Сергей Сергеевич Ольденбург 1888-1940
Шрифт:
В важнейшем вопросе об ответственности за организацию убийства Ольденбург принципиально не считает ни московский президиум ЦИК без Ленина и Троцкого, ни тем более уральский областной совет теми кто принимал решение, понимая что это официальное прикрытие, на них «формально» перевесили чужую вину.
Статья не позволяет предполагать, что С.С. Ольденбург готовил собственное всестороннее расследование, способное исправить и другие ошибки Н.А. Соколова, но несомненно, что он интересовался обстоятельствами убийства Государя и специально озаботился сбором информации в зарубежной прессе тех дней.
1 августа Ольденбург пишет, что не только
Другой статьёй, подписанной «О.» стала «1914-1936» о выступлении Н.Н. Шебеко в парижском университетском клубе. Шебеко предлагал для противостояния новой мировой войне, помимо программы возвращения Российской Империи на место СССР, ограничение вооружений и предотвращение формирования крупных противостоящих блоков, о чём далее регулярно продолжит писать Ольденбург. Н.Н. Шебеко также сослался на свои мемуары, выпущенные на французском языке, не согласившись с мнениями, будто он слишком снисходительно относится к Германской Империи, и дав отпор критике за возложение на неё же всей ответственности за войну.
Стремление к сотрудничеству с Хитлером по наблюдению Ольденбурга 8 августа, охватило даже Леона Блюма, председателя народного фронта, главной целью которого считается борьба с фашизмом.
15 августа в «Возрождении» отмечена кончина первоиерарха РПЦЗ митрополита Антония (Храповицкого). «Разносторонне образованный, митрополит был известен своим благочестием и преданностью церковной жизни. Велики его заслуги в управлении одной частью русской зарубежной православной церковью, за долгие тяжкие годы изгнания. Несколько последних лет жизни покойного митрополита были омрачены неладами, возникшими между двумя частями зарубежной церкви. Митрополит страдал от этих неладов и был крайне счастлив, когда ему удалось, приняв у себя митрополита Евлогия, внести мир в православную зарубежную церковь» (подпись в рубрике Ольденбурга ненадолго сменилась на «Наблюдатель»).
В №4040 Ольденбург передал сообщение португальского правительства о режиме систематического террора и организации массовых убийств республиканцами в Испании. Португалия поэтому предложила Франции включить в договор о невмешательстве в гражданскую войну формулу осуждения красных. Меж тем французское забастовочное движение вновь начало расти.
Логика рассуждений русских эмигрантов в довоенное время показывает 29 августа Ольденбург в сообщении о приезде в Париж Я. Шахта и негодовании коммунистов: «что может быть полезно России, Германии и Франции, должно устрашать коминтерн и советскую власть». Тут ясно видно что Ольденбург хотел бы видеть предотвращение мировой войны через союз Германии и Франции, стремящихся к восстановлению Национальной России (вопреки всему что произойдёт в реальности позднее). Оптимизм Ольденбурга оправдался в другом, что революционная ситуация 1936 г. не приведёт к победе коммунистов во Франции.
5 сентября Ольденбург писал об упоении жестокостью красных в Испании, которая может временно понизить градус вражды между Ватиканом и нацистами, которые устаивают судебные процессы против католического духовенства с обвинениями
Война в Испании «ведётся с ожесточением былых религиозных войн, и обе стороны проявляют и мужество, и упорство» (историки справедливо отмечают что так называемые религиозные средневековые войны являются политическими гражданскими войнами, так что сравнение Ольденбурга очень кстати). Мексика, где найдёт свой последний приют Л.Д. Троцкий, прямо выступила в поддержку красных в Испании, не входя в международное соглашение о невмешательстве.
В связи с поездкой Ю.Ф. Семёнова в Нюрнберг место передовой статьи «Возрождения» 12 сентября заняла «Очередная задача зарубежья» С.С. Ольденбурга: «Мы уже не одни! Наши некогда одинокие голоса подхвачены мощным эхо, которое перекатывается из страны в страну». «Теперь в любой газете Германии, Австрии, Португалии, в умеренной и правой печати Франции, Бельгии, Швейцарии и так далее можно прочесть обличения коммунистических замыслов». «Салазар из отсталой, полудикой Португалии создаёт образцовое национально-христианское государство». «Хитлер поднял униженную побеждённую Германию на равную с другими державами высоту». «Сравнение слишком невыгодно для пресловутого “отечества трудящихся” и даже для людей, далёких от “фашизма”, коммунизм начинает казаться наибольшим злом».
Задача, которую поставил в этой статье С.С. Ольденбург: разоблачать попытки большевиков рядиться в сторонников мира и патриотов своей родины, оказывается не разрешена до сих пор.
Провал ленинской идеологии привёл к новой мутации марксизма, подобно тому как ленинский III интернационал стал отличаться от старого II, а тот от I. Смена риторической тактики после каждой неудачи должна направлять противников большевизма бороться с наиболее актуальной и сильной, а не устаревшей и отменённой его версией.
Об этом предупреждает Ольденбург: «даже кровавую трагикомедию процесса 16-ти используют в интересах того же лжетолкования: расстреляли видите-ли – “первых знаменосцев”. Между “знаменем Ленина” и “эпохой Сталина”, оказывается, ничего нет общего! Не Сталин и Димитров, а давно уже отставленные Зиновьев и Каменев были, будто бы, носителями идеи мировой революции. Не при Сталине, очевидно, заседал и последний съезд Коминтерна…». С этой дымовой завесой призывал всех бороться Ольденбург, и так следует поступать с каждой новой пеленой обмана, раскидываемой большевиками для вербовки себе сторонников.
Ольденбург при этом определял фашизм как меньшее зло, но тем не менее, зло – постоянно подчёркивая в новостях антихристианскую и антимонархическую природу нацизма. Поэтому спасение России он не привязывал к иностранной интервенции: стряхнуть иго большевизма необходимо «с чужой помощью или без неё».
19 сентября, говоря о съезде НСДАП в Нюрнберге, Ольденбург снова заметил стремление нацистской пропаганды и лично Хитлера говорить о «мире со всеми странами». Относительно захватнических планов на Украину, Урал или Сибирь, Ольденбург, различая реальную политику и официальные декларации, написал: «каковы бы ни были планы Германии, на съезде о них ничего не говорилось». Ю.Ф. Семёнов, бывший на съезде, рассказывал, что лично ему немцы тоже говорили исключительно о мире.