Сердце дракона
Шрифт:
Глава 9
Они ползли вдоль сложенной из торфа стены, прячась за грудами хвороста и изломанных драугов, а в высоте над самой головой возбужденно вопили Призрачные Всадники. Пер и Бран обменялись испуганными взглядами: если побег так скоро обнаружен, то за их жизнь не дашь и ломаного гроша.
— Я так и знал, что это та самая ночь! — ликующе прошептал Бран. — Теперь надо только отыскать ее. Когда нам понадобится защита, пойдем к какому-нибудь древнему холму.
— Бран, по-моему, ты спятил. — Пер сжался в комок, потому что с ближайшей крыши взлетели несколько Всадников.
— Когда
— Бран… — протестующе начал Пер, но Бран, не слушая его, метнулся в другом направлении.
— Кто-то идет! — прошипел он. — Если это драуг, придется снести ему башку. Приготовься!
Темная фигура пробиралась к ним, тем теснее прижимаясь к стене, чем больше драугов и Всадников с шумом собирались на площади меж домами. Неизвестный пригнулся и скользнул прямо туда, где стояли Бран и Пер. Они рванулись к чужаку, с двух сторон навалились на него и повалили наземь. Бран ухватился за его темя и челюсть, с силой дернул — но, к его разочарованию, ничего не вышло. Жертва лишь сдавленно, но яростно визжала и лягалась вовсю. Лишь тогда Бран наконец уяснил, что дерется он с живым, хотя и крайне тощим, а не с мертвецом. Свет луны упал на лицо противника, Бран глянул — и вскричал с отвращением:
— Да это всего лишь Скальг!
— Убьем его, — предложил Пер, с неохотой ослабляя хватку.
Скальг кряхтел, откашливался, хихикал и наконец пришел в себя.
— Я пришел помочь вам бежать, — прошептал он. — Правда, ловко я переоделся? И кстати, вовсе незачем было меня так усердно колотить.
— Что нам с ним делать? — нетерпеливо спросил Пер. — Едва мы повернемся к нему спиной, он завопит, как резаный, и выдаст нас. Надо его прикончить или хотя бы связать и оставить в укромном местечке, где его не сразу обнаружат.
— Нет времени, — резко ответил Бран. — Смотри, опять открывают ворота для драугов — верно, их посылают искать нас. Либо мы сейчас проскользнем вместе с ними, либо никогда отсюда не выберемся. — Он схватил Скальга за край плаща. — Придется взять его с собой и уж потом от него избавиться.
Они вынырнули из тени как раз вовремя, чтобы присоединиться к потоку драугов, двигавшемуся к воротам. Ни драуги, ни Призрачные всадники не обратили на них ни малейшего внимания. Отойдя довольно далеко от ворот и спустившись по извилистому скату, беглецы скрылись в скалах и расщелинах, окружавших дорогу.
— Славная работа, друзья мои! — воскликнул неугомонный Скальг. — Право, я горжусь, что знаком с этакими ловкачами. А все же было бы легче, если б вы позволили мне вам помочь, что я и собирался сделать в надлежащий час.
— Помолчи! — прикрикнул на него Пер. — Вон едут Миркъяртан и Скарнхравн! Так я и знал, что раб не сможет устроить удачного побега. Как бы не пришлось нам сдаться добровольно, прежде чем Скарнхравн не примется искать нас своим огненным взглядом.
— Да с какой же стати вам это делать? — безмерно удивился Скальг. — Они ведь и понятия не имеют, что вы сбежали. Они ищут Ингвольд. Этой ночью она как-то исхитрилась отпереть свою темницу, выбралась наружу и перемахнула через ворота, точно козочка. Стал бы Миркъяртан так хмуриться из-за побега каких-то там скиплингов!..
Миркъяртан, пришпоривая
— Скарнхравн, поспеши! Чем больше ты медлишь и мешкаешь, тем дальше она уходит! За ней, глупец, и без нее не возвращайся! Привези мне Ингвольд, Скарнхравн, если хочешь и дальше владеть шлемом и его волшебной силой! — Миркъяртан, яростно жестикулируя, обратился ко столпившимся вокруг драугам:
— Да не стойте вы здесь, безмозглые мешки с пылью, ищите ее!
Вперед, Скарнхравн! Найди Ингвольд
Прорези шлема Скарнхравна вспыхнули слепящим светом.
— Внемлю твоему приказу, господин мой, и исполню его!
Клянусь вернуть девчонку — каждой частицей вот этого тела! — Он горделиво ударил себя кулаком в грудь, выбив облачко пыли, пришпорил коня и с ужасающим воплем взвился в воздух.
Миркъяртан и драуги принялись обыскивать поле битвы, то и дело вспугивая мародеров и гоняя их от одной щели к другой. Скальг поторопил Пера и Брана, умоляя следовать за ним, и все трое бегом пустились на север, в том направлении, куда Миркъяртан устремлял свои разрушительные замыслы. Скоро огни Ведьмина Кургана и испуганные вопли тварей-мародеров остались далеко позади, и Скальг позволил им остановиться, чтобы перевести дух и оглядеться по сторонам.
— Бран, твой маятник все еще при тебе? — осведомился он, потирая руки. — Ну-ка, мальчик мой, попробуй с его помощью отыскать Ингвольд. Она должна быть неподалеку… если, конечно, до сих пор не нашла себе скакуна.
— Надеюсь, что в этих поисках мы не подвернемся ей под руку, — опасливо пробормотал Пер.
Бран попытался сосредоточиться, но в мыслях у него до сих пор так живо перемешивались Скарнхравн, Миркъяртан и Хьердис, что маятник решительно отказался указать что-либо определенное.
— Нельзя дольше ждать, — сказал наконец Скальг. — Не унывай, Бран — всем нам время от времени свойственно терпеть поражение. Если я не ошибаюсь, мы сейчас находимся прямо на Путевой Линии, так что, быть может, Ингвольд отыщет безопасное место и там нас дождется. Я сказал ей, что мы последуем прямо за ней, а было это тогда, когда она отпирала дверь своей темницы… не без моего скромного участия.
— Ты помог Ингвольд бежать? — недоверчиво переспросил Пер. — В жизни этому не поверю, и ты, Бран, не верь.
Скальг живо качнул головой.
— Следуйте за мной, и сами во всем убедитесь.
Он резво затрусил от тени к тени, нетерпеливыми жестами маня за собой Брана и Пера. Пер шел последним, ворча себе под нос — мол, в прошлый раз они доверились старому негодяю и вот что из всего этого вышло.
Луна еще только слабо отсвечивала над самым горизонтом, когда Скальг указал на высокий холм, увенчанный каменным кругом. Сопя и отдуваясь, он прошептал:
— Ингвольд ждет нас там; я надеюсь, что древний круг охранит нас от беды. У меня в памяти хранится пара-тройка заклинаний, которые могут нам пригодиться. Спрячемся там, наверху, и попробуем отыскать ее. — Он нырнул в тень громадного валуна, настороженно оглядываясь по сторонам. Пер тоже оглядывался — с видом человека, решившего ни за что на свете не подвергать больше свои ноги тяжким испытаниям.