Серебряный доспех
Шрифт:
– Ты называешь меня лгуньей, не так ли?
Гирсу задумался.
– Разве?
– проговорил он наконец. Вид у него стал растерянный.
Хазред поспешно вмешался:
– Гирсу хотел сказать, что на болотах редко встретишь магический предмет, который бы валялся просто так, без пригляда.
– Я поняла, что он хотел сказать, - ледяным тоном перебила ведьма, - Но почтенный Гирсу ошибается.
– Ее глаза зловеще сверкнули.
– Еще как ошибается! Эта штука именно валялась, и именно без пригляда. Я думаю, это шкура.
– Конечно же, это шкура!
– воскликнул Гирсу, чувствуя себя уязвленным. Ему не понравилось, что Хазред попытался заступиться за него. Еще чего! Гирсу и сам в состоянии за себя постоять.
– Вроде змеиной, - добавила Нухар.
– Когда змея сбрасывает кожу, она не умирает.
– Правда?
– изумился Гирсу.
– Никогда об этом не задумывался!
Хазред только рукой махнул. Когда-нибудь простодушие погубит Гирсу, а тот даже не заметит. Так и сгинет в полном неведении случившегося.
– Здесь, на болотах, - негромко продолжала Нухар, - обитает некое существо, которое время от времени избавляется от старой кожи.
– Не прибегая к помощи соблазненных мужчин, - прибавил Хазред как бы про себя, но так, что Нухар услышала.
Она сердито дернула головой, но больше ничем своего недовольства не выразила.
– Это существо никто никогда не видел, - проговорила она, поглаживая веко жмурящейся от наслаждения рептилии.
– Точнее, думаю, время от времени его встречают на болотах, но попросту не догадываются о том, что оно - то самое.
– Если вдуматься, то любое существо - «то самое», - пробурчал Гирсу.
Нухар вздернула брови, потом делано засмеялась.
– Разумеется, ты прав!
– воскликнула она.
– Каждое создание в какой-то мере «то самое», но мы сейчас говорим об одном, совершенно определенном. О том, которое сбрасывает кожу и таким образом обновляется. Кстати, не исключено, что вместе с кожей оно избавляется от прежнего облика и приобретает новый.
– Весьма полезное свойство, - сказал Хазред.
– Да, но я еще не разобралась, способна ли сброшенная существом шкура изменять мой собственный облик, - добавила болотная ведьма.
– Возможно, стоит просто попробовать…
Нухар вздохнула:
– Однажды я уже попробовала. Не на себе, конечно… Пришлось потом искать другую шкуру. Два года на поиски потратила, прежде чем обнаружила необходимое…
– А с прежней шкурой что случилось?
– заинтересовался Гирсу.
– Я ее потеряла, - был краткий ответ.
Хазреду вдруг показалось, что ведьма знает о желтой шкуре, о существе, которое ее носит, и о свойствах этого предмета гораздо, гораздо больше, чем рассказывает… Он уже хотел было задать пару наводящих вопросов, но Гирсу опередил его.
– Понятно, - многозначительно протянул Гирсу.
Хазред сверкнул глазами и сразу же опустил веки, скрывая свое недовольство. Не стоит ругаться с Гирсу на глазах у болотной ведьмы. Перед лицом посторонних троллоки должны держаться друг друга и выступать единой стеной. Даже если их всего двое.
Гирсу любезно подал ведьме руку, помогая той забраться на спину ящера. Осторожно ступая между пластин зверя, Нухар пробралась к плоской голове и встала там.
– Прощайте, - сказала она друзьям и топнула босой пяткой. Удар пришелся между глаз ящера. Тот хлопнул хвостом по земле и начал переставлять короткие кривые лапы. Скоро ведьма и ее зверь скрылись из виду.
– Загадка на загадке, - пробормотал Хазред, глядя туда, где только что находилась Нухар. Казалось, он все еще видит силуэт ведьмы.
– Она узнала от нас про Тзаттога, а взамен рассказала про желтую шкуру. Но все это не облегчает нам задачу.
– Какую?
– заинтересовался Гирсу.
– Выяснить, что же, в конце концов, происходит на болотах, - объяснил Хазред.
– Мы не можем вернуться к старейшинам, особенно после того, как ты убил Ханно-пивовара, вот так, с пустыми руками.
– Я убил Ханно?
– поразился Гирсу.
– Ты же говорил…
– Я просто пытался тебя успокоить, - ответил Хазред угрюмо.
– На самом деле, полагаю, ты уложил его на месте. В этом я почти не сомневаюсь. Очень мало шансов застать его живым и совершенно никаких - здоровым. Поэтому я и говорю, что нам необходимо доказать нашу ценность. Мы нужны нашему народу! А если мы ему не нужны, если у нас нет никаких заслуг, то… - Он вздохнул.
– То все плохо, - закончил за него Гирсу.
– Понимаю.
Он заметно помрачнел. Гирсу вовсе не хотел никого убивать.
– Может, все еще обойдется, - пробурчал он.
Хазред взял его за руку.
– Расскажи мне лучше, что случилось со мной после того, как я потерял сознание.
– А я почем знаю… Я спал.
– Что тебе снилось?
– Разное.
– Лицо Гирсу потемнело.
– Вообще-то мне снились женщины. И всякая ерунда. Будто я - скамейка, на мне лежит красивая женщина, а на красивой женщине лежишь ты, и вы занимаетесь сам знаешь чем…
– А ты?
– А я что?
– Гирсу пожал плечами.
– Я же был скамейкой!
– Захватывающий сон, - сказал Хазред, отчаянно надеясь, что голос у него не дрогнет.
– А потом что случилось?
– Я проснулся.
– И не был больше скамейкой?
– Ха-ха. Очень остроумно. Я был собой. И совершенно здоровым. Думаю, это ведьмины чары сделали свое дело. Вылечили меня, то есть. А сны - просто дополнительное воздействие.
– Ясно.
– А ты спал, - сказал Гирсу.
– Храпел, и слюна у тебя изо рта вытекала.