Сестра мафиози

Ки-ма

— Ну, любовь, правда, разная, — согласился блондин, скрестив руки на груди и присев на краешек крышки закрытого рояля, но тепло улыбнулся, — вот только взгляд Акасуно и действия обмануть меня не могут — такой помешанности на сёстрах не бывает. Сама посмотри, Сакура, возьмём даже тебя и меня, я разве когда-нибудь ревновал тебя?

— Да, и не раз.

— Эм… А, ну да, тогда другой пример…

— Хватит, — спокойно сказала девушка сама, встав с места, — я немного устала, до вылета 2 часа, хотелось бы отдохнуть, другой часовой пояс и климат нас ожидают,

как сам понимаешь, тебе бы тоже отдохнуть не помешало, ты бледный какой-то.

— Хорошо, хорошо, — с лёгкой улыбкой кивнул Ходзуки, видя, что Сакура направилась к выходу, но сам напоследок бросив: — Только ты, и правда, присмотрись, Сакура. Любовь штука тонкая и может вспыхнуть между кем угодно, ей глубоко плевать: хоть мужчина и женщина, хоть женщина и женщина, мужчина и мужчина, хоть родня.

Харуно резко обернулась, широко смотря на него, сама медленно побледнев, чем заставила Суйгетсу застыть. Девушка сжала ручку двери и, медленно кивнув, вышла из комнаты, закрыв негромко дверь и оставляя его с мыслью, что он сейчас сказал что-то такое, что попало прямо в центр души его названой сестрёнки.

Сакура зашла в комнату, как ей сейчас показалась, пустую и тёмную, закрыв дверь и прислонившись к ней спиной, опустила голову. Девушка тяжело вздохнула, странная реакция, даже она её не ожидала от себя. Но что такого сказал Суйгетсу, что Харуно сейчас чувствовала смятение?

Она прошла вглубь комнаты, абсолютно не смотря, куда идёт, наугад села на что-то и тут же подскочила, по инерции выхватив пистолет, так как это «что-то» так же резко село.

Повисла тишина, силуэт молчал, затем рука неизвестного медленно включила торшер на тумбочке, и оба расширили глаза.

— Умеешь удивлять, — сказал Саске, который просто лежал, но, видимо, задремал и проснулся, почувствовав что-то на себе. Сакура выдохнула и спрятала пистолет, совершенно больше не беспокоясь, села на соседний стул. — Что тебя сюда привело?

— Незнание, что ты тут спишь, — просто ответила Харуно, Учиха усмехнулся, но потом усмешка с его губ исчезла, даже освещение от не такого уж яркого торшера не смогло спрятать, какая она уставшая и словно обременённая какой-то мыслью.

— Знаешь, ты сейчас сама на себя не похожа.

— Ну, что поделать, — с сарказмом пожала девушка плечами. Снова молчание, они не смотрели друг на друга, думая каждый о своём, лишь еле слышная музыка с первого этажа, которая пробивалась через толстые стены. Но девушка решила нарушить молчание: — Ладно, пойду, поищу свободную комнату.

— Таких нет, на всех этажах все заняты, — спокойно сказал парень, Сакура только хотела что-то сказать, но её опередили, — если хочешь, ты можешь поспать здесь, а я пойду, посижу в баре и беспокоить не буду.

— Саске, ты кому это говоришь? — вздёрнула бровь девушка, мужчина усмехнулся.

— Боже, ладно, угадала. Я бы потом пришёл, но хотя после всего такое говорить глупо, но честно — я бы ничего тебе не сделал.

— Очень верю, — скептично кивнула девушка, всё-таки вставая

и направляясь к двери, но тут её руку за кисть поймал Саске, заставив её обернуться.

— Я привык, что ты рычишь на меня, но, Сакура, пойми, мне самому не нравится, что вышло так, что лимит твоего доверия ко мне ноль. — Спокойно сказал мужчина, но, не видя реакции в её глазах, вздохнул. — Клянусь, не буду делать ничего сверхъестественного, просто…

— Что?

— Хочу побыть рядом, — девушка немного покраснела, но из-за освещения это было не видно. Он говорил честно и открыто, опять только ей, почему сам не знал. Куда делась его обычная гордость и напористость? Глаза Саске говорили больше, чем он весь, они не опасны и даже немного уставшие.

— Но Дей…

— Я прошу тебя, — повторил он, немного почувствовав раздражение при упоминании этого Тсукури. Но Саске внутри содрогнулся, когда девушка медленно кивнула и, отдёрнув руку, прошла мимо него, сев на постели, а затем, отвернувшись, легла к нему спиной. Саске на секунду завис, но тут же так же лёг, тоже отвернувшись от неё, сам чувствуя что-то очень странное.

— Только учти, если…

— Да-да, можешь не переживать, — уверенно сказал Учиха, и они оба замолчали. Что-то в этом было странное, просто так лежать с ней, как, наверное, было бы странно без иронии и угроз поговорить с отцом. Так обычно и необычно в то же время. Всё-таки Учиха убедился ещё раз: все влюблённые — идиоты. Ну, кто адекватный будет радоваться взглядам, прикосновениям и словам другого человека? А Учиха радовался, сам злился из-за этого, но он чувствовал спокойствие, когда Сакура просто рядом, и в то же время волнение.

Неизвестно сколько так прошло, сон естественно в голову Саске не приходил, зато мыслей — гора. А ещё глупых желаний, которые как рой пчёл жалили прямо в мозг, твердя: «Повернись, повернись, ну повернись же!»

Когда мысли уже доконали совсем, Саске медленно повернулся и тут же замер.

Девушка, видимо, устала, что быстро уснула, и во сне как ни в чём не бывало повернулась к нему. Учиха сглотнул, но принялся жадно всматриваться в это спокойное лицо, дрожащие реснички, немного приоткрытые губы. На лицо Сакуры упало немного прядей волос, появилось жгучие желание убрать их или просто коснуться такого редкого явления — определить сейчас трудно. Саске поднял руку и, почти коснувшись лица, остановил её.

«Да-да, можешь не переживать», — пронеслись в голове, собственные слова. Брюнет убрал руку, сам не понимая себя. Всё-таки странная сочетаемость: хочется никуда не отпускать, держать рядом, чувствовать её — с одной стороны, а с другой — желаешь, чтобы и любимой было с тобой хорошо.

«Я хочу, чтобы ты стала доверять мне», — лежал и думал Учиха, смотря в её спокойное лицо, на котором ещё некоторое время будут видны синячки и царапина. Сегодня они словно вернулись во времени, побывав в очередной передряге, сейчас, когда уже более-менее пришло понимание того, что опасности нет, хотелось усмехнуться и сказать: «А было круто».