Сердце вдребезги, или Месть – холодное блюдо
Шрифт:
– Кого?
– Костыля, кого ж еще.
– А кто его убил?
– Дело так и осталось висяком, а затем в архив легло. После этого правой рукой Черепа стал Руслан, царство ему небесное, и опять тот же самый случай. Все по новой. Подозрительно все это. Конечно, Череп очень авторитетный. На него никто не подумает. А зря. Рыба всегда с головы гниет, а это значит, что начинать надо с него. Это я тебе так, на всякий случай сказал.
– Бог мой, я уже сама запуталась, кто кого убил и зачем. Все друг друга убивают, похищают, а я являюсь заложницей в этих играх.
– Сама выбрала такую
При этом Калач встал и посмотрел на часы.
– Ладно, время еще терпит.
Как только за Калачом закрылась дверь, я встала и пошла следом за ним. Затем резко остановилась и приложила ухо к двери. За дверью разговаривали двое. Я смогла распознать их по голосам, и если я не ошиблась, то разговаривали Калач и мужчина с внешностью боксера.
– Калач, ну что там?
– Да сидит девка вся бледная, смотреть страшно.
– Видимо, чует, что покойница.
– Я тоже так думаю. Она сама не верит в то, что Череп по поводу нее суетиться будет.
– Мне кажется, что Череп Потапа грохнул – от этого все и молчание. Сейчас сидит, репу чешет и не знает, что делать.
– Я в этом просто уверен, – тут же подтвердил подозрения боксера Калач. – Видимо, он все пустил на самотек. Если грохнем девку, значит, так тому и быть. Можно сказать, что девка не из-за чего пострадала. Сначала решила на понт нас взять, мол, если с ее головы упадет хоть один волосок… Думала, что Череп разбежится и немедленно бросится ей на помощь, а у него таких красоток пруд пруди. Ладно, я не могу с ней тут долго сидеть. Я с ребятами уезжаю. А ты будь за старшего. Если какие новости от Черепа будут, в чем я глубоко сомневаюсь, то я тебе позвоню.
– Звони. Калач, а ты когда приедешь-то?
– Посмотрю, как сейчас дела пойдут. Значит, вас в доме двое остается. Ты и Колян.
– А что мне делать, если завтра в шесть пятнадцать утра от Черепа никаких вестей не будет?
– Если в шесть пятнадцать от Черепа не будет вестей, то действуешь просто. Девку в живых мы не можем оставить. Это уже дело принципа. А то Череп нас не только уличной шпаной назовет, но и как-нибудь еще. Девку не пугай, чтобы она крик не подняла. Скажешь, что вы отвезете ее домой. Из дома выведешь, аккуратно в машине прикончишь и увезешь вообще на другую трассу в другом направлении. Где-нибудь в лесу закопаешь. Думаю, вас учить не надо. Вы уже не маленькие. Свое дело знаете. Сделаете все тихо, мирно и гладко. Может быть, Череп уже давно от этой девки хотел избавиться, а мы ему помогли.
– А почему ты так думаешь?
– Потому что он мне ни одного звонка на мобильный не сделал. Другой бы уже обзвонился. Ладно, мы все уезжаем. Ты за старшего.
Как только голоса за дверью стихли, я стала нервно и совершенно бессмысленно ходить по комнате. Когда ноги устали, я подошла к стене, прислонилась и съехала по ней вниз, обхватив голову руками. Самое ужасное то, что, по всей вероятности, Калач был прав. Черепу действительно до меня не было никакого дела. После того как убили Потапа, Череп пустил все на самотек и решил, что я уже обречена, а это значит, что уже ничего нельзя изменить, да и не стоит. Ему же ведь нужно хоть как-то оправдаться за смерть Потапа.
Часа через два я вдруг подумала о том, что начинаю медленно сходить с ума и что дальнейшее нахождение в этой комнате начинает давить мне на мозги и я начинаю бояться собственной тени. Не выдержав, я бросилась к входной двери и начала стучать по ней что было сил. Мне не пришлось стучать долго. Через пару минут дверь распахнулась, и я увидела мужчину со сломанным кривым носом и внешностью боксера.
– Ты что колотишь по двери, что тебе нужно?
– В туалет хочу.
– Пошли.
Мужчина толкнул меня вперед и пошел следом за мной.
– Сколько уже времени осталось? – спросила я обреченным голосом.
– Немного.
– Что-то мне плохо совсем.
– Не переживай. Скоро будет хорошо. Ты куда хочешь – в ад или в рай?
– Никуда.
– Никуда не получится. Придется куда-то определяться. Когда мы подошли к дверям туалета, я повернулась и посмотрела на боксера глазами, полными слез.
– Пожалуйста, отпусти меня. Пожалуйста.
– Не могу, – замотал головой боксер.
– Почему?
– Потому что не положено.
– А как положено? Меня убить? Да?
– Ты в туалет пришла или что?
– Ну скажи, ты меня убьешь? Я тихонько убегу. Никто и не узнает. Ты только открой мне дверь. А своим скажешь, что ты меня убил. Пожалуйста. Вы меня больше никогда не увидите и ничего обо мне не услышите.
– Ты в туалет хочешь или нет? – Мужчина начинал терять терпение.
– Очень хочу.
– Тогда в чем дело?
Поняв, что спорить бесполезно, я зашла в туалет и заперла дверь.
– На защелку могла бы дверь и не закрывать, – послышался голос за дверью.
– Это чтоб ты не подглядывал.
– Больно надо. Я что, голых задниц не видел?
– А может, и не видел.
– Да меня такие бабы отродясь не интересовали. Бальное платье надела, а рожа вся в синяках.
Но я уже не отвечала. Моему разочарованию не было предела. Я ждала, что в туалете есть хоть какое-то окно или тяжелый предмет. Но в туалете ничего не было. Ничего, кроме унитаза и половой тряпки. Не было даже обыкновенной швабры, которой можно было бы дать по голове и держать самооборону. Поняв, что обречена, я прислонилась к стене и тихонько всхлипнула. Теперь я твердо знала, что меня убьют. Я очень хорошо это знала.
– Подруга, ты все? Открывай дверь!
Но я не отвечала и не открывала дверь. Я тупо смотрела на потолок и не двигалась.
– Подруга, ты меня слышишь?! Ты вообще реагируешь на то, что я говорю?!
А затем стал раздаваться какой-то стук, который становился все сильнее и сильнее. Сначала отлетела защелка и распахнулась дверь. Мужчина взял меня за шиворот и потащил по коридору. Я начала сопротивляться и упираться.
– Я тебя умоляю! Пожалуйста, отпусти меня! Отпусти!!!
– А ну-ка, давай в комнату, гадина! Или я тебя раньше времени прикончу! У тебя еще есть несколько часов для того, чтобы насладиться жизнью!