Серебряная клетка
Шрифт:
– Стреляют, - сообщил он, и в следующий миг раздалось еще несколько выстрелов.
– Из пистолетов.
– Откуда ты знаешь?
– вырвалось у нее.
– Так я с папой в тир ходил, - гордо заявил мальчик.
– И стрелять умею. Я даже сам пистолет разобрать и собрать могу! Только разбирать у меня получается лучше. Но папа говорит, что это нормально, и я еще научусь.
Тем временем прогремело еще несколько выстрелов. Девушке показалось, что она слышит крики. Она почувствовала, как на нее накатывает волна паники. Объяснение всему этому могло быть только одно. За последнее время, было несколько захватов
– Это наверно террористы, - объявил Эдмонд, а затем дернул за руку, заглянув ей в лицо.
– Террористы, да?
– Не знаю, - шепотом ответила она.
– Не шуми пожалуйста...
Ребенок сразу кивнул и принял такой серьезный вид, что она едва удержалась от улыбки, хотя все происходящее к веселью явно не располагало. Удивительно, но, судя по всему, мальчик совсем не боялся. В отличие от нее. Но тут дело скорее было в том, что она понимала насколько это опасно. У них ведь есть все шансы остаться в этом театре навсегда. Но Эдмонд, видимо не думал об этом. Ну, и слава богу. Хотя... вдруг их и не заметят? Нужно просто спрятаться и подождать. Она, недолго думая, повернулась к мальчику и преувеличенно бодрым голосом спросила:
– Эдмонд, а ты любишь играть в прятки?
– Ты что, совсем глупая?
– возмущенно заявил ее юный спутник.
– Нам нельзя играть. Тут же террористы!
– Конечно, нельзя, - торопливо ответила она.
– Нам нужно прятаться и сидеть тихо-тихо.
– Тогда давай спрячемся здесь? Это хорошее место. А в прятки я играть, и, правда, люблю. Меня никто никогда еще не находил. А раз ты со мной, то и тебя не найдут.
Мальчик потянул ее внутрь костюмерного склада. Дана захлопнула входную дверь, вытащив перед этим карточку-ключ. Несколько шагов и они с Эдмондом оказалось, между стеной и стопками коробок оказался небольшой закуток, в который они и забились.
Они сели на и крепко обнялись. Пол был из термо-пластика, а значит достаточно теплый. Хотя, это не слишком помогло. Через несколько минут девушку начало трясти. Но скорее от страха, чем от холода. Эдмон сел рядом, намертво вцепившись худенькими пальчиками в ее ладонь.
– Все будет хорошо, - прошептала девушка.
– Только надо очень тихо себя вести.
– Знаю, - тихо отозвался Эдмонд.
– Не маленький. Мне уже восемь. И, вообще, нас мой папа спасет.
– Да, конечно, - сказала она, поглаживая малыша по белокурым волосам.
– Твой папа обязательно нас спасет.
Послышались еще выстрелы, затем крики. А Диана вдруг подумала о тех, кто остался там - наверху. Ведь всегда в терактах гибли заложники. Только количество жертв сильно варьировалось. От единиц, до сотен.
Тем временем по коридору загремели тяжелые шаги. Послышались мужские голоса. Потом тяжелый топот, пронесшихся по коридору людей. Они, громко переговариваясь, дергали ручки дверей. Дана старалась не дышать, прикрывая ладонью рот Эдмонда.
– Что вы копаетесь?
– рявкнул кто-то.
– Нет здесь никого! Это складские помещения. Быстро проверить другие этажи!
Шаги стали удаляться от их двери. И дети смогли немного перевести дух.
– Они ведь не вернутся?
– прошептал мальчик прямо на ухо юной балерине.
– Не знаю. Если мы не будем шуметь, то, наверное, нет.
– Это хорошо. Мне папе надо позвонить. Хорошо, что я телефон всегда с собой ношу.
– Не надо. Давай подождем немного? Ну, пока они уйдут подальше.
– А как тогда мой папа будет нас спасать, если он знать не будет, где мы?
– Сообщение напиши.
– Ладно. Но ты мне поможешь? У меня совсем без ошибок писать не получается. А с ошибками я не хочу.
– Помогу.
Результатом их совместного творчества стало следующее послание:
«Театр захватили террористы. Были выстрелы. Мы спрятались на складе».
Отец Эдмонда ответил почти мгновенно:
«Эд, ты в порядке? Кто сейчас с тобой?»
«Все хорошо. Я с Дианой».
«Быстро. Включи на телефоне режим «Не беспокоить», оставив возможность получения сообщений».
«Сделал».
Дальше посыпался град вопросов. Мальчик лишь хлопал глазами, видимо, не имея ни малейшего понятия, что на это все ответить. Да и сделать это быстро он не мог, поэтому Диане пришлось взять инициативу в свои руки. Девушка забрала телефон и начала сама общаться с Филиппом Рое, как представил отца, пусть и заочно, Эдмонд. Но ничего полезного она сказать ему не смогла.
«Диана, кто вы? Преподаватель?»
«Я - балерина. Будущая. А что?»
«Вы хоть совершеннолетняя?»
«Почти».
«Понятно».
«Сидите тихо. Не высовывайтесь, что бы ни произошло. К окнам не подходите».
«Хорошо».
Девушка отложила телефон и перевела дух. Следующие семь часов прошли в каком-то мареве. Несколько раз присылал сообщения господин Рое. Спрашивал, все ли у них хорошо, просил немного подождать, говорил, что помощь скоро придет. Диана ему уже не верила. Но старалась не показывать этого. Ради Эдмонда, который был абсолютно уверен в том, что его отец их обязательно спасет. Может поэтому он был так спокоен.
Дана гнала от себя темные мысли и пыталась сосредоточить все свое внимание на мальчике. Разговаривала с ним. Пересказывала сюжеты любимых балетов, превращая их в волшебные сказки. Особенно хорошо удалась «Баядерка».
Но сейчас, когда малыш задремал, положив голову ей на колени, ее сердце ледяной иглой произал страх за тех, с кем Диана провела столько лет. Сама-то она хоть и в относительной, но все же безопасности.
Сделать глубокий вдох. Унять дрожь и провести ладонью по его взъерошенным золотистым волосам. Медленно выдохнуть. И снова сделать глубокий вдох...
Это почти не помогало успокоиться. Но что еще ей оставалось? Просто сидеть вслушиваясь в дробь выстрелов и гул криков, намного тяжелей. А когда театр вдруг окутала тишина, ей стало по-настоящему жутко. И она, как заклинание начала шептать имена своих одноклассников: Дэн, Майк, Кэти, Альма, Ева...
«Мы все вернемся в Академию и забудем об этом, как о страшном сне, - пыталась убедить себя в невозможном девушка.
– И никогда не станем об этом вспоминать».
Но вот по коридору вновь кто-то пробежал.