Север помнит
Шрифт:
– Но вы же здесь.
– Я не такой, как все прочие жалкие представители моего ордена. Серые овцы. – Марвин фыркнул. – Я водился с заклинателями теней и колдунами, с межевыми рыцарями, певцами и наемниками, и я хорошо знаю, какова будет эта битва, миледи. Поверьте, оно вам понадобится.
– Драконье стекло… - Наконец Дени удалось собрать разрозненные обрывки воедино. – Оно убивает их. Иных.
– Да.
– Это все, что у тебя есть?
– С собой - да. Но я могу набрать еще.
Дени не могла доверять ему, особенно зная, что он учил Мирри Маз Дуур, но она решила, что хуже не будет, и позволила ему вернуться и набрать еще один мешок, а этот
Наконец Маг вернулся со вторым мешком драконьего стекла. Уже совсем стемнело, зловещий отсвет далеких вулканов окрашивал облака в нездоровый оранжевый цвет. Дени сама начала хрипеть, а Пенни чувствовала себя так плохо, что все время откашливала черную копоть. Тирион ушел к ней в каюту, предупредив Дени, что если девочке станет хуже, он этого не забудет. Он защищал Пенни так неловко, с отвращением к самому себе, но тем не менее так яростно, и Дени не хотелось думать о том, что с ним будет, если он потеряет еще и дочь. Она чувствовала, что Тирион едва держится на краю бесконечной черной бездны, и если упадет, то не поднимется.
Когда Марвин взошел на борт, Дени приказала поднимать якорь. Ветра почти не было, и железнорожденным пришлось изо всех сил работать веслами. Корабль медленно, словно айсберг, скользил по черной воде. Позади дымилась и кипела Валирия, грохоча, словно лист раскаленного железа. Драконы все еще беспокоились, кричали и метались. Дени несколько раз теряла их из виду в тумане. Казалось, что их связь становится все тоньше, как будто драконы вернулись лишь благодаря колдовству, и это колдовство начало таять. Нет. Они мои. Джорах погиб, чтобы вернуть их мне.
«Это место проклято», - снова подумала королева. Ей повезло, что она встретила Марвина и его бесценное оружие, но ее не покидало ощущение, что ей придется дорого заплатить. Я была права, мне нужно было прийти сюда. Но если я заключу сделку с учителем Мирри Маз Дуур, цена будет высокой. Неужели она ничему не научилась? Ей следует немедленно вышвырнуть Мага за борт. Но все же он казался искренним в своем желании помочь ей, он явно обладает тайными знаниями, которые могут помочь в грядущей битве…
Дени с головой погрузилась в беспокойные мысли, и раздавшийся сзади звук шагов напугал ее. Она резко обернулась и увидела Серого Червя, который огорченно смотрел на ее.
– Ваш слуга не хотел пугать вас, ваше величество. Ваш слуга может уйти.
– Я… нет. – Дени жестом велела ему подойти ближе. Молодой евнух был единственным, кому она могла доверять. – Как ты думаешь, как быстро мы сможем добраться до Лисса?
Серый Червь задумался.
– При попутном ветре и хорошей погоде, может быть, за две недели.
Дени не нужно было спрашивать, что будет, если ветер и погода окажутся неблагоприятными. Между Валирией и Лиссом раскинулся бескрайний океан, и историй о кораблекрушениях не счесть.
– А остальные корабли будут ждать нас там?
– Мои братья не допустят иного, - твердо ответил евнух.
Дени верила ему, но страх не покидал ее.
– Хорошо, - сказала она, приказав себе не бояться. – Нам понадобятся все корабли, прежде чем мы продолжим путь.
– В Вестерос? – Серый Червь никогда там не был, но в его серьезном смуглом лице не было страха или тревоги. – В город, построенный Эйегоном?
– Да, в Вестерос. Но не
Серый Червь моргнул.
– Тогда куда?
– В родовой замок моих предков, откуда Эйегон отправился покорять Вестерос, - сказала ему Дени. – Туда, где я родилась и где должна переродиться вновь. На Драконий Камень.
========== Сломленный ==========
Комментарий к Сломленный
Предупреждение: беременным и слабонервным лучше не читать.
И да, этот фик набрал 200 лайков. Ура!
С тех пор, как принц ушел, он не шевельнулся, не поднял искалеченную руку, не вздохнул. Он даже не чувствовал биения собственного сердца. Наконец до него донеслись шаги и голоса, звон кольчуг, лязг мечей. Кто-то приближался к каюте, где закончилась его жизнь. Коннингтон равнодушно слушал эти звуки. Ему было безразлично, что этим людям от него нужно. Если им удастся обнаружить на его изношенном, пораженном болезнью теле хоть что-нибудь ценное, пусть забирают. Скорее всего, его просто вышвырнут за борт, в темные воды, омывающие Драконий Камень, чтобы он больше не распространял серую заразу. Пускай. Он и так зажился на свете.
Все пропало. Все пропало. Лорд Джон едва мог вспомнить те волшебные дни, которыми наслаждался всего несколько месяцев назад, когда победа Эйегона казалась решенным делом, его власть над Семью Королевствами - неоспоримой, а взятие Королевской Гавани – всего лишь формальностью. Любой старый вояка подтвердит, что именно поэтому не нужно избегать битв, а любой юнец, который считает иначе, не доживет до старости. Коннингтон был самым что ни на есть старым воякой, и правила войны не изменились – а он по собственной глупости сам выкинул себя из игры. Каждый клинок со временем теряет остроту, а он никогда не был легендарным героем из хвалебных песен. На самом деле, все, что с виду казалось достойным похвалы и уважения, на поверку оказалось подделкой. Лорд из прославленного и благородного дома – от которого остались лишь жалкие обломки. Десница Короля – с позором изгнанный за разгромное поражение в битве. Близкий товарищ принца – низвергнутого и убитого, терзаемый бесплодными сожалениями о том, как все могло бы быть. Наемник – не заслуживший даже дурной славы. Капитан и полководец, приемный отец законного наследника престола, - едва собственными руками (ха-ха, лучше не скажешь) не проваливший всю кампанию. Одинокий, лишенный милости своего принца, теперь он сидит и ждет, когда его собственные люди придут к нему, чтобы убить.
Словом, понял Коннингтон, он – отличное орудие. Отличная мишень для лжи.
Разве в его жизни был смысл? Он не разглядел бы его, даже если бы увидел. А может, он так отчаянно цеплялся за воспоминания о Рейегаре, что проглядел правду, которая была у него прямо перед глазами? Как долго он позволял Иллирио и Варису обманывать его? Как долго? Вся его жизнь была сплошным притворством. Я плясал под дудку безумцев, скоморохов и дураков. Они приказывали мне прыгать, а я лишь спрашивал, высоко ли.
Поглощенный горькими мыслями, Коннингтон едва расслышал резкий стук в дверь и даже не поднял голову, когда та распахнулась. В каюту вошли полдюжины воинов, но ни один не рискнул приблизиться. Его больная рука, словно какой-то посторонний предмет, лежала на колене, по-прежнему без перчатки; черные обугленные обрубки были на виду. Если бы я захотел, то мог бы выйти отсюда, даже не поднимая меча. Но зачем? У него ничего не осталось.
– Милорд, - откашлявшись, произнес сержант Золотых Мечей. – Нам приказано доставить вас в замок. Принцу Эйегону требуется от вас… одна услуга.