Сердце полемарха
Шрифт:
– Хватит!
– рявкнул Алкей.
– Ждите.
Подойдя ко мне, сказал:
– Пойдём, Аглая, - стоило нам очутиться в прохладном тёмном коридоре, шепнул, - не бойся. Всё будет хорошо.
Не сказать, чтобы я чего-то испугалась. Правда на моей стороне. И я точно знала, что Гер не даст меня в обиду. Откуда пришло это знание - не ведаю. Но сердце, глупое, только при взгляде на этого по сути неизвестного мне мужчину билось так, что я боялась, как бы не оборвалось и не остановилось.
До акрополя добрались быстро: колесница и резвый конь в неё впряжённый мчалась по пустынным улицам очень
Акрополь представлял собой огромное каменное сооружение, окружённое колоннами с величественными статуями, поддерживающие свод, внутри этой крепости были построены несколько зданий, в том числе и дворец стратега.
Пока мы шли по лестнице вверх к главному входу, все встреченные нам люди, а в основном это были воины, низко кланялись. И такое ощущение, что не только Гераклу, но и почему-то мне.
Стратег Перикл принял нас практически сразу же.
– Алкей!
– воскликнул он, поднимаясь с высокого топчана.
– Перикл!
– ответно воскликнул Геракл, - у меня неважные для тебя новости. Этнарх Менедем убит в собственной комнате. Кинжалом работы персидских мастеров. Подозреваю, тот перс, которого так и не нашли в асклепионе, зачем-то пробрался в дом Менедема и сделал это.
– Хмм, - пробормотал Перикл, и тут заметил меня.
– Она?
– Да, - просто ответил Алкей, продолжая прикрывать меня своей спиной. Это отчего-то тронуло меня. Никто так ненавязчиво не пытался меня от чего-либо защитить.
– Подойди, - приказал мне Перикл, и я видела с какой неохотой Геракл-Алкей отступил в сторону. Я вышла вперёд и заметила, как герой древнегреческих легенд моего мира следит за каждым движением стратега.
– Аглая, ты та самая гиатрос с третьим доро, иноземка, ставшая рабыней этнарха Менедема?
– заем-то уточнил он, хотя моя внешность резко отличалась от эллинской.
– Да, это я, - кивнула.
– Скажи, гиатрос Аглая, почему ты вылечила перса?
Я задумчиво нахмурила брови, потому что никакого перса я не лечила.
– Сегодня, - заметив моё замешательство, всё же решил пояснить он, - в асклепион принесли много раненых воинов. Среди них был молодой, красивый, очень высокий, почти как Алкей, - кивок в сторону Геракла, - одетый как спартанец.
– Так я и лечила спартанца, - начала догадываться я и всё моё нутро похолодело от ужаса. Неужели я, в стремлении помочь всем, сама того не ведая, вылечила врага?
– Я не дел эллинов на спартанцев, афинян, коринфов и так далее. Прежде всего для меня все они - греки. Единый народ.
– Это похвально, - кивнул стратег, - и твою ошибку можно простить. В этот раз персы оказались весьма хитры. Понимаешь, чего они хотели этим всем добиться?
– Думаю, что целью было стравить полисы между друг другом, - пожала я плечами, озвучивая очевидное.
– Умна, - кивнул Перикл, а я чуть не фыркнула, тут бы, наверное, и ребёнок догадался. Всё же какого низкого мнения эти мужики об умственных способностях женщин.
– Что же, ты действовала по неведению. Плохо только, что не послушала приказа этнарха и не бросилась на помощь полемарху Стратону.
Договорив, стратег отошёл к своему топчану. Пока он с удобством на нём располагался, Алкей подошёл ко мне, ободряюще заглянул в глаза и сказал, обращаясь к Периклу:
– Я хочу выкупить свободу Аглае. Какую цену назначишь, стратег Перикл?
– от его слов я забыла, как дышать, настолько неожиданными они были. Надежда, самая настоящая незамутнённая надежда, поднялась из глубин моего существа.
Но стратег лишь как-то подозрительно усмехнулся и, не успела я расстроиться, резко хлопнул в ладоши. В дверях тут же появился юный слуга-раб со свитком в руках.
– Зачитай!
– повелительно кивнул ему Перикл.
Парень осторожно развернул лист пергамента и громко объявил:
– Алкей Арис назначен на должность полемарха Афинского Полиса!
Геракл-Алкей смотрел на стратега Перикла и на его красивом строгом лице не дрогнул ни один мускул, Я стояла вполоборота к нему и прекрасно видела, насколько равнодушно он принял слова стратега. А ведь это, по местным меркам невероятный карьерный рост.
Слуга подошёл к герою легенд и с низком поклоном вручил вновь свернувшийся в свиток, лист пергамента.
– Неужели ты не рад?
– хитро прищурившись, уточнил Перикл, продолжая восседать на топчане.
– Рад, отчего же мне быть не радостным?
– неохотно выдавил Геракл, а я всё больше ловила себя на мысли, что ему вообще не хочется разговаривать и делает он это только потому, что, иные не привыкли общаться без слов.
– А что на счёт Аглаи, то тут уж, прости. По закону эллинов она принадлежит этнарху Менедему и только его брату, который возьмёт на себя опеку над семьёй и имуществом Менедема, решать продаст он свою рабыню тебе или нет. Но скорее нет, чем да. Кто откажется от гиатрос с третьим доро? Даже за гору золотых оболов, желающих ты, скорее всего, не найдешь.
После слов Перикла на лице Геракла впервые за всё это время промелькнули хоть какие-то эмоции: от непонимания до резкого неприятия ситуации; желваки на челюсти мужчины вздулись и было заметно, что он сильно против такого положения вещей, впрочем, также, как и я.
– Варианты?
– подняв бровь, рублено спросил воин.
Перестав сверлить чеканный профиль Алкея, повернулась к Периклу, мне срочно нужно услышать ответ на вопрос Геракла.
– Иди и предложи себя в качестве мужа Аглае, - хмыкнул стратег, - в это случае, скорее всего, ты получишь согласие Джонаса, он даст ей свободу, припишет к членам своей семьи и она обязана будет обслуживать их семью бесплатно. Впрочем, как и ты, обеспечивать их защиту. Два в одном, - хмыкнул Перикл и прилёг на лежак.