Север помнит
Шрифт:
– Да, насколько мне известно, миледи.
– Рикон… - Санса едва могла вспомнить неугомонного малыша, который любил кусаться, играть и носиться повсюду со своим волком. Они так долго не виделись, что стали друг другу почти чужими. – Либо в качестве его регента, либо от собственного имени, мне все равно придется править.
Бриенна решительно посмотрела на нее.
– Я преклоню перед вами колено, миледи. Не перед временной правительницей, а перед королевой. Королевой Севера. Я считаю, в вас есть сила Старков.
Польщенная Санса покраснела. Раньше она никогда не думала, что будет править Винтерфеллом. У нее было три брата, она сама была обручена с Джоффри, и самое большее, на что она могла рассчитывать, – стать королевой-консортом Семи
Они провели ночь на холоде под открытым небом, и на следующее утро поднялись гораздо раньше, чем заспанное солнце. Обгорелые хотели добраться к Редфорту до заката, хотя их взгляд на то, сколько они могут пройти, сильно отличался от мнения остального отряда. Однако привычная тропа была заметена сугробами в шесть футов высотой, поэтому пришлось идти в обход, через более низкий перевал. Это был тяжелый, медленный, мучительный переход. Каждый вдох обжигал легкие, иногда приходилось на четвереньках протискиваться сквозь узкие расселины, заваленные упавшими камнями и кусками льда размером с дом, или идти, прижавшись к открытой всем ветрам поверхности горы и изо всех сил стараясь не смотреть вниз. Но дикари вели их вперед, и когда они вновь остановились на ночь, Обгорелых стало вдвое больше, хотя никто не заметил, как это произошло. Санса, со своей стороны, хорошо понимала, почему никто не хотел рисковать жизнью и спускаться зимой в Долину. Она сильно тосковала по Воротам Луны, - точнее, по пуховой перине, жаркому очагу и горячему ужину. Она совсем измучилась от того, что ей все время приходится голодать, мерзнуть и скитаться от одного ненадежного убежища к другому. Все тело ныло и болело, а по ночам ей снились странные и зловещие сны. Хорошо, что мы возвращаемся на юг. Хотя бы ненадолго. Просто чтобы отдохнуть. Там тепло, по крайней мере, теплее, чем здесь.
Санса изо всех сил старалась занять себя мыслями об интригах, последующих за низложением Мизинца, о заключении мира с Ланнистерами и о браке с Тиреллами, чтобы забыть о том, как страшно ей возвращаться в Королевскую Гавань. Ей нужно вернуться, и тому есть очень важные причины, которые она изложила Бриенне, но в столице она была пленницей, беззащитной жертвой жестоких выходок Джоффри, избитой и презираемой, живущей в постоянном страхе за свою жизнь и жизнь своих близких. С тех пор Санса сильно изменилась, но вдруг, пройдя через городские ворота, она снова превратится в напуганную маленькую девочку, в бескрылую пташку, запертую в клетке? А еще она не забыла, кто может ждать ее там. Ей хотелось удостовериться, что Сандор Клиган добрался до Королевской Гавани, но что хорошего это ей принесет? Их пути уже однажды пересеклись – бесценный подарок, о котором можно было только мечтать, - но через недолгое время они разошлись и вряд ли пересекутся вновь. Я уже никогда его не увижу. Я должна помнить об этом.
Через пять дней они добрались до Чаячьего города. Как и предполагалось, после того как они перешли через горы, путь стал легче. Теперь их сопровождало целое войско Обгорелых – несколько сотен воинов, которым Санса приказала держаться в отдалении, чтобы не тревожить местных жителей. Остальные члены отряда вошли в город, чтобы пополнить запасы.
Чаячий город – самый крупный город Долины, но по сравнению с Королевской Гаванью или даже Белой Гаванью он казался жалким грязным селением. Извилистые улочки
Это известие лишь подтвердило убежденность сира Аддама в том, что надвигается нечто ужасное, и он стремился как можно скорее отплыть вместе с Обгорелыми в Белую Гавань. Шесть его ладей стояли у причала, на мачтах реяли флаги с водяным дома Мандерли; у Сансы сжалось сердце, ведь она уже много месяцев не видела северных гербов. Корабли казались крепкими и надежными, и, как было договорено, один из них должен был доставить ее на юг. Санса наконец-то провела ночь в нормальной постели, а наутро пришло время сделать окончательный выбор.
Было решено, что Санса вместе с Подриком, Бриенной, корабельной командой и эскортом, состоящим из Обгорелых и воинов Мандерли, отправится в Королевскую Гавань. Она не сомневалась, что дикари защитят ее от врагов, но нужно иметь рядом с собой людей, которые способны вести себя более учтиво, чем кабан во время гона, - они помогут ей при переговорах с Верой, Тиреллами и Ланнистерами. Что касается Братства, Санса сообщила разбойникам, что их долг перед ней выполнен. Они могут идти куда пожелают.
Джек-Счастливчик, Энгай и почти все остальные решили вернуться в свои прежние убежища. Леди Бессердечная покинула их, поэтому им понадобится новый вожак, а в Речных землях осталось еще много неубитых Фреев. Но Харвин, относящийся к Бриенне с нескрываемым подозрением, решил поехать с Сансой.
– Нехорошо, миледи, оставлять вас в такое время. Теперь уж я не могу назвать себя человеком Старков, но… я выполню свой долг.
– Благодарю, - ответила Санса, а потом повернулась к Джендри. Она привыкла к тому, что он рядом, и надеялась, что он останется, но нужно было предоставить ему выбор. – А вы?
Бык, переминаясь с ноги на ногу, смущенно взъерошил густую копну черных волос и наконец сказал:
– Вы были добры ко мне, м’леди. Чего скрывать, иногда я думал – вот бы вернуться в Королевскую Гавань к Тобхо Мотту, снова взяться за молот, ковать хорошую сталь и никогда не слышать ни о проклятых золотых плащах, ни о воронах, которые хотят утащить меня на Стену, ни о королевах, жаждущих заполучить мою голову. Но я не могу. Я уже не Джендри-сирота. Теперь я сир Джендри из Полого Холма, а это кое-что значит. Так что, я… я хочу отправиться в Белую Гавань и сражаться. Защищать королевство. Ведь так и должен поступить настоящий рыцарь. К тому же этот сир Аддам, он неплохой парень, даром что раньше служил Ланнистерам. Думаю, он меня не обманет. Если вы меня отпустите, конечно.
– Я отпускаю вас, - с печальной улыбкой сказала Санса. – Уверена, вы совершите подвиги, о которых сложат песни.
– Нет, это вряд ли, м’леди. Кто ж обо мне сложит песню. – Джендри удрученно пожал плечами. – К тому же я и петь-то совсем не умею, так что это будет только пустая трата времени. Я… я рад, что познакомился с вами. Если когда-нибудь…
– Пока я буду править в Винтерфелле, мой чертог всегда будет открыт для тебя.
– Спасибо, м’леди. – Он уставился в землю. – Надеюсь, вы найдете вашу сестру. Арью.