Сергей Сергеевич Ольденбург 1888-1940
Шрифт:
Среди самый важных мировых событий минувшей недели Ольденбург отметил смерть иракского короля Гази I в результате автомобильной аварии. Поскольку король проводил независимую монархическую политику и занимал крайне антибританские политические позиции, в 1938 г. выдвигал претензии на управляемый англичанами Кувейт, то его смерть приписали им. Арабы в Мосуле напали на дом английского консула и убили его. Надо отметить что в дальнейшем свержение монархических режимов в Ираке 1958 г. и в Афганистане 1973 г. будет иметь самые катастрофические последствия. Демократические революции превратят эти страны в руины без каких-либо положительных перспектив.
В последние годы «всю работу иностранных военнослужащих порой
Монархическая положительная альтернатива одна способна сплачивать нации против иноземного глобализма и туземного радикального экстремизма.
Это касается и истории Палестины, где численность жертв еврейского террора за первые три месяца 1939 г. достигла более 300 арабов. В результате столкновений погибли также десятки англичан и евреев.
В заметке «Политика Польши» Ольденбург развернул своё наблюдение, как польское правительство не позволяет включить СССР в число прямых союзников западных демократий. Т.к. Польша, а не СССР, являлась ближайшим соседом Германии, то именно её условия приходилось учитывать при составлении новой Антанты против Стального пакта. Пока существовала Польша, у Германии не было никакой возможности напасть на СССР. Тем самым, писал Ольденбург, Польша не позволяет осуществить планы Ллойд Джорджа о теснейшем союзе с большевиками, т.к. «Польша знает что советская опасность может оказаться горше германской». Ольденбург справедливо считал, что пока со стороны «нац.-социалистического» строя не будет посягательства на независимость Польши, а «западные державы» «перестанут рассчитывать на большевиков – можно будет сказать, что мировая катастрофа избегнута». Все обстоятельства будущего начала войны указаны точно. Но западной державой, сделавшей ставку на сталинизм, станет сама социалистическая Германия.
Относительно предварительной подписки на 2 т. С.С. Ольденбурга 7 апреля появилось ещё одно напоминание в «Возрождении». В газете размещались также хвалебные отзывы на русское издание книги И.П. Якобия «Император Николай II и революция» (1938), которая может служить полезным дополнением к работе Ольденбурга, т.к. подробнее и точнее освящает отдельные стороны революционного заговора, стоявшего за организацией февральской революции. Над выпуском работы Якобия потрудились лица, причастные к брюссельскому Храму в память Царя-Мученика Николая II: это Николай Котляревский, Владимир Безобразов, Эммануил Фричеро и Алексей Чебышев.
За одобрением И.П. Якобия явно стоял С.С. Ольденбург, не ясно кто ещё в редакции мог бы выступить в его поддержку. И.И. Тхоржевский, всегда поддерживаемый Ю.Ф. Семёновым, напротив, относил И.П. Якобия и ВМС в один враждебный лагерь с К.П. Победоносцевым, И.Л. Солоневичем, И.А. Родионовым. 6 октября 1939 г. Тхоржевский заявит, подобно любому революционеру: «Победоносцев охранял в России косность и бедность», противопоставляя крайне правым монархистам П.А. Столыпина.
14 апреля Ольденбург выразил обеспокоенность тем как пресса демократических стран «сеет панику» и тревогу в интересах «партии войны», искажая факты. Об этом он написал статью «Легионы в Иллирии», что изменение формы итальянского протектората в Албании не может послужить поводом для начала мировой войны.
Английское правительство Н. Чемберлена и французское Э. Даладье предоставили свои гарантии независимости Польши, а затем Румынии и Греции, определяя их в числе стран, неприкосновенных для новых нацистских захватов. Румыния при этом, подобно Польше, предупреждала о невозможности
В очерке «Гнилая балка» 21 апреля 1939 г. С.С. Ольденбург продолжает развивать свои основные идеи, что «у русских, где бы они ни проживали, есть только один общий враг – это Коминтерн». Он пишет, что большевики угрожают не одним русским, а каждому существующему государству, которые они хотят разрушить для построения коммунизма. Поэтому Ольденбург доказывает что СССР слишком опасный, ненадёжный и слабый союзник. Однако русский публицист принимал за чистую монету антикоммунистическую пропаганду Хитлера, пока ещё не сознавая сущностно-отрицательное тождество большевизма и нацизма. Поэтому Ольденбург пока ещё не верит вполне достоверным слухам, что «Хитлер хочет с ними сговориться». Осведомлённость газеты «Возрождение» во многих вопросах оказывалась весьма высока. Например, тайный арест бывшего наркома Ежова, состоявшийся 10 апреля, уже через десять дней стал известен парижской редакции.
А.А. Лампе, руководитель ОРВС в Германии, 7 сентября отмечал в переписке, что с апреля 1939 г. молчание нацистов относительно СССР начало наводить на мысли о подготовке пакта. Эти слухи и доходили до Ольденбурга, не имея пока прямых подтверждений.
К выдумкам Ольденбург почему-то отнёс и сведения об оппозиционном настрое бывшего вице-канцлера Папена, хотя его назначение послом в Турцию является примером почётной ссылки.
В мемуарах Франц Папен сообщал, что являлся «убеждённым монархистом» и поэтому «гестапо всегда числило меня в своих ликвидационных списках и уничтожило нескольких моих ближайших сотрудников» [Ф. Папен «Вице-канцлер Третьего рейха» М.: Центрполиграф, 2005, с.6].
Британский историк Дэвид Ирвинг в превосходной книге «Нюрнберг. Последняя битва», указывая на безосновательность выдвигаемых против Папена обвинений, тем не менее, считает что ему следовало отказаться от назначения в Турцию, которое повредило его репутации противника НСДАП.
28 апреля С.С. Ольденбург сослался на попытку Николая II ограничить и сократить вооружения в 1898 г.: «другие державы сразу почувствовали, что это означало бы фактическое закрепление “статус-кво”». Менее известен другой использованный пример, когда во время Первой мировой войны «Император Николай II даже протестовал против действий союзников», оказывавших неподобающее давление на нейтральную Грецию.
Совсем иначе этот момент представляют воспоминания У. Черчилля, пытавшегося переложить с себя ответственность за английскую военную неудачу. «Николай II, желавший, чтобы Константинополь достался России, категорически заявил, что он не позволит греческим войскам даже вступить в Царьград. Естественно, что после этого симпатии Греции резко изменились, а Дарданелльская операция провалилась» [В. Татаринов «Черчилль, евреи и Ютландская битва» // «Руль», 1923, 20 декабря, с.3].
Знакомый С.С. Ольденбурга М.А. Таубе подтверждал, что Константинополь должен был превратиться в губернский город Российской Империи. Будучи заместителем министра, он участвовал в составлении записки о необходимости захвата Проливов русскими силами. И.Л. Горемыкин передавал этот план Царю. Обвиняя англичан в их собственном провале, Таубе не упоминает о влияниях на Грецию [М.А. Таубе «Зарницы» М.: РОССПЭН, 2007, с.184].
С.Д. Сазонов, чрезмерно подлаживаясь под интересы союзников, был против включения Константинополя в состав Российской Империи. Однако и он - не сторонник Дарданелльской операции союзников, указывая что «возможность появления России в проливах и в Константинополе продолжала устрашать воображение французов», не одних англичан [С.Д. Сазонов «Воспоминания» Минск: Харвест, 2002, с.287].