Серый пилигрим
Шрифт:
— Обрати внимание на ножны, – подал-таки голос старьевщик. – Их можно носить по–тайски – на спине. Меч небольшой длины, так что можно будет выхватывать его прямо из-за плеча.
Ножны были из толстой кожи, усиленной по всей длине железными кольцами. Кольца изрядно побиты ржавчиной. Впрочем, темные пятнышки виднелись и на самом клинке и металлических частях рукоятки. Лезвие же, если приглядеться, сплошь в мелких зазубринах.
— Только не говори, что эта рухлядь тоже стоит кучу денег, – предупредил
— Ну что ты, малыш, – снисходительно ухмыльнулся Вирго. – Ты же у меня сегодня лучший клиент. Заслужил скидку. Отдам тебе этот великолепный клинок всего за сто лир.
— Пятьдесят! Ты погляди – он же ржавый весь! И лезвие иззубрено. И еще раз назовешь меня малышом – я тебе морду начищу!
— Пятьдесят так пятьдесят! – охотно согласился старьевщик. – Давай деньги, и я тебе помогу закрепить ножны.
Барт неохотно полез за кошельком. Потом они довольно долго возились, подгоняя ножны так, чтобы и правда можно было выхватить меч из-за плеча. После нескольких попыток, во время одной из которых Барт чуть не отрезал себе ухо, стало вполне сносно получаться.
— А это у тебя что? – спросил Барт, заметив в фургоне старьевщика выглядывающий из-под кучи тряпья полированный деревянный бок. – Лютня?
— Молодой господин музицирует? – с готовностью отреагировал Вирго. – Да, лютня. Сейчас!
Он извлек инструмент из завалов и, небрежно обтерев деку ветошью, протянул Барту.
— Попробуй только вякни, что это великолепный экземпляр и стоит тысячу лир, – предупредил Барт, критически оглядывая лютню.
Старьевщик только пожал плечами. Видно, этот товар он и не рассчитывал никому впарить.
Инструмент и правда был не ахти. Дешевого исполнения, с дрянными струнами из овечьих кишок, корпусом из клена и ели, декорированным простенькой двухцветной росписью. Но, подкрутив колки и попробовав извлечь из лютни мелодию, Барт остался доволен. Звук был вполне сносный.
— Дам сорок лир, – продолжая наигрывать мелодию, предложил Барт.
— Хорошо. Отдам за семьдесят, – эхом откликнулся Вирго.
Твинклдот только вздохнул и протянул инструмент обратно.
— Шестьдесят пять? – пошел на попятную старьевщик.
— Да нет, я вообще передумал. Может, в другой раз…
Дело шло к вечеру, снова принялся накрапывать дождь, а сам ого главного для Серого Барт так и не раздобыл. И ему вовсе не улыбалось возвращаться к злющему, терзаемому болью магу несолоно хлебавши.
Терзаясь сомнениями, он поглядывал на своего нового знакомого. С одной стороны – проходимец еще тот. А с другой – у кого еще спрашивать про скуму, как не у такого проходимца? Да и выбор невелик.
— Слушай… Вирго, – начал, наконец, Барт. – А нет ли у тебя чего-нибудь… Ну, совсем необычного?
Старьевщик, скорчив многозначительную мину, вопросительно приподнял бровь.
— Ну, понимаешь… – замялся Барт. – Чего-нибудь такого, чтобы забыться и расслабиться. Но такого, чего не подадут в обычной таверне.
— Тебе что, скума нужна?
Барт даже присел от неожиданности и торопливо оглянулся по сторонам – не слышит ли кто их разговор.
— А у тебя есть? – осторожно спросил он.
— Да ты с ума сошел, малыш! – фыркнул Вирго. – За такие штуки могут запросто вздернуть!
Немного помолчав, он добавил:
— Между прочим, имперская стража платит тридцать лир даже просто за сведения о людях, которые интересуются покупкой скумы.
Барт скрежетнул зубами. Вот влип!
— И ты, конечно, не упустишь возможность немного подзаработать, не так ли, старина Вирго? – издевательски поинтересовался он.
— За кого ты меня принимаешь? – изобразив оскорбленную невинность, воскликнул старьевщик. – Я что, по–твоему, сдаю друзей имперским собакам?
— Ах, мы уже и друзья? Польщен, ничего не скажешь. Ладно, надеюсь, ты и правда забудешь о том, что я спрашивал. Я пойду.
Юноша отправился восвояси и уже завернул за угол конюшни, когда его опять догнал неугомонный старьевщик.
— Постой!
— Ну, что еще? – устало поинтересовался Барт. – Так тебе нужна… кхм… ну, то, о чем ты спрашивал, или нет?
— Ну, а как по–твоему? – не выдержал юноша. – Конечно, нужна!
Оглядевшись – нет ли никого рядом, кто мог бы подслушать, Барт снова шепнул:
— А у тебя что, есть?
— Нету.
— Ну так чего ты мне голову морочишь! – рассвирепел юноша.
— Но я могу помочь. Я знаю человека, у которого можно достать то, что тебя интересует. Дай мне немного времени – и я притащу тебе пузырек. Это будет стоить тебе четыреста лир.
Барт уже устал возмущаться.
— Слушай, как ты вообще умудряешься торговать, заламывая такие цены?! Ты откуда их берешь? С неба?
— Сразу видно, малыш, что ты ничего не смыслишь в торговле, – Вирго покровительственно похлопал Барта по плечу.
— Ну да, как же… – начал было тот, но в этот раз заткнут ь старьевщика не удалось.
— Вот тебе маленький урок, малыш – цена зависит вовсе не товара, а от покупателя. И от того, насколько покупателю нужен твой товар.
— Ладно, довольно болтовни. Я знаю, сколько стоит… то, о чем я спрашивал. Больше трехсот лир за пузырек я тебе не дам. Не знаю уж, за сколько будешь покупать ты, но всю разницу можешь положить в карман. Я думаю, так будет честно.
Вирго задумчиво почесал подбородок.
— Что ж, малыш, годится. Триста так триста.
— Мне понадобится не один пузырек, – вполголоса добавил Барт, – а четыре.