Серебряный ангел
Шрифт:
Она уже сердилась. Зачем позволила увлечь себя той странной игрой в созерцание его тела? Как могла она вновь поддаться его обаянию? Шантель решительно подняла голову и посмотрела прямо в глаза дею, стараясь выглядеть раздраженной и смелой. Но губы ее предательски задрожали, и пришлось прикусить нижнюю, чтобы произнести свой вопрос ровным, бесстрастным тоном.
— Что я забыла… ваше высочество?
Дерек нахмурился, окончательно поняв, что Шахар отнюдь не случайно пользуется этим его официальным титулом. Девушка, однако, внимания на его реакцию не обратила. Единственное, что, как она думала, она могла забыть, — это поклониться перед уходом. Неужели
Сделай он это и вправду, Шантель бы, наверное, окончательно взорвалась. Но Дерек просто негромко сказал:
— Подойди, Шахар.
— Я должна?..
— Подойди, — повторил он, не повышая голоса. Было очевидно, что Джамиль не собирается реагировать на ее очередную дерзость. Девушка медленно сделала несколько шагов и замерла в нескольких футах от него.
— Вон там, — услышала она.
Посмотрев вниз, куда указывала его рука, Шантель увидела нечто, что она поначалу приняла за какой-то предмет одежды дея, брошенный им, когда он ложился в кровать. Но уже в следующий момент убедилась, что это кусок шелковой ткани, на котором аккуратно уложены пирамидкой несколько великолепных сапфиров. Среди драгоценностей, которые давала ей мать дея, этих камней не было. Неужто Джамиль решил расплатиться ими за проведенную с ним ночь, хотя она и не принесла ему ожидаемого удовольствия?
Оскорбленная девушка гордо выпрямила спину и застыла. Ее глаза светились гневом.
— Я не возьму их!
Бровь Дерека удивленно поползла вверх.
— Интересно, — произнес он. — Но бессмысленно, — добавил после довольно продолжительной паузы.
Наклонившись, дей поднял драгоценности и начал перебирать их пальцами. Оказалось, что сапфиры были оправлены серебром в три связки, в каждую из которых вошли камни особых размеров и огранки. Все вместе это представляло собой великолепное ожерелье, непременно бы вызвавшее восхищение Шантель при других обстоятельствах. Но сейчас ей было не до любования прекрасным творением природы и человеческих рук. Девушка буквально пылала, уверенная, что ее соблазняют или пытаются расплатиться, как с какой-то публичной девкой. Красная от стыда и гнева, она повторила:
— Я не возьму это!
К ее удивлению, Джамиль в ответ улыбнулся, причем вполне искренне, будто она сделала что-то смешное. Его и в самом деле развеселила реакция Шахар, потому что он понял наконец ее причину.
— Такое ожерелье мужчина здесь может подарить женщине, родившей ему ребенка. Для того, о чем ты думаешь, оно слишком ценно. Так уж получилось, что ты пришла ко мне в нем, а значит, в нем и должна уйти. Потом передашь его законной владелице.
— Вашей матери, — догадалась Шантель, еще сильнее покраснев, так как поняла свою ошибку. — Она одолжила мне в прошлый раз жемчуг, конечно, у нее должны быть и… Но вы можете вернуть их с таким же успехом, как и я, — вдруг неожиданно закончила она, так и не сделав ни единого движения, приближающего ее к ожерелью.
Что ж, Дерек решил действовать по-другому. Он резко наклонился, схватил упрямицу за руку и, притянув к себе, сжал ее ноги своими коленями. Последовавшая попытка вырваться, естественно, ни к чему не привела.
— Так ты, видно, просто боишься меня? Вопрос был явно провокационный, но понять это ей помешала гордость.
— Нет! — выпалила она мгновенно, не задумываясь над тем, стоит ли сейчас говорить не правду.
— Тогда успокойся, — приказал дей. — Я просто собираюсь надеть тебе
При этих словах Шантель почувствовала, что ее уже не держат и при желании вполне можно отбежать в сторону. Но она не сделала этого. Девушка мысленно представила себя, лежащую то ли во сне, то ли в беспамятстве, затем его, бережно снимающего с нее сапфиры, его пальцы, нежно касающиеся кожи… Приятная горячая волна прошла по ее телу, дыхание участилось. Знакомое уже ощущение удивило и испугало ее. Неужели это произошло сейчас с ней? Неужели это у нее не действия даже, а лишь представление о них вызывает проявление страсти?
— Я жду.
Поглощенная своими чувствами, девушка не сразу сообразила, чего он ждет, однако и когда поняла, осталась на месте. Джамиль продолжает сидеть на кровати и не собирается встать, чтобы водрузить ожерелье на место. Означать это может только то, что он хочет, чтобы она сама облегчила задачу, опустившись перед ним на колени. Заставить себя сделать это она не могла и не хотела. Уж слишком унизительным проявлением раболепия казался ей в данный момент этот жест.
— Мне не обязательно надевать драгоценности, чтобы вернуть их.
— Я настаиваю.
— А в таком случае вы можете просто пойти… Куда она собиралась его направить, Дерек дослушивать не стал. Он обхватил ногой ее спину, потянул, заставив согнуться, его руки опустились на плечи, и уже через мгновение она стояла на коленях. Единственное, чем она смогла отплатить ему немедленно, это поднять голову и одарить очередным ненавидящим взглядом.
— Ну, теперь вы счастливы? — язвительно спросила девушка.
— Я буду счастлив, когда ты прекратишь свою бесполезную борьбу, — ответил Дерек с заметным раздражением. Затем добавил более мягко:
— Я сделал это не для того, чтобы обидеть тебя или продемонстрировать свою силу, маленькая луна. Я должен использовать любой повод, чтобы попытаться обхватить твое тело своим, тогда ты почувствуешь…
— Вы же сказали, что я могу идти, — закричала Шантель, сверкая глазами.
— Так оно и есть. Вот только верну ожерелье на его прежнее место, и все. Приподними-ка волосы, и я быстро сделаю это.
Девушка колебалась. Он хочет обхватить ее тело своим? Что это значит? О Боже, опять эта слабость при одном представлении, что произойдет!..
Быстро собрав руками свои тяжелые серебряные пряди, она приподняла их, обнажив шею. Дей поднял ожерелье, затем в течение нескольких секунд смотрел ей в глаза своим гипнотизирующим взглядом и медленно, очень медленно стал застегивать украшение. Холодный металл скользил по ее нежной коже. Но не от холода она вдруг вся задрожала, а от тепла, от того тепла, которое исходило от ласково прикасающихся к ней пальцев. Дерек наклонился ближе, возясь с замочком украшения. И вот тут она ощутила, что его тело действительно охватывает ее: она чувствовала его руки, его торс, его колени. Холод, жар, биение чужого сердца, которое Шантель слышала при прикосновении его груди… Только что такой сильный гнев исчез, не оставив и следа. Будто сплетая невидимый кокон, он окружал ее своим теплом, и она чувствовала себя уютно и вне всякой опасности. Вне опасности? Да, что-то придавало ей в этот момент уверенность, что ей ничто не угрожает. Он же сказал, что она может уйти. Чего же ей бояться этих объятий? Разве только своих собственных ощущений. Но, Боже, как это приятно, когда ты сама оказываешься будто внутри него!