Серый пилигрим
Шрифт:
— Триста лир – это ни в какие ворота не лезет, Вирго! Могу дать сто пятьдесят и свою старую одежду в придачу.
— Хм… – старьевщик шумно поскреб жесткую рыжую щетину на подбородке. – А ну, показывай, что у тебя там.
Барт, неохотно выпустив из рук сапог, развязал узел с одеждой.
Вирго принялся придирчиво рассматривать потрепанный жилет Барта и его полосатые штаны. Задумчиво поковырял корки засохшей глины, сунул палец в одну из дырок, зачем-то вывернул все карманы. Барт в это время переминался с ноги на ногу, украдкой поглядывая на лежащие рядом сапоги.
—
Увидев выражение лица юноши, поспешно добавил:
— Хорошо, пятнадцать. И еще сделаю скидку на сапоги. В общем, можешь забрать за двести пятьдесят.
Барт ожесточенно почесал в затылке. Он и так уже потратил больше четырехсот лир у торговца доспехами. С другой стороны, деньги-то не его, а Серого…
— Идет! – буркнул он, потянувшись за сапогами.
— Эй, эй, эй… – запротестовал старьевщик. – Деньги вперед!
В ответ раздался рык не хуже, чем у пса.
— Ладно, ладно, – делая вид, что занят изучением своих грязных ногтей, невозмутимо произнес Вирго. – Примеряй. Вдруг еще маловаты будут.
Сапоги и впрямь были на небольшую ступню и узкие, плотно обхватывающие голень под коленом. К счастью, Барту они пришлись в самую пору. Тщательно подогнав по ноге шнуровку, он постоял, зажмурившись и с наслаждением шевеля пальцами ног, зарывая их в щекочущие ворсинки меха.
— Двести пятьдесят, – напомнил старьевщик.
Барт отсчитал ему целую пригоршню блестящих, будто только что отчеканенных серебряков. Кошелек его уже полегчал почти наполовину, но все еще был внушительным – уж Вирго это точно оценил. Твинклдот, делая вид, что не замечает, как тощий вожделенно поглядывает на его кошель, спрятал деньги за пазуху и собрался было уходить.
— Постой, постой, молодой господин… – старьевщик преградил ему дорогу. – Кстати, как тебя зовут?
— Да какое тебе дело? – поморщился Барт. – Все, я пошел. Сказал бы спасибо за сапоги, но я столько за них заплатил, что это ты мне должен быть благодарен до конца дней. Весь твой драный фургон столько не стоит!
— О, вот тут ты ошибаешься, малыш! – укоризненно покачал головой Вирго. – Позволь, я покажу тебе другие товары. Клянусь милостью Араноса – ты удивишься, какие сокровища можно найти в магазинчике Великолепного Вирго. И главное – по каким ценам. Практически даром!
— Ага, я уже оценил, – саркастически усмехнулся Барт.
— Вот и отлично! Я заметил, что ты что-то ищешь. Что-то, чего пока не встретил там, на прилавках у этих тупоголовых купцов. Я сразу понял – у этого юноши особый интерес. В чем твой интерес? Ищешь что-то редкое? Что-то дорогое? Что-то…
— Погоди, погоди, – перебил его Барт. – Ты что, следил за мной?
— Пфф… – фыркнул Вирго. – А ты не думал, как ты смотришься со стороны? Какой-то сопляк, в приличной одежде, явно не простолюдин, но выглядит так, будто его неделю валяли в грязи. Бродит по рынку, ничего не покупает, только что-то высматривает, вынюхивает. И денег у него – кошель, того и гляди, лопнет…
Старьевщик наклонился поближе к Барту и заговорщически шепнул:
— Между прочим такое поведение небезопасно. Тебе повезло, что ты не попался в лапы какому-нибудь проходимцу.
Барт раскрыл было рот, чтобы сказать что-нибудь язвительное, но в бойкую речь старьевщика трудно было вставить даже словечко.
— Кстати, о безопасности, – продолжил Вирго. – Я заметил, что молодой господин совершенно безоружен. В наши дни это непростительная беспечность! Один момент!
Верхняя половина туловища старьевщика вновь скрылась в недрах фургона. Барт с трудом удержался от того, чтобы не дать половине, оставшейся снаружи, увесистого пинка и не сбежать.
— О! – Вирго держал в руках потрепанную книгу. – Взгляни пока на это. Редкий экземпляр руководства по рукопашному бою. Ну, знаешь, чтобы повергать противников без оружия. Древнее боевое искусство заморских воинов бакши. Книга, правда, на сурамейском, но там много гравюр. В общем, держи. Отдам всего за тридцать лир.
Старьевщик снова нырнул под полог своего фургона. Барт с сомнением повертел в руках предложенную книгу. Фолиант явно побывал в свое время в воде – переплет и все страницы изрядно покоробились, тонкая вязь сурамейского текста местами поплыла так, что нельзя было разобрать ни знака, даже если бы Барт знал язык. Гравюры, впрочем, сохранились неплохо, правда, надо было привыкнуть к своеобразной манере изображения людей, принятой на Аль–Бакши. Внимательно рассмотрев одну из гравюр, Барт невольно покраснел.
— Сдается мне, это совсем не про борьбу, – пробормотал он, возвращая фолиант старьевщику.
— Да? А что такое? – Вирго, подслеповато щуря глаза, уставился на гравюру.
— Ага, присмотрись, присмотрись, – усмехнулся Барт.
— О! – брови тощего взметнулись. – Так это про искусство плотской любви! Тогда с тебя шестьдесят лир.
— Да не буду я это покупать! – запротестовал Твинклдот. – Тем более за шестьдесят лир!
— Пятьдесят пять? – охотно предложил Вирго.
— Слушай, не отнимай у меня время! Показывай, что у тебя там еще есть, и я пойду.
— Ну, как знаешь. Вот взгляни на этот клинок. Редкий образец…
— Да, да, конечно, сокровище, почти даром, и все такое, – перебил его Барт, протестующе вытянув руку. – Можешь заткнуться, а?
Старьевщик, что удивительно, и правда заткнулся. Скрестив руки на груди и склонив голову чуть набок, так что один из хвостиков его шапки лег ему на плечо, он с выражением терпеливого ожидания воззрился на Барта. Тот облегченно вздохнул.
Меч и правда был необычный, разительно отличающийся от тех, что в изобилии штамповали оружейники империи. Узкий прямой клинок небольшой длины – в руку Барта от кончиков пальцев до локтя. Лезвие заточено только с одной стороны. Маленькая квадратная гарда, но с ама рукоять удлиненная, так что можно ухватиться двумя руками, с утяжеленным оголовком. Барт сделал пару неумелых взмахов, заставив старьевщика поспешно отскочить в сторону. Юноша довольно хмыкнул – меч был легкий, отлично сбалансированный.