Сердце мира
Шрифт:
Слуга стоял на коленях и закряхтел, потянувшись к миске с водой, чтобы смочить тряпочку.
– Не надо, - остановил его Таш.
– Дальше я сам.
Было стыдно смотреть, как возле него корячится старик. Таш и принял-то помощь лишь потому, что смешался после господского выговора.
– Да уж конечно уж - сам, - проворчал Хал.
– Знаю я вас, молодежь. Вам и море по колено. Плюнешь на свои царапины да забудешь, а они потом гноиться начнут. Вот страдания и начнутся.
– Так это твоего сына покалечили на прошлом Ильтиреве?
– спросил Таш, уловив
– Не-ет, - старик махнул рукой.
– Мой гораздо раньше погиб. Думал деньжат подзаработать на арене. Решил, что деваться ему больше некуда от бедности... А расплатился собственной жизнью. Но Илю, видать, его жертва понравилась. На следующий год хороший урожай был.
– Мне очень жаль, - тихо произнес Заб. Лампа дрогнула в его пальцах, которые до сих пор были измазаны в крови. Причем крови не Таша, а Рольта. Татуированный раб испачкался, когда оттаскивал друга от бойца.
– Как-то неправильно все это: бои, жертвы.
– Куда как неправильно, когда безвинный человек погибает, - согласился Хал.
– Да только богам, видать, такая жертва всех милее. Или графу эс-Насту, который обустраивает эти бои. Я вон все думаю: жрецы много чего болтают. К примеру, что мы о традициях забыли, потому Иль и насылает на нас суровые ветра. А не потому ли Он гневается, что все заполонили такие люди, как эс-Наст? До него на Ильтирев выходили драться только те, кто не жалел оросить землю своей кровью, чтобы она напилась. А теперь что? Ради чего тебе, молодому, на проклятой арене кровь проливать?
Он с досадой макнул тряпку в воду и протер длинную царапину на спине раба. Таш даже представить не мог, как и когда он ее заполучил. Вспомнив о том, как пришлось Рольту, Таш поморщился.
Вряд ли безъязыкому рабу тоже хотелось проливать свою кровь. Если бы он не взбесился из-за простой царапины, ничего бы не было. Никаких приступов ашарея, которые начинали беспокоить Таша все сильнее и сильнее.
Что же будет дальше, если он теряет контроль над собой из-за малейшей боли? Так ли уж неправ Лердан, когда называет его бешеным псом и предлагает пристрелить? Он же в помине не собирался вытворять такое с противником на арене - и чуть его не убил!
– Все, хватит, - Таш решительно взял старика за запястья и заставил подняться.
– Теперь я точно сам. Клянусь, что серьезно отнесусь к этим цара...
– встретив взгляд Хала, он закончил фразу по-другому: - К ужасным ранам.
В этот момент за окном громыхнул гром. Капли дождя затарабанили в ставни так, что Заб подскочил на месте.
Хал скрипуче засмеялся.
– Говорят, если слова сопровождает гром, это значит, что Иль с тобой согласен. Ладно, так уж и быть, занимайся сам своими "ужасными ранами".
Он с кряхтением опустился на чужую постель, расстеленную на полу, намереваясь проверить, действительно ли Таш сдержит обещание. Но только старик устроился, дверь комнаты открылась. В проеме появилась госпожа. Через ее плечо, встав на цыпочки, выглядывали две любопытные девчачьи мордочки. Одна из них, кругленькая и милая, принадлежала
Таш и Заб поспешно склонились перед Лааной. Она скользнула в комнату, прошуршав по полу красным платьем.
– Халерет, милый, задержались вы здесь. Внучка вас ждет не дождется. Правда, Иллис?
Госпожа обернулась. Служанки сразу притворились, что не таращатся на полураздетого Таша. Хотя взгляд Иллис, кажется, был прикован к Забу.
– Д-да, - промямлила девушка.
– Мне так нужна твоя помощь, деда!
– Иду, внученька, сейчас.
Старик внимательно посмотрел на Лаану, затем на Таша, чему-то улыбнулся и с трудом встал, а затем направился в коридор.
– Забвение, твоя помощь им тоже понадобится, - мягко произнесла Лаана.
Он поклонился, поставил лампу на железную подставку на стене и, похрамывая, заторопился прочь. Удивительно, но смущенное личико Иллис сразу засияло.
Проводив взглядом друга, Таш уставился в пол. Шерд уже догадывался, зачем пришла госпожа. Само собой, тоже отчитывать его за то, что произошло на арене. Вся ее поза говорила об этом - сцепленные у талии ладони, пониженный тон голоса. Должно быть, Лаана чувствовала страшное разочарование, когда наконец осознала, какое чудовище купила у Киддира.
Бешеный. Убийца. Таш ждал нового повторения этих слов, которые тысячу раз слышал на невольничьем рынке. А потому, в попытке предупредить неизбежное, встал на колени и уткнулся лбом в холодный пол.
– Простите, госпожа. Клянусь именем Иля, я не хотел позорить ваш дом.
– Позор? Какой позор? Встань сейчас же!
Таш решил, что ослышался. Или Лаана вздумала с ним жестоко поиграть. Он неуверенно выпрямился и поднял голову, рискуя разозлить хозяйку такой дерзостью.
Нет. На ее лице негодование смешалось с изумлением, но никакой жестокости в нем не было.
– Послушай, - стала терпеливо объяснять Лаана, заметившая растерянность раба.
– Я знаю, мой муж рассердился, но, по-моему, на арене не случилось ничего плохого. Ну, то есть плохо, что ты можешь убить в приступе бешенства, но многие люди способны на это и без ашарея. Жаль, не все силанцы понимают, что это такое. Но я же понимаю. Я же тоже шердка! Поэтому не бойся, я не буду злиться. Вот, я принесла тебе мазь, чтобы раны не загноились. Оставишь немного Забу. Я видела у него на стопах волдыри от ожогов.
Она протянула маленький, в ладонь величиной сосуд. Шерд лишь сейчас понял, что именно поэтому хозяйка и держала руки замком - держала в них мазь.
Таш не сразу нашелся что сказать.
– М-м-м... Спасибо, - промямлил он, тут же укорив себя за это. Неужели нельзя было придумать что-то поумнее!
Лаана посмотрела на него несколько мгновений, вздохнула и со смачным звуком вытащила из сосуда пробку.
– От Халерета с Забвением нет никакой пользы! Только грязь по тебе размазали. Когда дождь утихнет, надо будет сходить к колодцу, набрать чистой воды. Но спина у тебя вроде бы чистая, и там длинная царапина. Я смажу ее сразу, а остальное ты сам потом, ладно?