Сердце умирает медленно
Шрифт:
Я долго смотрела на него и не могла понять, что со мной такое происходит. Почему оттолкнула парня, который мне всегда так нравился? Почему повела себя почти по-хамски? Можно ведь было поговорить по душам, а не бросать ему в лицо это холодное «не люблю».
Но, наверное, так было лучше для всех. Особенно для Райана и его будущего.
Наверное.
Почти убедив себя в этом, я обернулась и заметила какой-то сверток, лежавший возле двери на стуле. Наверное, Райан принес его с собой. Кто же еще? Дрожащими руками подняла его, села на кровать, положила
Внутри находилась коробка, а сверху какой-то листок. Открыла крышку и ахнула: кроссовки. Новенькие, белые, известной спортивной марки. Аккуратные и явно женские. Перевернула подошвой вверх. Мой размер.
Боже… Так это был подарок. Его. Для меня…
Судорожно развернула послание и принялась водить глазами по строкам. У меня тут же перехватило дыхание.
«Ты мне нужна, как сердцу нужно биться.
Мне слишком пусто в этом мире без тебя.
Я буду ждать, надеяться, ночами сниться.
Чтоб, наконец, признаться, что любя -
Живу.
Ради тебя.
Люблю -
Улыбку, голос, яркий свет души.
Походку, робкий взгляд из-под ресниц.
Всю целиком тебя люблю.
Хоть с новым, хоть со старым сердцем.
Не спеши
С ответом —
Вся
Жизнь
Впереди.
…
Жду, когда можно будет тебя обнять и сказать это лично,
Райан»
Глава 7
Мои руки задрожали, на глаза навернулись слезы. Чувство вины больно навалилось на грудь.
Он любит меня.
А я его отвергла.
И что мне теперь было со всем этим делать?
Еще раз перечитав трогательные строки, убрала послание в карман и медленно опустилась на подушку. Мне хотелось провалиться сквозь землю. Наверное, следовало побежать за Райаном, чтобы попытаться все исправить, но я не была уверена в правильности этих действий. Поэтому просто достала телефон и набрала его номер. Он не ответил. Позвонила еще раз. Длинные гудки оборвались сообщением о том, что абонент недоступен. Парень выключил телефон.
Тогда я написала ему смс, в
Не знаю, что было между нами. Привязанность? Дружба? Детская влюбленность или серьезное чувство? Может, мне и правда стоило сосредоточиться сейчас на выздоровлении и подождать, вдруг ответ придет сам собой… Но на душе было так горько, так неуютно, что хотелось выть, чего раньше я себе никогда не позволяла. Сдерживалась, чтобы не доводить свое прежнее, больное сердце до критического состояния.
И я сжала зубы до скрипа, чувствуя, как горячая влага медленно катится по щекам. Ненавидела себя, ругала и умоляла успокоиться. Не получалось.
Потом услышала, как приоткрылась дверь. Заметила маму. Она не стала ничего спрашивать, села возле меня и взяла за руку. Тяжело вздохнула, затем принялась ласково поглаживать по руке. Мне не хотелось в этот момент ни с кем разговаривать, поэтому я просто отвернулась.
Через полчаса она уже говорила своим обычным беззаботным тоном:
— Ну, что, моя девочка желает поужинать?
— Нет, — я сонно щурила глаза, глядя, как за окном полыхает оранжевый закат.
— Тебе нужно поесть, Эмили. Потеря аппетита очень беспокоит доктора Кларк.
— Мама, — попросила я, приподнимаясь с подушки, — ты лучше спроси, можно ли мне открыть здесь окно?
— Зачем, детка? Ты же можешь простыть.
— Просто… — Мои ладони прошлись по опухшему от слез лицу. — Эта музыка…
Мама обеспокоенно нахмурилась, ожидая, когда я закончу фразу.
— Какая музыка?
Я махнула рукой в сторону алеющего на фоне горизонта кусочка солнца.
— Там, за окном. Она такая красивая. Хочу, чтобы было лучше ее слышно.
Она обернулась к окну, затем снова посмотрела на меня. Ее брови немедленно взметнулись вверх:
— Я ничего не слышу.
— Ну, как же… — Устало улыбнулась я. — Вот же: пам, пам, пам, пам па… — Напела, неуклюже дирижируя самой себе.
Это заставило маму выпрямиться и встать. Точно ищейка, она склонила голову, пытаясь прислушаться. Подошла к окну, вытянула шею, затем пожала плечами:
— Нет. Ничего. Ничего я не слышу.
— Хм, забавно. — До меня по-прежнему доносились мелодичные звуки.
Мама слегка напряглась, сжала губы, пристально разглядывая меня.
— Нужно спросить у доктора Кларк. Может, у тебя в ушах шумит? Это, вообще, нормально? — Она подошла ближе и дотронулась до моего лба. — Температуры нет, это самое главное. Как ты себя чувствуешь, Эмили? Не вспотела, голова не болит, пальцы не онемели?
Мне казалось, она может, как из пулемета, выплевывать в меня все известные признаки отторжения сердца просто до бесконечности, поэтому я поспешила скорее прервать ее: