероятно одарена. У неё широкий диапазон, все ноты она поёт на опоре и имеет уникальный окрас вокального голоса. Теперь понятно, откуда взялись эти высокомерие и пафос. У Ксаны тоже очень хорошие данные, и она отлично отстраивает второй голос; к тому же добротно поёт на английском и свободно вставляет вокализы, куда душе заблагорассудится.
В тот момент, когда Ксана получает советы по поводу очередного вокального приёма, и все камеры направлены на неё, ловлю на себе взгляд Аглаи. Она явно намерена заговорить со мной. Но с чего такая честь?..
– Надя, на два слова.
– начинает, было, брюнетка, как Леся подходит ближе и шепчет ровным голосом:
– С чего бы ей с тобой разговаривать? Ты даже банальное приветствие из себя при встрече выдавить не можешь.
– Это касается только нас двоих, - сухо замечает Аглая.
– Странно, обычно «Надин вопрос» касается вас двоих - с Ксаной. И вы травите её на пару. Я что-то перепутала?..
– поднимает брови Леся.
И, честное слово, я готова обнять её в этот момент. Она перестала пытаться изображать из себя недалекую обаятельную «подружку на все времена».
Знаю, это максимализм - желание видеть перед собой только честных и прямых людей.
Но в случае с Лесей, это этап взросления.
И выбор.
Можно быть милой для всех и не лезть в пекло, а можно отстаивать свою правду. И пока я способна отличить хорошее от плохого, я буду выбирать второй вариант.
Но, признаюсь, конкретно в этом случае её защита мне не нужна: мне действительно любопытно послушать, какой ушат помоев выльется на меня на этот раз.
– Чего ты хочешь? Чтобы я извинилась за своё поведение?
– напряженным шепотом утоняет у Леси Аглая.
– Нет, что ты, это слишком, - подруга поднимает руки в притворном ужасе, - скорей отпусти какое-нибудь гадкое замечание по поводу её внешнего вида, а то я решу, что у тебя глубокий внутри-личностный кризис.
– Сегодня...
– выдавливает из себя брюнетка, окинув меня взглядом, - ты выглядишь довольно сносно.
– Ну, спасибо, - спокойно отзываюсь.
Как мне нравится эта манера, с которой ребята из данной компании отпускают мне комплименты! Аж душа греется.
Леся фыркает, оценив уровень моего восторга.
– Ты разговаривала с Ваней, - не выдерживает Аглая, опустив взгляд в пол и сжав ладони в кулаки; осекаюсь со своим «весельем», внимательно взглянув на девушку, - скажи. что он сказал тебе?
– Это тебя не касается, - честно отвечаю, рукой остановив порыв подруги вставить фразу.
– Надя. это важнее наших склок, - качнув головой, отзывается Аглая, - на кону наши с ним отношения.
Бросаю взгляд на Лесю и,
– Ваши отношения - это только ваше дело. Я в это не суюсь и другим не посоветую. Так что, если хочешь узнать, чего от меня хотел твой бывший парень - спроси у него сама.
– Он не хочет разговаривать со мной.
Вот ведь... кажется, я в первый раз вижу её такой разбитой. И такой подавленной.
– Разве это Надина проблема?
– протягивает Леся, отворачиваясь, но даже по её голосу я слышу - подругу тоже проняло.
– Я сделала глупость. Увлеклась на мгновение запрещенной игрой.
– Аглая, пожалуйста, не надо, - останавливаю её, прикрывая глаза.
Не хочу я об этом слушать.
Просто не хочу.
К тому же, я не буду обивать пороги Ваниной квартиры в попытке примирить их с Аглаей
– это нужно чётко понимать.
Так зачем раскрывать мне душу, объясняя мотивы своего поведения? С этим ей нужно к своему парню идти, а не к девушке того злостного обольстителя, что сбил её с пути истинного.
– Я не знаю, что делать, - произнеся эти слова, Аглая вдруг закрывает лицо рукой и.
– Чёрт, она плачет, - шепчет Леся, сведя брови.
Кладу руку на плечо брюнетки и вывожу её из зала. Не хватало ещё, чтоб это на камеры попало. Не стоит нам из будущего добротного шоу о талантливых ребятах «Дом2» устраивать.
В туалете наблюдаю за тем, как Аглая аккуратно поправляет макияж, стараясь ничего не размазать.
– Я знаю, о чём ты сейчас думаешь, - проговаривает брюнетка, отрывая очередной лист бумажного полотенца, - она даже плачет так, чтобы мейк не потёк.
– Нет, я думаю о том, что ты даже поплакать нормально не можешь из-за своего макияжа,
– спокойно отвечаю.
Аглая оборачивается и некоторое время смотрит на меня.
– Я знаю, что не нравлюсь тебе, - произносит, вновь отвернувшись к зеркалу.
– Этот разговор мне что-то напоминает.
– протягиваю, даже не пытаясь быть дружелюбной.
– У тебя есть основания не любить меня.
– Аглая, а давай с этого момента каждый будет отвечать за свои собственные мысли и эмоции - и только? Ну, так, ради интереса, - чуть повышаю голос, убрав руки в карманы.
– О чём ты?
– нахмурив брови, переспрашивает та.
– Мне надоело, что ты за меня решаешь, что я чувствую, что я думаю, что я должна сделать в перспективе... живи своей жизнью и решай за себя, а не за меня. Спасибо заранее, - чётко произношу.
Знаю, она сейчас раздавлена - или пытается сделать вид, что раздавлена, но я устала.
Устала продираться через всю их паутину, свитую непонятно для кого. Хочет поговорить
– пусть говорит. Я в данный момент нахожусь рядом. Всё просто. К чему все эти витиеватости?