Серебряное прикосновение
Шрифт:
— Невероятно! — со вздохом произнес Джон, когда они с Эстер вошли в бальный зал. — У меня такое чувство, что мы увидели больше Эшдейлов, чем предполагали вначале.
Эстер почувствовала неприятный подтекст в его словах и поняла, что он выбит из колеи тем, как Джеймс с ней поздоровался.
Летисия и Энн, сопровождаемые Джоссом и Элис, тоже не были забыты. Летисия была изящна, словно фарфоровая статуэтка, полная очаровательного лукавства, которое всегда притягивало мужчин, как магнитом. Затем следовала Энн, с ее ясными, умными глазами на маленьком
Джосс и Элис, неразлучная парочка, напомнили Джеймсу его собственного сына и приемную дочь. Он надеялся, что его дети вырастут такими же, как и он сам, но знал, что им будет тяжело противостоять взбалмошности Мэри, которая могла их испортить. Мэри не имела ни малейшего представления о дисциплине. Но, несмотря на это, он не мог ее винить и прощал ей любые капризы. Одним из таких капризов было недовольство Банхилл Роу, и ему неоднократно приходилось терпеть ее выходки. Почему же теперь, когда он после долгого перерыва вновь увидел Эстер, настоящее исчезло, как не бывало, его отношения с Мэри потеряли всякое значение?! Сейчас он хотел ее так же, как в тот день в саду. Время, отделявшее их от того дня, растаяло без следа.
Как только все гости собрались, Джеймс и Мэри начали танцы, и вечер весело продолжался, так как оба они любили разбавлять традиционные танцы веселой джигой. Как хозяин, Джеймс был партнером большинства женщин, по крайней мере, на сколько хватило вечера, и после того, как он прошел по несколько кругов с полдюжиной пожилых дам, он подошел к Бэйтменам. Эстер отдыхала после танца с мужем, но Джеймс повел ее в круг, так как опять заиграла музыка.
— Где же гобелены? — спросила она.
Он радостно улыбнулся.
— Надежно спрятаны в моем лондонском доме. Видишь, я последовал твоему совету. Как тебе нравятся перемены?
Он покружил ее, взяв под руку, и потом она снова посмотрела в его глаза.
— Здесь великолепно, и твоя жена — лучшее украшение дома.
— Она тебе понравилась?
— Конечно, она была так мила со мной. Тебе повезло.
— Это мне сейчас повезло. — Он чуть сжал ее пальцы. — Я не забыл тот вечер.
Она укоризненно на него посмотрела и слегка улыбнулась.
— У тебя хорошая память, Джеймс. Некоторые вещи лучше забывать.
— Но не тот день.
Она попыталась сменить тему разговора.
— Кстати, ключ от сада до сих пор у меня. Теперь, когда ты приехал, мне нужно его вернуть.
— Ни в коем случае, прошу тебя. Оставь его у себя.
— Но в этом нет необходимости. Теперь у меня есть собственный отличный сад.
— И что, с тех пор, как он появился, ты не заглядывала в мой?
— О, конечно, я заходила. Там так спокойно. Иногда я там рисовала. Но теперь хозяйка там — твоя жена.
Он покачал головой — казалось, ее слова его позабавили.
— Домашние заботы не входят в круг интересов моей жены. Она даже представления не имеет о таких вещах.
— Зато кухарка имеет, а еще слуги. Теперь я никогда не смогу побыть там одна.
Джеймс подумал, что она боится, что он будет искать ее в саду.
— В таком случае, ты можешь приходить сюда в наше с Мэри отсутствие. Осенью мы возвращаемся в Лондон, и сад снова будет твоим.
— В таком случае, спасибо, — благодарно отозвалась она, понимая, что он сделал это предложение от всего сердца.
Танец закончился, он поклонился, она присела в реверансе и произнесла:
— Я должна сказать тебе кое-что. Я очень рада, что все эти изменения не коснулись сада. Сад — связующая ниточка с твоей первой женой. Он будет тебе напоминанием.
Джеймс удивленно на нее посмотрел. Эстер подумала, что не стоило упоминать сейчас его первую жену, но она сказала это совершенно искренне.
Потом Джеймс танцевал с Энн, так как до этого ее партнерами были только отец и брат, ее обычно бледное личико пылало от удовольствия и волнения, пока они болтали о разных пустяках. После танца она подошла к отцу, сияющая от восторга.
— Мистер Эшдейл спросил, люблю ли я читать, и разрешил пользоваться его библиотекой в любое время. У мамы есть ключ, и я смогу приходить туда в его отсутствие, когда захочу.
Джеймс кивнул, подтверждая ее слова.
— Сейчас мою библиотеку приводят в порядок, и скоро Энн сможет брать любые книги, какие пожелает, без всякого ограничения.
Джону стало не по себе от великодушия хозяина дома, которое, чем бы оно ни было вызвано, казалось ему следствием проявления повышенного внимания к его жене, которая уже сообщила, что ей оставили ключ от сада.
— Право же, я очень польщен вниманием, которое вы оказываете моей семье, мистер Эшдейл, и благодарю за возможность воспользоваться библиотекой, которую вы готовы предоставить моей дочери, но ваше предложение слишком великодушно. Я не могу возложить такую ответственность на плечи моей жены.
Эстер, которая, несомненно, тоже отказалась бы от такого предложения, правда, несколько по-другому, увидев крайнее разочарование в глазах Энн, положила руку Джону на плечо. Она очень любила младшую дочь, и это заставило ее сказать:
— Джон, дорогой, я знаю, что значит для Энн эта возможность. Мы с ней не будем появляться в этом доме чаще одного раза в месяц. Я хотела бы принять от мистера Эшдейла второй ключ, если ты передумаешь.
Он взял ее руку в свою, эти слова его убедили.
— Ну что ж, в таком случае, решено.
Этот вечер принес неожиданности не только Энн. Летисия, у которой всегда было много кавалеров, где бы она ни появилась, танцевала и танцевала, пока неожиданно не увидела входящего Ричарда. Он прибыл позже остальных. Джеймс подошел к нему поздороваться, и они стояли возле дверей бального зала. Возбуждение и ярость охватили все ее существо. Она сделала вид, что не заметила его, и попыталась сосредоточиться на других партнёрах. Если бы он пригласил ее на танец, она бы отказалась. Уголком глаза она наблюдала за тем, как он, обходя танцующие пары, приветствовал знакомых, задерживаясь возле некоторых немного дольше, чтобы поболтать.