Sex + Success. Самоучитель от self-made woman
Шрифт:
1. Это был не лидер нашистов. Но ведь как похоже! Остальное все правда.
2. Объявить победителя в номинации «Самый стильный политик» действительно должна была Ольга Свиблова. И конвертик она в руках уже держала, и до сцены почти дошла. На минутку замешкалась, чтобы посоветоваться: если она поздравит народ с единственными выборами, на которых президент может проиграть, это будет нормально? Ненормально, ответили ей. Про народ и про выборы забудь, а конвертик – отдай. И всучили другой конверт: с самой стильной актрисой года.
3. Все правда.
4. Увы, увы… В том смысле, что и это тоже чистая правда.
На
1. На агитплакатах и листовках.
2. На прессе и телевидении.
3. На разведке.
4. На публичных мероприятиях.
Правильный ответ:
безусловно, на разведке. Ею надо заниматься на протяжении всей кампании. Чтобы в последний день на вас не вылили ушат чернухи, на которую вы не успеете ответить. Пройдут по улице маршем проститутки или секс-меньшинства: «Мы, гомосексуалисты и лесбиянки, голосуем за кандидата такого-то. Кандидат такой-то – наш кандидат». Ясно, что подстава. Но огромное количество народа теряли голоса.
Люди не фильтруют. В хорошее верят с трудом, в дурное верят сразу и с удовольствием. Для них, благодаря усилиям прессы, чернуха – норма жизни тех, кто стремится во власть. Нет дыма без огня. И здесь все зависит от времени: кто последним мазнет.
Чтобы соперник не успел отбиться. Главный козырь держится в рукаве до вечера пятницы. Любые меры бесполезны. Спасает только разведка. Или жадность тех, кто работает на конкурента.
Когда я избиралась в Санкт-Петербурге, было напечатано бешеное количество безобразных листовок обо мне. Те ребята, которые должны были их раздать, решили заработать побольше. Они предложили нам перекупить тираж. Вместо этого мы подали в суд. Провокация была сорвана. А могла бы состояться и прошла бы на ура.
Откройте дверцы гардероба, выдвиньте все ящики и сверьтесь со списком. Есть ли среди ваших вещей:
1. Юбка выше колен на 15 см.
2. Ажурные чулки и колготки.
3. Розовый или желтый пиджак.
4. Обувь, которая обтягивает косточку.
5. Обувь на шпильке.
6. Блузки-кофточки с люрексом, стразами, рюшками.
7. Юбка-годе (если ваш рост ниже 170 или размер больше 46-го).
Сложите все, что обнаружили, в пакет и навсегда оставьте возле ближайшего мусорного контейнера.
Тема четвертая
Мастер-класс
Бедный Йорик
мастер-класс от Владимира Жириновского
Благодаря Владимиру Вольфовичу я открыла эффективное, как «Раптор», и почти универсальное средство нейтрализации мужчин-политиков. В 93-м году мы оказались в составе российской делегации в Финляндии. Россия вела переговоры с Советом Европы о своем членстве в Совете. Финляндия взяла на себя роль посредника. Во время приема в российском посольстве я закурила. Жириновский тут же взвился:
– Запретите Хакамаде курить. И вообще, кто она такая? Это депутат-бомж. У нее нет фракции, у нее ничего нет, а она еще и курит.
После чего я дым стала пускать ровно Жириновскому в лицо и не позволила засуетившемуся мидовцу убрать пепельницу. По пути в финское посольство Жириновский опять завелся: «Депутат-бомж, и пальтишко бедненькое, и побрякушки копеечные, вот пришла бы к нам во фракцию – мы бы тебе шубу подарили, бриллиантов навешали, была бы сытая,
– Хакамада, а Хакамада, кончай бомжевать…
Финны ничего не понимают. О чем это он? Вроде вопрос – вхождение России в Совет Европы, а не Хакамады в ЛДПР. И тут я не выдержала:
– Слышь, Вольфович (по-цэковски перейдя на «ты»), ну сколько можно дергать меня за косички? Скажи сразу, что влюбился.
И Жириновский дематериализовался. Я удивленно покрутила головой: исчез! Приемчик запомнила. Опробовала на других – работает! Стоит большинству наших мужчин-политиков, когда они цепляются к тебе за кулисами не по делу, разок зазывно по-женски подмигнуть – они кончают базар и скрываются в кустах.
А еще Жириновский – уникальное зеркало темных сторон народной души. Он отражает и озвучивает самые низкие побуждения и мысли толпы. Четко раздает водку и деньги. Нам «фу!», а ему плевать. Знает: стольник дай – и тебя полюбят, и будут любить вечно, если кто-то не даст двести. Но он устал от самого себя. Усталость выдают глаза. Они мертвые, и впечатление, что в нужный момент кто-то нажимает кнопку на дистанционном пульте и внутри включается магнитофон. Второе отрицательное последствие этого бесконечного паясничанья – Владимир Вольфович никогда не будет в основном составе. Он обрек себя на маргинальность. Когда идет серьезная игра – ему в ней нет места. Большими чиновниками назначают сбалансированных людей. Поэтому есть популярность – нет результата. Жириновский от этого страдает. Он хотел быть и вице-премьером, и премьером. Никто не позволил, никто не предложил.
Однажды Жириновскому почти удалось меня растрогать. Я даже засомневалась – может, не все так безнадежно? Во время однодневной поездки в Японию ему приглянулись очки, а взятой налички не хватило. Никто в долг не дал. Я дала, он купил и, сияя, демонстрировал мне, как они складываются, и раскладываются, и какие удобные. Дите…
Парфюм для самодержца
мастер-класс от Путина и Ельцина
Позаимствовать хоть что-то у ВВП мне не удается. Слишком мы разные, и то, что он мужчина, а я женщина, – самое незначительное из наших различий. Хотя нет, вру. Я заметила, что на коллективных встречах кто б какую чепуху ни нес, и с Дона и с моря, – ну полный бред! – Путин дисциплированно конспектирует. Точно мальчик за великими дядями. У дядей сразу сметает крышу от собственного величия. Дяди думают: он меня уважает! Я по преподавательскому опыту знаю, что записывать – очень важно. Когда студенты за мной записывали – мне это льстило. Я решила: буду тоже изображать из себя отличницу. Завела специальный блокнотик. Начала с послания президента. Когда Владимир Владимирович его читал, я была единственная в зале, которая все записывала. Все сидят, а Хакамада строчит. Настрочила треть блокнота и, очень довольная собой, закрыла его, чтобы больше никогда не открывать.
Если бы я была статусной единицей, я бы переняла у ВВП отсутствие трепета к соблюдению протокола в отношении к собственной персоне. Помню, на одном приеме мне позарез нужно было перекинуться с президентом парой фраз. Но выстаивать очередь, как за финскими сапогами в советском ГУМе, мне не хотелось. Дождалась, когда он уже направился к выходу, и окликнула. По правилам я должна была обежать – тртртр! – весь зал и оказаться перед ним на дорожке:
– Здравствуйте, Владимир Владимирович!