Шрифт:
Рокот двигателя еще продолжал звучать в ночной тиши, когда я достала ключ из зажигания. Звук раскатился по бетонной коробке двора, лизнул темные окна спящих домов и взмыл в московское небо, которое никогда не бывает по-настоящему черным. Я взглянула на часы и с сожалением втянула воздух – «опаздываю, немилосердно, бессовестно опаздываю». И все же я потратила еще минуту, чтобы укрыть мотоцикл чехлом – в воздухе уже отчетливо висело предвестие дождя. По крайней мере, отчетливо для меня, носительницы водного дара.
– Не переживай, дружище, через пару часов тебя заберут, не отсыреешь. Отлично погоняли сегодня.
Я
Еще один взгляд на часы. Еще один вздох. По орбис-луанскому времени меня ждали уже больше семи часов. Вот тебе и покаталась полчасика!
Ноги несли меня прочь из двора, сквозь пролесок, под горку к маленькому прудику. Но душа рвалась остаться. И почему временной сдвиг не работает в обратную сторону? Почему время в мире Орбис-Луа течет в пятнадцать раз быстрее, а не медленнее, чем в земном?
Тонкий серп растущей Луны вынырнул ненадолго из-за облаков, будто напоминая, что мне пора домой. Где-то там, в другом времени и пространстве, Лунный мир, он же – Орбис-Луа, стал моим домом, укрытием, убежищем, в котором мне есть место. И, стоит отметить, не худшее в нашем мире. А я все равно кралась в земной ночной тишине и вздрагивала от каждого шороха, хотя, казалось бы, дрожать нечего – мне достаточно двух секунд, чтобы угомонить любого нападающего. Да нет же, я боялась не нападения, а того, что попадусь на своем постыдном променаде. Я должна была вернуться сразу, как закончила задание, а не гонять по Москве на мотоцикле. Но не смогла удержаться. Опять.
Скудного лунного света и городской засветки хватило, чтобы вовремя увидеть – на берегу, куда я направлялась, уже было занято. Молодая парочка устроилась на пледе, потягивала что-то из бокалов и тихонечко переговаривалась. Раздражение волной прокатилось под кожей – мне нужно было срочно войти в воду, именно там, на дне, для меня оставили переход в мой мир. Но не могла же я просто пройти мимо них и «утопиться» среди ночи.
Очередной взгляд на часы. Злость поднялась внутри, захлестнула с головой. На кого я злилась? На эту безмятежную парочку, которой никуда не надо было торопиться? Или на саму себя? Не стоит даже и отвечать. Как и всегда на Земле, ярость тут же зазвенела на кончиках пальцев – мой дар был готов сорваться в любой момент. И в этот раз я даже не стала его останавливать: тучи вздохнули облегченно, дождь хлынул сплошным потоком.
Я отрешенно смотрела, как возлюбленные в спешке собирают свои вещи, как парень прикрывает свою даму сердца пледом, как оба они с веселым визгом взбираются по склону, оскальзываются на мокрой траве, чуть не падают, отчего хохочут в два раза громче. И почувствовала себя ужасно старой. Хотя старой я не была. По земным меркам мне было лет семнадцать, может, восемнадцать. По орбис-луанским – ох, ну их, орбис-луанские стандарты.
Смех затих вдали, и тогда я решилась выйти из своего укрытия. Дождь ослаблять не стала – вдруг кому еще захочется полюбоваться ночным прудиком. Да и в воду в одежде входить приятнее, когда ты и так уже вымокла до нитки.
Время я рассчитала правильно: здесь тоже стояла глубокая ночь. Так что никто не увидел, как в садовом фонтане Айрин-Града вдруг появилась красноволосая мокрая голова и как ее обладательница выругалась самым недостойным образом, перебираясь через мраморный бортик.
Оказавшись на твердой почве, я поежилась от ночной прохлады, хотя она не шла ни в какое сравнение с земной, и спешно заставила лишнюю воду стечь с меня обратно в фонтан. Стало немного лучше, хотя возвращение домой всегда оставляло во мне осадок горького привкуса.
Можно было, конечно, прогуляться по саду, эффектно крадучись в ночи, но я не стала тратить время на это ребячество, а перенеслась прямиком в свои покои, где на огромной кровати мирно спал мой возлюбленный. Вернее, это я думала, что спал, и даже вздрогнула, когда услышала его голос:
– Вернулась наконец? Ты хоть отметилась?
Мысленно обругав себя, я послала мысленный запрос нашим служащим с сообщением о прибытии и просьбой закрыть портал.
– Конечно, отметилась.
– Только что, да? – в его сонном голосе прозвучала лукавая усмешка.
– Спи давай, – ответила я, забираясь к нему под одеяло.
– Ты же понимаешь, что играешь с огнем?
Я не стала отвечать. Только обняла Рэма в надежде, что ему не понадобятся слова.
Ему и не понадобились. А я была рада, что нам не пришлось ссориться из-за очередного моего «загула». Тогда я еще не знала, что он был последним.
Теперь, спустя, кажется, целую жизнь, я пытаюсь найти в памяти момент, с которого все началось, и не могу отыскать ни мрачных предзнаменований, ни всплесков интуиции, ни чувства опасности. Цепочка событий раскручивается перед глазами и упирается не в жуткое предчувствие, не в дождливую ночь и не в истошное карканье ворон, а в самый мирный и светлый момент.
Все началось под аккомпанемент любимого голоса, в ласковом утреннем свете, пробивающемся сквозь тяжелые портьеры.
Глава 1. День рождения
– Просыпайся, Мими, пропустишь все веселье.
Мурлычащие нотки любимого голоса мягко вывели меня из забытья. Но вместо того, чтобы встать с кровати, я только глубже зарылась в одеяло и уже оттуда ответила:
– Прибытие делегации с Орбис-Туна – вообще не веселье.
Рэм рассмеялся:
– Глупышка, я не про нептунианцев говорю, а про твой День рождения.
Если можно было еще надежнее спрятаться в моей одеяльной крепости, я бы непременно воспользовалась этой возможностью.
– То, что мне исполнилось пятьдесят, тоже ни разу не весело.
Любимый не терял оптимизма:
– Мне вообще сто тридцать два, и ничего, не жалуюсь.
– А должен бы. Наверняка суставы побаливают, зубы сыпятся. Да, дедуля?
– Я тебе покажу дедулю!
С этой шутливой угрозой Рэм одним движением оказался под одеялом и ловко прижал меня к кровати, закинув мои сцепленные руки к изголовью.