Сердце полемарха
Шрифт:
– Пусть так, - согласно кивнул Геракл.
Путь до асклепиона действительно не занял много времени. Не успели они войти вглубь здания, как им навстречу вышел гиатрос Лазарус.
– Повелитель!
– низко поклонившись Периклу, он выпрямился и продолжил, - приветствую вас в стенах священного асклепиона! У меня для вас плохое известие!
– Говори, не тяни!
– раздражение так и звучало в усталом голосе повелителя Афин.
– Полемарх Стратон погиб! Госпожа гиатрос Аглая предпочла вылечить врага
– Не смей!
– не успел Лазарус договорить, как его горло сдавили железные пальцы Геракла.
– Не смей наговаривать на человека, которого сейчас здесь нет.
– Ккхаа, - только и смог вытолкнуть из себя гиатрос, его глаза были полны дикого страха, дыхание со свистом вырывалось из глотки.
– Выслужиться решил?
– продолжал Алкей-Геракл, - женщина-рабыня выше тебя по положению, имеет третий доро, а ты должен ей прислуживать?
– Геракл видел насквозь душу этого мелкого человечка и из глубин его существа поднимался самый настоящий всепоглощающий гнев.
– Алкей, - на его плечо легла рука стратега, - оставь. Мы разберёмся, что там было на самом деле. А вот то, что полемарх Стратон всё же не пережил эту битву - очень печально. Отпусти гиатроса Лазаруса, у нас есть ещё неоконченные дела.
Геракл-Алкей с трудом заставил себя разжать пальцы и посиневшее лицо лекаря тут же стало красным, он судорожно начал хватать широко раскрытым ртом воздух и со страхом, затаённой ненавистью уставился на неизвестного ему, чудовищно сильного воина.
Но Алкей уже не смотрел в его сторону, он стремительно шагал в сторону абатона. Зайдя внутрь помещения, осмотрелся.
– Найдите молодого перса, переодетого в спартанца. Узкое лицо и чуть смуглая кожа!
– приказал стратег Перикл, замирая на месте. Его строгий голос и хмурый взгляд вселили в жрецов-асклепидов священный ужас и они с особым рвением принялись выполнять распоряжение.
Алкей-Геракл пробежался глазами по лежащим людям, его внимание привлёк мужчина, которого он видел у входа в Акрополь.
– Но ведь ты должен был погибнуть?
– спросил его Геракл, подойдя к стражнику.
– Я видел твои страшные раны.
Ментор прикрыл тяжёлые веки, и тихо прошептал:
– Она спасла меня, Ангелос, посланница Богов, вернула жизнь в это бренное тело...
– тихо прошептал Ментор, было видно, что сил в нём ещё очень мало, - найди её, - вдруг распахнул он глаза, - только ты сможешь её сберечь.
Геракл медленно кивнул, догадываясь, что Ментор говорит о таинственной лекарке-рабыне по имени Аглая.
– Его здесь нет, - достаточно громко сказал один из жрецов-асклепидов, подбегая к стратегу Периклу.
– Он был здесь, я помню.
– Хмм, - Перикл посмотрел на шагнувшего к нему Геракла и покачал головой, - либо сам сбежал, либо кто-то помог, - тихо сказал он великому герою, на что тот осуждающе покачал головой.
– Мне нужна новая туника, - вместо ответа на заявление стратега, сказал Алкей, - и я отправляюсь в дом этнарха.
– Алкей, - остановил его Перикл, когда воин уже шагнул было к выходу, - после разговора с Менедемом, жду тебя в своём дворце. Нам есть что обсудить.
Короткий кивок был ему ответом.
Аглая
Не скажу, что не переживала за своё будущее. Но отчего-то была уверена, что убивать меня не станут.
Меня посадили в какую-то каморку, в которой даже бойницы не было. Агата, добрая душа, кинула мне тихо плед, за что я ей была бесконечно благодарна: сидеть, а тем более лежать на холодно каменном полу - радости мало.
Через час тревожного ожидания приговора, дверь снова с тихим скрипом отворилась и в небольшую щель втиснули глубокую миску с чем-то.
– Госпожа Аглая, - тихим шёпотом донеслось до меня. Голос я узнала — это была жена гиатроса Иринеоса, Пенелопа.
– Вам не велено давать еды, но я на свой страх и риск принесла вам горячей каши с мясом и вот, - тонкая кисть снова показалась, на сей раз в ладони у не был небольшой глиняный кувшин, - здесь вино разбавленное. Вам сил нужно набираться. Мне пора, - ещё тише добавила она и дверь снова захлопнулась.
Я даже не успела поблагодарить девушку, слёзы застили глаза и пока я судорожно размазывала их по лицу, Пенелопа успела ретироваться.
Боже! Как же вкусно! Я, обжигая пальцы, быстро запихивала кашу в рот и, не жуя, глотала. Благо вскоре одумалась и начала жевать, вдумчиво, как положено измельчая пищу.
Спасибо, Всевышний, за добрых людей!
Как долго я пробыла в темноте кладовой не знаю... после сытного завтрака? меня сморил сон. С ним пришло облегчение и тело начало восполнять потраченную энергию.
Разбудило меня странное чувство, словно грядут ощутимые перемены, вот только прислушаться к себе не успела, чтобы понять хорошие ли, как услышала приближающиеся к двери быстрые шаги.
– Гиатрос Аглая!
– дверь распахнулась и на пороге возникла личная служанка госпожи Василиссы, первой жены Менедема.
– Срочно! Бегите в комнаты повелителя!
Ничего не понимая помчалась следом за ней, а позади меня пристроилась молчаливая Агата.
Картина, открывшаяся моему взору едва не заставила меня споткнуться: Менедем с внушительным кинжалом в груди, лежал в центре своей комнаты и явно был мёртв. Тут я, увы, была бессильна. В углу тихо плакала госпожа Василисса, ей вторили любимые наложницы. Странно, что они не подошли к телу усопшего.