Сестры
Шрифт:
– День начался как обычно, встаю я уже после того, как уезжает на работу муж. Мы накануне договорились с дочерью, что я отвезу ее с внуком в больницу на плановый осмотр, недавно ему исполнился год. Около десяти часов позвонила сестра Галина и сказала, что погибли ее мама и муж. Я не стала выяснять подробности, слышимость была не очень, и решила, что лучше заберу мужа из офиса, и мы вместе отправимся к ним. Я созвонилась с ним и дочерью и спустилась вниз к машине.
– Как оказался охранник Станислав Меньшов около вашей машины?
– На улице лил дождь, а у меня с собой не было зонта. Он предложил подогнать машину поближе ко входной двери. Я дала ему ключи. С ним что – то случилось?
– Что вы еще помните?
– Только оглушающий звук
– Этот звук был взрывом. В тот момент, когда Меньшов, открывал дверцу, сработало взрывное устройство.
– Стас погиб?
– Да.
– Господи, почему он?
– А вы хотели бы оказаться на его месте?
– Как – то неумно вы пошутили, вам не кажется?
– Простите.
Борин отметил, что эта женщина совсем не стесняется его. Она разговаривала с ним, как со старым знакомым, который просто зашел к ней на чашку чая. Он привык, что люди, которых он допрашивает, осторожничают, пытаются подобрать выражения по – правильней и боятся сболтнуть лишнее, даже если за ними нет никаких грешков. Недавно Борин уже испытал на себе такую «непочтительность». Дарья Шерман, вот кто отвечал на его вопросы также спокойно, совсем не волнуясь. «А ведь они подруги, кажется», – подумал он.
– Елена Владимировна, у вас лично есть враги?
– Ну, я не считаю себя всеобщим другом, моя прямолинейность наверняка не у всех вызывает восторг, вот даже вам не пришлось по нраву, – лукавые зеленые глаза с легкой насмешкой посмотрели на него.
Борину стало неловко. «Черте что. Тушуюсь как первоклассник перед первой учительницей». Как ему не хотелось задавать ей эти протокольные вопросы! Он поймал себя на мысли, что хочет с ней просто поговорить, выложиться весь, как на духу. После нескольких минут знакомства ему казалось, что она догадалась, что его мысли постоянно «уплывают» в сторону. Если бы он верил в Бога, он бы избрал ее своим исповедником. Держать все, что накопилось в нем в последние дни, стало невозможным. Ляля, словно действительно понимая, что с ним происходит, сочувственно покачала головой. Борин стряхнул с себя наваждение.
– Елена Владимировна, кто вы по профессии?
– Технарь. Закончила Политех.
«Вот те на. А ты, умник, записал ее в психиатры», – у Борина от собственного тупоумия заломило в висках. Он – то считал себя тонким знатоком людей.
– Сейчас вы не работаете?
– Нет, я уже десять лет не хожу на службу и не веду никаких дел. А до этого я работала бухгалтером у мужа.
– Почему так?
– Как уж сложилось.
Лялька замолчала. Ей было неприятно вспоминать, как в один миг она осталась без работы. Марго, отлично учившаяся в младших классах, вдруг взбунтовалась и стала таскать «трояки» почти по всем предметам, кроме любимой математики. Однажды Соколов, никогда прежде не интересовавшийся ее оценками, открыл дневник. Там плотными рядами стояли «неуды» по физре и «удовл.» по русскому и литературе. Единственным украшением недельной ведомости была пятерка по алгебре. Буря в стакане скоро переросла в шторм в тазу. Результатом праведного отцовского гнева было увольнение Ляльки и лишение Марго права ходить на дискотеки до полного и окончательного искоренения невежества. Муж выделил энную сумму на репетиторов и сам проверял дневник в течение месяца. Кирюха, у которого дела обстояли немногим лучше сестры, старался улизнуть на улицу до возвращения родителя домой. Соколов же, не замечая сына, вовсю старался отыграться на дочери. Позже Лялька поняла, из – за чего, собственно, поднялась эта волна гнева у ее мужа. Что – то не так пошло на его любимой работе, но там он не мог показать свою слабость, поэтому нес все в дом. И дело было вовсе не в тупости Марго или нежелании Ляльки заниматься детьми. Мужу просто нужен был объект, на который можно сбросить клокотавшее внутри недовольство собой. И он его нашел в лице дочери и жены.
Из задумчивости ее вывел очередной вопрос Борина.
– Елена Владимировна, припомните, кто мог знать, что на машине утром поедете
– Никто. Кроме дочери, конечно.
– То есть, получается, что, возможно, покушались не на вас, а на вашего мужа?
– Ну, кому это нужно! Он давно уже ведет свой бизнес так, что никому не мешает, и ни с кем не конфликтует.
– Но кроме бизнеса есть еще личная жизнь.
Лялька вдруг покрылась холодным потом. «Наташка! Как я сразу не подумала. Ведь мы ее практически выставили на улицу, хотя и с весьма щедрым выходным пособием. Она могла затаить зло. По сути, мы ей „обломали“ беззаботную жизнь».
Борин заметил, что женщина как будто побледнела, если так можно сказать о ее и без того бескровном лице. Он не стал ее торопить, видя как в ней борется желание не выносить сор из избы и необходимость найти преступника.
Лялька решилась. Ее рассказ про появившуюся из ниоткуда дочь мужа поверг видавшего виды опера в шок: «Чисто сериал. Бразилия с „Изаурой“ отдыхают». Борин видел, что Лялька устала, и храбрится из последних сил. У него была еще масса вопросов, но он решил, что успеет поговорить с ней завтра, тем более, что ее обещали выписать.
В палату, неся огромный пакет, вошел Соколов. Кивнув Ьорину, он с тревогой посмотрел на жену. Борин тут же почувствовал себя лишним. Тихо притворив дверь, он направился в кабинет главврача.
Глава 21
– Итак, дети мои, давайте свои соображения. Артем, начинай с обхода соседей.
– Обход, Леонид Иванович, почти ничего не дал. Все соседи без исключения отзываются о семье Головановых более, чем хорошо. Похоже, врагов среди них искать бесполезно. Шума никто не слышал, чужих в доме никто не заметил. Сосед с первого этажа видел, как во двор въехала машина Голованова. Из машины тот вышел один, поставил ее на сигнализацию и направился к «черному» ходу. Пострадавшая Петрова в этот день разговаривала во дворе с двумя соседками. Она собиралась дождаться зятя, чтобы вместе с ним отправиться на дачу.
– А что с пальчиками на чашках?
– Есть посторонние. Очень четкие. По картотеке не значатся.
– А на ноже?
– Нож чистый. Оба потерпевших убиты им. Разница во времени – несколько минут.
– Что же получается? Кто-то пьет чай со старушкой, а потом убивает ее и ее зятя? Что-то маловероятно. Тема, ты разговаривал с дочерью убитой, пропало у них что-нибудь в доме?
– Да, она сказала, что нет на месте шкатулки с фамильными сережками.
– Что, большая ценность?
– Да, вещица не дешевая, рубины в белом золоте. К тому же, серьги из гарнитура. Там какая-то семейная история, связанная с этими камушками. Я не стал подробно расспрашивать, женщина была не в лучшем состоянии.
– Хорошо, потом вернешься к этому вопросу, похоже, на сегодня это основная зацепка.
– Сергей, что у нас по фирме Голованова?
– ЗАО «СТК» имеет двух учредителей. Шестьдесят процентов принадлежит Соколову Александру Ильичу, он же генеральный директор фирмы. Сорок процентов – у Голованова Юрия Анатольевича. Он заведует, вернее, заведовал юридическим отделом. Основное– производство строительных блоков. Еще торгуют компьютерами и помогают в регистрации товарных знаков и разработке брэндов. В общем, «многостаночники». Фирма зарегистрирована в 1990 году, начинали они тогда с продажи программных продуктов. Одно время были дилерами ВАЗа. С «налоговой» больших проблем не было, так по мелочам. Голованов с Соколовым с первого дня вместе. Я поговорил с теми, кто работает с ними давно. Говорят, что они всегда прекрасно ладили, между ними практически не было стычек. Все споры решались в рабочем порядке. Кроме того, их жены – двоюрные сестры, так что, общение не ограничивалось одной работой. Правда, с остальными работниками они держали дистанцию. Но это принимается всеми как должное. Зарплаты высокие, так что «текучки» почти нет, люди держатся за свои должности. Правда, был у них один эпизод с увольнением главного бухгалтера Шермана Виктора Марковича.