Сети соблазна

Бэлоу Мэри

– Вряд ли я смогу думать о чем-то другом, – ответила она. Потом заглянула ему в глаза и снова покраснела. – Бог мой, Седрик, мне никогда и в голову не приходило ничего подобного.

Сэр Седрик снова заставил ее взять себя под руку.

– Переменим тему разговора, – предложил он, – и вы расскажете мне, как вам хотелось бы рисовать море. Но прежде чем вы начнете ваш рассказ, обещайте: наша дружба не кончится, несмотря ни на что.

– Какая смешная мысль, – отозвалась графиня. – Как можем мы не быть друзьями?

День накануне

бала был первым погожим днем за долгое время. Молодые люди поднялись верхом на холм к западу от Эмберли и тронулись вверх по долине к старому разрушенному аббатству, где две недели назад должен был состояться пикник.

Поначалу Мэдлин чувствовала себя спокойно. Джеймса Парнелла с ними не было, он решил провести вторую часть дня с матерью и сестрой. И только поняв, почему именно он так поступил, она расстроилась. Он ведь уезжает через два дня.

Но она не станет об этом думать. Ей хочется одного – чтобы эти два дня прошли без всяких важных событий, как прошли эти две недели. Все это время она не виделась с ним наедине, не вела никаких личных разговоров. Он, как и она, решил сохранять дистанцию.

И кроме промаха, совершенного на приеме у Мортонов, и потом, когда Эдмунд нашел ее в оранжерее, она могла всем гордиться в своей новой жизни. Капитан Хэндз оказался серьезным молодым человеком, на которого кокетство вообще никак не подействовало бы. За последнее время в результате их бесед между ними завязались легкие дружеские отношения. Будет неплохо объявить на балу о своей помолвке.

Они неторопливо поехали дальше вдвоем, в то время как остальные спешились, чтобы осмотреть руины старого аббатства.

– Мне повезло, что наш полк расквартирован в этих местах, – сказал капитан Хэндз. – Это очень красивый уголок Англии.

– Я тоже так думаю, – отозвалась она. – Но я, конечно, пристрастна.

Они продолжали болтать, не особенно задумываясь над темами.

– Вы будете завтра на балу у моего брата? – спросила она, когда они повернули лошадей в обратный путь. – Знаете ли, в деревне, даже если отсутствует один человек, его очень не хватает. – И она улыбнулась.

– Я бы ни за что не пропустил этого бала, – заверил он, потом посмотрел на нее с нерешительным видом. Впервые в ее обществе он выглядел смущенным. – Я должен принести свои извинения, леди Мэдлин. Я давно уже должен был сделать это.

– О Господи! – воскликнула она. – Что же вы такого могли натворить, что оскорбили меня?

– Я вас поцеловал, – напомнил он. Она засмеялась.

– И вы считаете, что должны просить за это прощения? Это пустяки, уверяю вас. Я не юная девушка.

– Вы очень красивы, – возразил он. – И очень привлекательны. Я забылся.

– И тогда мне показалось, что я очень этому рада, – сказала она. – Прошу вас, не думайте больше об этом.

– Но я плохо поступил по отношению к вам, – настаивал Хэндз. Он бросил на нее быстрый взгляд. – И по отношению к еще одному человеку.

– Вот как? – Она весело улыбнулась.

– Я

сговорен с одной особой, – сообщил он, – почти с детства. Родители намерены отпраздновать нашу помолвку на Рождество. Я привязан к ней; она не заслуживает того, чтобы я ухаживал за женщиной более красивой, чем она.

– Не нужно преувеличивать, – возразила Мэдлин. – Вы не ухаживали за мной. Мы всего один раз поцеловались, и с тех пор между нами установились приятные дружеские отношения. Вряд ли это можно назвать неверностью, сэр.

– Я должен был сказать вам раньше, – промолвил он. – Я чувствовал себя виноватым.

Мэдлин рассмеялась:

– Если бы все мужчины, которые целовали меня, чувствовали, что скомпрометировали себя и меня, боюсь, вся Англия была бы усеяна разбитыми сердцами. Если бы я знала, что вы отнеслись к этому так серьезно, сэр, я бы уже давно объяснилась. Я совершенно забыла обо всем.

– Как мило с вашей стороны так говорить, – растрогался Хэндз.

– Ну вот, теперь вы заставили меня чувствовать себя виноватой, – промолвила молодая женщина. – Потому что это очевидно – то, что было так беспечно даровано, могло быть воспринято серьезно при других обстоятельствах.

– У меня просто гора с плеч свалилась, – признался он, – и уверяю вас, я запомню этот урок. Вы не откажетесь танцевать со мной завтра вечером?

– Я была бы смертельно оскорблена, если бы вы не пригласили меня по крайней мере на один танец, – улыбнулась она.

Во время неторопливого возвращения в Эмберли Мэдлин не знала, чего ей больше хочется – плакать или смеяться. Конечно, причина для смеха имелась. Она только что получила хороший урок смирения. Как забавно. И она удивилась, поняв, что это действительно кажется ей забавным.

Но для слез также были причины. Начало новой жизни опять не состоялось.

* * *

Александра гуляла по лужайке в Эмберли, опираясь на руку брата. Кончилось тем, что леди Бэкворт провела с ними не очень-то много времени. Просидев со своими детьми полчаса в гостиной, она удалилась к себе с головной болью.

– Напрасно вы не отправились на верховую прогулку вместе со всеми, – сказала Александра. – Последнее время не часто выпадают такие деньки.

– Я не знаю места, где мне больше хотелось бы находиться в настоящий момент, – отозвался Джеймс.

Она улыбнулась в ответ.

– Эдмунд остался бы, – сказала она, – но я знала, что ему страшно хочется подвигаться, а Кристофер просто умолял сходить с ним на пляж.

– Мне жаль только, что нас ждет разлука, – сказал он. – Всегда тяжело прощаться.

Она крепче прижалась к его руке.

– Не нужно говорить об этом, Джеймс, – попросила она. – Скажите лучше, вам хочется вернуться в Монреаль? Я хочу сказать – действительно хочется?

– Да, – ответил он. – Когда я был там, я снова обрел себя, Алекс. Но я не так силен в глубине души, как мне казалось.