Серые пустоши жизни. Оригинальная БДСМ-версия.
Шрифт:
– Сколько населения в городе? – спросил Йаарх у капитана.
– Более трех с половиной миллионов, – гордо ответил тот.
Хранитель Меча пораженно откинулся в седле. Такое огромное население в средневековом городе?! Это казалось ему невероятным – неужели же здесь не было эпидемий, как на Земле в средние века? Он принюхался, но вокруг не было даже малейшего намека на вонь. Он ведь очень много читал исторических книг и был уверен в том, что в подобных городах в те времена не было канализации. Но здесь все же был иной мир, и тут могло быть, что угодно. Он вновь присмотрелся к мостовой и увидел, что она была чисто вымыта. Покосившись на Свирольта, он отметил
– Как вы добиваетесь такой чистоты в городе, капитан?
– Это довольно трудно и дорого, – ответил олтиярец. – Десятки тысяч людей каждую ночь моют и чистят весь город. И казна им очень хорошо платит. А штрафы за выброс мусора столь велики, что никто даже и не пытается делать это. В столь огромном городе по-другому просто нельзя. Наши ученые уже давно отметили зависимость эпидемий от грязи.
– И канализация у вас есть? – недоверчиво спросил Хранитель.
– Естественно.
– И все районы города столь чисты? Неужели же у вас нет трущоб?
– Есть. Но даже там моются улицы. И бедняки не хотят идти в долговую яму за неуплату штрафа, поэтому вынуждены поддерживать чистоту.
– И при всем этом, – укоризненно показал головой Йаарх, – такие обычаи…
Капитан лишь смущенно отвернулся.
Улица сменялась улицей, когда, при въезде на одну из площадей, Хранитель не услыхал позади себя сдавленный хрип. Он оглянулся и увидел Свирольта, который раскачивался в седле, схватившись руками за шею и полузадушено хрипя, и смотрел куда вбок. Он проследил взгляд капитана и содрогнулся. Слева была огромнейшая площадь, посреди которой стоял помост. На нем была установлена какая-то машина. А сбоку… А сбоку от машины торчал кол, на который было насажено искореженное, избитое, изрезанное и измученное девичье тело. «Его невеста…», – вспомнил Йаарх жуткий рассказ несчастного стражника и холодный гнев опять пузырем поднялся со дна его души. Подъехав ближе, землянин положил руку капитану на плечо:
– Держитесь, Свирольт… – почти прошептал он. – И я буду не я, но они ответят. И больше ни одна невинная девушка не погибнет такой смертью!
– Если бы это было так… – охрипшим голосом через силу вытолкнул из себя стражник и, махнув рукой, сдвинул волгхора с места.
– Кто это был? – подъехала к Хранителю с вопросом Мелрия.
Он с нежностью посмотрел на живую любопытную мордашку девушки и с горькой улыбкой ответил ей:
– Его невеста… Девочку схватили те, кто называет себя моими последователями, и два дня страшно ее убивали. Пока его не было…
Девушка с сочувствием и жалостью посмотрела вслед капитану, но ничего не сказала, ибо говорить тут было не о чем.
– Я накажу их! – ощерился Йаарх. – Страшно!
– Ему это уже не поможет… – задумчиво ответила она и отъехала в сторону.
Всадники продолжали двигаться по улицам города, но Хранитель уже почти не обращал внимания на окружающее, вновь поглощенный своим гневом. Только иногда, когда толпы народу становились слишком уж плотными и сопровождающие их стражники начинали вопить: «Дорогу! Дайте дорогу!», он смотрел вокруг и немного удивлялся бурлящей жизни этого странного города. Впереди показался просвет и кавалькада наконец выехала на центральную площадь, на которой находилась королевская резиденция, окруженная двадцатиметровым, ажурным на вид, но явно крепким забором. Йаарх опомнился и начал внимательно изучать дворец. Он был построен из светло-серого камня и был поистине огромен. Сотни составляющих его строений были связаны в одно целое переходами, висячими галереями, ажурными
– Капитан Свирольт и вы, господа! Король ждет вас! Прошу только оставить ваших животных в Первой конюшне дворца, она освобождена.
И стража четко, красиво расступилась, образовав ровный проход. Цепочка всадников на волгхорах медленно втянулась внутрь. Свирольт с угрожающим лицом ехал впереди, он уже успел придти в себя и обдумывал предстоящие действия. Привычными путями он вел отряд к конюшням. Подъехав к дверям первой из них, капитан спешился и строго-настрого приказал своему волгхору не трогать перепуганных донельзя конюхов. Затем обернулся к остальным и сказал:
– Мы прибыли, господин Йаарх! Ваши вещи отнесут в выделенные вам покои. У меня есть только одна просьба, попросите своих животных не трогать конюхов и слуг. И прошу за мной.
Все спешились и вслед за Свирольтом поднялись по широкой, но отнюдь не парадной лестнице. Он долго вел их через целую анфиладу нелепо, по мнению Йаарха, изукрашенных комнат, коридоров и залов. Наконец капитан завел Хранителя со спутниками в небольшой зал с обтянутыми синим бархатом стенами и украшенном развешанными на стенах шкурами животных. По углам его стояли низкие, удобные диваны и накрытые столики. Стражник вновь поклонился:
– Господин Йаарх, я очень прошу Вас и ваших спутников подождать здесь некоторое время, король вас скоро примет.
И вышел в боковую дверь. Он шел по знакомым с детства коридорам к любимой комнате короля. У порога остановился, вздохнул и постучал.
– Входи, – раздался голос Морхра.
Он вошел и увидел короля, сидящего в кресле, положив ноги на низенький столик и курившего свою любимую огромную резную трубку, доставшуюся ему от деда. Увидев Свирольта, он встал, подошел и обнял младшего брата.
– Прости… – шепнул он капитану на ухо. – Я не смог спасти твою невесту… Мне доложили о ней только утром, когда ее уже вывели на помост. А вырывать оттуда…
– Я понимаю… – с горечью ответил принц. – Весь город был бы уже залит кровью… У них слишком много последователей. А девочка была из мещан…
– Да, дворянку схватить так нагло они бы все-таки не решились… – король скрипнул зубами.
– Но к чему мне эти надутые спесью дуры? – с презрением ответил Свирольт. – К тому же ты забыл историю с дочерью Тонха – она же была дворянкой, но жрецы взяли ее. Я надеюсь сейчас лишь на одно – Владыка обещал мне, что смешает их с землей.
– Владыка?! – глаза Морхра расширились.
– Да, брат, – с легкой насмешкой ответил ему принц, – я уже знаю, кто он такой.
– И твои впечатления? – быстро спросил король.
– Поражен.
– Чем же? – лицо Морхра отразило живейшую заинтересованность.
– Он парадоксален, – ответил Свирольт. – Иногда крайне жесток, иногда до смешного добр, совестлив до безумия и ненавидит несправедливость и рабство такой ненавистью, что страшно становится. А главное – горит жаждой хоть как-то изменить этот мир.