Сердце огня - Роман
Шрифт:
Поездка была неприятна Ван Алдену, потому что вызывала в памяти самые мучительные воспоминания. Пуаро и Кнайтон изредка негромко переговаривались, стараясь не беспокоить его. Тем не менее, когда поезд закончил свой медленный путь через центр Парижа и подошел к Лионскому вокзалу, Пуаро вдруг развил бешеную активность. Ван Алден понял, что одной из причин их путешествия в поезде была попытка реконструкции преступления. Пуаро сам выступал за каждого из участников драмы: по очереди он был и служанкой, быстро закрываемой в соседнем
Затем вдруг ему в голову пришла идея, и он схватил, Ван Алдена за руку.
— Man Dieu, но ведь я об этом даже не подумал! Мы должны прервать нашу поездку в Париже. Скорее, скорее — немедленно сходим.
Схватив саквояж, он поспешил из поезда. Ван Алден и Кнайтон, недоумевая, последовали за ним. У Ван Алдена снова сложилось впечатление, что он переоценил возможности Пуаро. У барьера их остановили — билеты остались у проводника, о чем все трое позабыли.
Объяснения Пуаро были быстрыми, страстными и понятными, но они не произвели никакого впечатления на туповатого контролера.
— Давайте кончать, — резко сказал Ван Алден. — Насколько я понимаю, вы спешите, месье Пуаро. Бога ради, заплатите за проезд от Кале, и давайте займемся тем, чем вы там собирались заниматься.
Но непрерывный поток объяснений Пуаро вдруг иссяк, и он стал походить на человека, внезапно обращенного в статую. Его рука, еще недавно отчаянно жестикулировавшая, так и застыла, будто охваченная параличом.
— Я глупец, — сказал он вдруг. — Ma Foi, я стал иногда терять голову. Давайте вернемся и спокойно поедем дальше. Если нам повезет, мы еще успеем на поезд.
Они успели как раз вовремя, и когда Кнайтон — последний из троих — поднимался на ступеньки, поезд уже трогался.
Проводник горячо посочувствовал им и помог разнести багаж по купе. Ван Алден ничего не сказал, но ему явно не понравилось экстравагантное поведение Пуаро. Оставшись вдвоем с Кнайтоном, он заметил:
— Мы ввязались в сумасбродную затею, Пуаро потерял голову. До сих пор у него хватало мозгов, но когда человек начинает метаться, как испуганный кролик, нечего ждать, что он добьется путного результата.
Через несколько минут Пуаро пришел к ним с извинениями и выглядел настолько обескураженным, что упреки были бы излишни. Ван Алден принял извинения и удержался от язвительных комментариев.
Они поужинали в вагоне-ресторане, а после этого Пуаро удивил их, предложив, чтобы они просидели ночь втроем в купе Ван Алдена. Миллионер с любопытством посмотрел на него.
— Вы что-то скрываете от нас, месье Пуаро?
— Я? — Пуаро широко открыл глаза, демонстрируя невинное удивление. — С чего вы взяли?
Ван Алден не ответил.
Проводнику было сказано, чтобы он не застилал постелей, и если он и почувствовал какое-то удивление, то оставил его при себе по причине размера чаевых, полученных от Ван Алдена.
Они сидели молча. Пуаро все время ерзал и казался неутомимым. Наконец он повернулся к секретарю и спросил:
— Майор Кнайтон, дверь вашего купе заперта? Я имею в виду дверь в коридор.
— Да, я сам ее запер.
— Вы уверены?
— Я пойду и проверю, если вас так интересует, — Кнайтон улыбнулся.
— Нет, нет — не беспокойтесь. Я посмотрю сам.
Он прошел в соседнее купе и через несколько секунд вернулся, удовлетворенно кивая.
— Вы правы. Вы должны извинить причуды старика, — он закрыл дверь в соседнее купе и вернулся на свое место.
Проходили часы. Трое мужчин временами дремали, просыпаясь от неожиданных рывков поезда. Наверное, еще не бывало случая, чтобы люди платили за места в самом комфортабельном из существующих поездов и отказывались пользоваться его удобствами. Пуаро то и дело посматривал на часы, чему-то кивал и снова впадал в дремоту. Один раз он поднялся, открыл дверь в соседнее купе, некоторое время смотрел туда и снова вернулся на место, качая головой.
— В чем дело? — шепнул Кнайтон. — Вы кого-то ждете, что-то должно произойти?
— Я нервничаю, — признался Пуаро, — я сейчас чувствую себя, как кот на горячей черепице — каждое движение заставляет меня вздрагивать.
Кнайтон зевнул.
— Мне еще не приходилось ездить так бестолково, — пробормотал он. — Надеюсь, вы знаете, чего добиваетесь, месье Пуаро.
Он попытался усесться поудобней. И он, и Ван Алден дремали, когда Пуаро, в четырнадцатый раз взглянув на часы, наклонился и похлопал миллионера по плечу.
— А? Что?
— Месье, минут через пять-десять мы будем в Лионе.
— О Боже! — в тусклом свете лицо Ван Алдена выглядело бледным и усталым. — Значит, именно в это время бедную Руфь убили.
Он смотрел прямо перед собой, и его губы нервно дергались: мысленно он вернулся к моменту трагедии, омрачившей его жизнь.
Послышался протяжный скрип тормозов, поезд снизил скорость и въехал в Лион, Ван Алден открыл окно и высунулся наружу.
— Если это сделал не Дерек — если верна ваша новая версия, — то именно здесь убийца сошел с поезда? — спросил он через плечо.
К его удивлению Пуаро покачал головой.
— Нет, — задумчиво сказал он, — он не сходил с поезда, но я думаю — да, я думаю, что могла сойти женщина.
— Женщина? — поразился Ван Алден.
— Да, женщина, — сказал Пуаро. — Может быть, вы не помните, месье Ван Алден, но в своих показаниях мисс Грей упомянула, что по платформе прогуливался какой-то подросток в кепке и пальто. Я думаю, что прогуливалась женщина.
— Что за женщина?