Сердце льва
Шрифт:
— А это разве не помешает крестовому походу? — изумилась королева.
— Нисколько. Свадьбу можно сыграть где угодно. Хоть в святой земле!
— Но люди ждут от тебя, что ты…
Ричард властно прикрыл руку Альенор своей большой ладонью.
— Я так хочу, — тихо произнес он, и она моментально поняла, что королю не следует перечить.
Ричард дни и ночи напролет думал о крестовом походе. Самой сокровенной его мечтой было набрать побольше денег. Для начала он продал земли, принадлежавшие короне. Сделка была вполне законной, однако в королевских сундуках
Тем не менее денег оказалось маловато, и Ричард изобретал разные хитроумные комбинации, надеясь, что они принесут приличные барыши.
Найти крестоносцев не составляло проблем. Дело упиралось в средства… Ричард усиленно думал и решил прибегнуть к хитрости: призывать в войско больных, которые не в состоянии держать в руках оружие, а потом отпускать их за большой выкуп. В прошлом весьма щепетильным королем постепенно овладела бешеная жажда наживы. Он уже ничем не брезговал, если это могло приблизить дату выступления в крестовый поход.
Джон ликовал, видя решимость Ричарда, и изо всех сил старался подтолкнуть его к скорейшему отъезду. Джон отлично понимал, что отсутствие короля существенно прибавит значимости его собственной персоне. Он ведь наследник престола, что бы там ни говорили про Артура Бретанского! Джона совершенно выводили из себя разговоры толпы о том, что Артур, потомок старшего сына Генриха Плантагенета, имеет больше прав на престол, чем он. Однако Джон не видел в мальчишке серьезной угрозы. Артур еще ребенок, да и живет в далекой Бретани. Нет, ежели Ричард погибнет, народ отдаст предпочтение ему, Джону!
А коли так, то надо убедить Ричарда поскорее отправиться в поход. Впрочем, его и убеждать не нужно! Он и так рвется на верную смерть. Джон довольно усмехнулся, предвкушая гибель брата.
Альенор было не по себе. И неспроста!
Она вновь заговорила с Ричардом о женитьбе. В тридцать два года королю негоже оставаться холостым. Больше медлить нечего!
— Ты говорил, — вкрадчиво произнесла мать, — что Беренгария тебе мила.
— Все хорошо в свое время, — сухо ответил сын.
Королева приуныла. Ричард неспособен потерять голову из-за женщины. Его куда больше привлекает возможность встречи с королем Франции.
— Ричард, тебе необходимо жениться как можно скорее!
— Да-да, матушка. Я женюсь, как только избавлюсь от Алисии.
— Но ты же ничего не предпринимаешь, чтобы отделаться от нее. Да и чего с ней церемониться? Она обесчещена. Если ты ее отвергнешь, тебя никто не осудит,
— Не забывайте, Алисия — сестра Филиппа.
— Как я могу про это забыть! Но она ведь была любовницей твоего отца. Он столько лет тешился с нею! Это было чудовищно, и никто тебе теперь слова поперек не скажет.
— Вы правы, матушка. Я давно влюблен в Беренгарию. Она такая изысканная! Поезжайте за ней в Наварру. Я оставлю невесту на вашем попечении, а сам отправлюсь в поход. И как только расторгну помолвку с Алисией, пошлю за Беренгарией.
Альенор приободрилась. Даже на старости лет она не утратила тяги к перемене мест. Боже, как ей хотелось вновь сделаться молодой! Да, она с превеликим удовольствием отправилась
Теперь, конечно, столь долгое путешествие для нее неприемлемо, но она с радостью съездит в Наварру. Ричард доверил ей очень важную миссию. Как только Беренгария покинет родину, он будет вынужден на ней жениться. Сватовство к Беренгарии — прекрасный повод, чтобы отделаться от Алисии. И Филиппу придется смириться с женитьбой Ричарда!
Итак, сын выступит в поход, она поедет в Наварру, а Алисия… Алисию следует отправить к брату во Францию. Она обесчещена и более не смеет претендовать на роль королевской супруги. Пусть скажет спасибо, если Филиппу удастся хоть как-то сбыть ее с рук. Может, он найдет барона, для которого важнее всего будет породниться с королевской семьей.
Что же касается Джона, то он не так уж и честолюбив. Нет, разумеется, он не прочь завладеть троном, но сражаться за корону не будет. Джон не любит воевать. Он любит выпить, поиграть в карты и позабавиться с красотками. А теперь ему еще предстоит обустраивать свои поместья и улаживать дела в Ирландии. Так что Джону не до интриг.
И гордая возложенной на нее миссией, Альенор перестала противиться отъезду Ричарда.
Он же старался любыми путями приблизить долгожданный день. Как и следовало ожидать, распродажа королевских земель кое-кому пришлась не по вкусу, однако немногие отваживались поднять голос против похода в святую землю. Люди были суеверны и боялись, что, осудив намерение короля освободить колыбель христианства от власти неверных, они навлекут на себя гнев Всевышнего.
В народе множились слухи о чудесных знамениях, воспринимавшихся всеми как доказательство благосклонности Бога к замыслу Ричарда. Говорили, что в небе над Данстейблом появился белый стяг. А некоторым показалось, что рядом с ним маячило распятие. Скорее всего это были просто облака, но люди валом повалили на рыночные площади и наперебой заявляли о своем желании вступить в ряды крестоносцев.
Все было бы хорошо, если бы не проволочки с отъездом. Сперва случился неурожай, да настолько сильный, что несколько провинций оказалось перед угрозой голода. Затем Болдуин принялся докучать королю своими упреками. Он осуждал замысел Ричарда и не боялся сказать об этом вслух. Джеффри, единокровный брат Ричарда, присоединился к архиепископу, чем поверг в ярость Альенор, которая никак не могла ему простить, что он незаконнорожденный сын ее мужа.
Вновь наметилось противостояние церкви и государства.
— Порой мне кажется, что они готовы на все, лишь бы не дать мне уехать! — восклицал раздосадованный Ричард. — Но им меня не остановить! Никогда!
Однако у него хватило ума понять, что следует повременить с отъездом и договориться с церковью полюбовно.
В итоге Ричард и Джеффри помирились, и брат даже дал королю три тысячи фунтов, так что время, с точки зрения Ричарда, было потеряно не зря.
И вот наконец к декабрю он смог покинуть Нормандию и отправился на встречу с королем Франции, дабы сделать последние приготовления к совместному походу.