Север в сердце
Шрифт:
– Сири, отец скоро успокоится, даже можешь не переживать об этом. Что думаешь, получится все?
– Что?
– Ну, этот план с южанами?
– Я не знаю, Юта, но в одном уверена точно, сейчас Орус более опасен, чем весь юг.
– Да, я уже поняла. Мужчины начинают поговаривать о том, что он один хорошо справляется с делами. Думаю, их кто-то в этом убеждает. Даже среди наших соседей были разговоры о том, что вы перетягиваете в свой Зарам молодых и собираете армию, - Боже, почему она раньше мне об этом не рассказала.
– Эти разговоры
– Да, сосед, который всегда был другом деда, в его мастерской за кружкой ола, он говорил, что вы двое решили захватить все земли, чтобы единолично править здесь. Что у себя на севере вы строите город – крепость, и будете там прятаться от простых людей, которые останутся без поддержки.
– Почему же ты раньше, до похода на север, еще в самом начале весны, не сказала мне об этом, Юта?
– Я думала это пьяные бредни, но потом еще одна соседка сказала, что Орус собирает мужчин, и планирует снизить налоги, что выплачивают люди за охрану земель. Вот тогда у меня возникло чувство, словно я чего-то недопонимаю, но все равно, я не переживала так сильно. А потом этот случай с пленом, и это вообще забылось.
– Юта, знай, что все, что заставляет оглянуться, все, что звучит не так как мы привыкли, или как ты думаешь лично, нужно запоминать, нужно принимать во внимание. В этих деталях всегда кроется что-то. Будь всегда глазами и ушами, но не показывай, что ты знаешь это, не говори ни слова, если не уверена полностью, что это твой человек.
– Да, Сири, я это уже поняла.
– Нас ждут большие перемены, Юта, и кое-что из того, что они говорили, окажется правдой, только прошу тебя, знай, что это не было задумано. Так получается потому что иначе никак.
– А что именно станет «правдой»?
– Все, что сказал пьяный друг деда. Все!
Глава 38
Однажды, в моей прошлой жизни, мы с мужем ездили в Карелию. Меня вдохновляла природа края – было в ней что-то девственное, но в то же время грубое. Север не прощает ошибок и пренебрежения.
Сейчас мы ехали по похожему ландшафту. Было ощущение, что я снова вернулась туда, и стоит мне оглянуться, я увижу треугольные со стеклянными крышами, домики, стоящие в ряд. Там жили туристы из разных стран. Вечерами на улице мы жгли костры, жарили мясо, знакомились. Нам привезли рыбу и белое вино, мы сидели в теплых беседках после бани и рассуждали о том, что дикий мир прекрасен. Сейчас меня смешат те рассуждения. Мы не жили в дикой природе, нас снабжали всем необходимым, на нас не могли напасть ночью, и нам не приходилось думать, чем заменить антибиотики, или хотя бы обезболивающие.
– Юта, ты можешь себе представить, что когда-нибудь сквозь все леса будут проходить дороги? – мы виляли между деревьями, и я замечала, как наши проводники время от времени смотрят на солнце. Я боялась, что вот так, чуть свернешь не туда, и ты придешь
– Зачем дороги по лесам? Я понимаю, что они нужны между городами, деревнями, как ты называешь станы, но в лесу, мне кажется, они ни к чему, - да, о том, что у нас могут быть еще соседи, она не думала.
– А если там есть народы?
– И что, мы будем ездить к ним в гости?
– Нет, но мы же должны убедиться, что если там есть люди, то они не нападут на нас.
– А зачем им нападать?
– Допустим, за тем, что мы делаем железо, у нас хорошие поля, много скота, ну и… - я подняла одну бровь, - И красивые девушки.
– Мне не понятно это. Мы же не нападаем ни на кого, Сири.
– Если бы харкамы нашли нас первыми, они бы просто забрали всех в плен, и мы сейчас работали бы на них, - шепотом, чуть свесившись с лошади в сторону Юты, просипела я.
– Да, они организованные, у них меткие лучники, и они все как один – знают, что делать. Сири права, - Бор, едущий за нами, вклинился между нашими лошадьми и полушепотом поддержал нашу беседу.
– И что же делать, если мы встретим такое же поседение неизвестных нам народов? – наконец, Юта поняла, о чем мы говорим.
– А что бы ты стала делать? – мне было очень интересен ее ответ, и я повернулась к Бору, показав, чтобы он молчал.
– Сказала бы, что у нас много чего есть, и мы готовы поделиться… - выпалила девочка.
– И они сразу отправились бы за выкупом, а ты доверчиво показала им дорогу, а потом, поздно ночью, тебя прирезали бы перед Зарамом, а на него напали бы ночью, и взяли все даром, - перебил ее улыбающийся Бор.
– Юта, сначала нужно обратить внимание – что это за люди, как устроен их быт, чему они поклоняются, кому служат, что у них есть. Помнишь, мы говорили с тобой, что часто ответ кроется в мелочах. Главное, никогда не терять веры в то, что все получится, если у тебя нет решения, нужно тянуть время, и в какой-то момент решение придет. Жаль, что здесь нет шахмат… - да, шахматы, почему же я не подумала о них раньше? Это очень легко дает понимание, что продумывать нужно все ходы, а иногда, как с цугцвангом[1], решения просто нет. Но жизнь, не шахматное поле, а люди, не фигуры – можно просто поменять правила жизни, и выход будет.
– Мы уже третий день идем от харкамов, но не встретили никого, так может здесь больше и нет никого. Ты же говорила, что харкамы ходили сюда меняться с васарами, - надежды Юты питала и я, но реальная жизнь выглядит иначе.
– Три дня пути, это очень мало, - снова вклинился Бор. Хорошо, что он слушал наш диалог, так он понимал, как рассуждает его дочь. – Сюда, на север, никто никогда не ходил, и мы не знаем, что здесь может оказаться.
Я бы хотела, чтобы здесь оказалась бургерная и мотель, а потом, оказалось бы, что мы все эти годы жили в резервации, где-нибудь на Аляске, но это слишком замечательно, чтобы быть правдой.