Сэйл-мастер
Шрифт:
Сашка осекся — лица девушек помрачнели, как по команде.
— Ну да, — сказала Алена. — На Земле — бывают. Меньше процента от общего числа взрослых жителей, знаете ли. Какое удовольствие жить в обществе, где ты даже практически дверь общественного туалета не можешь открыть?.. — Сашка запоздало вспомнил: на «Блике» гальюн и вправду запирался обычной щеколдой, а не стандартным «занято-свободно» Он еще удивился тогда… — А работа — это же просто сущий кошмар. Даже в областях, где без магии можно обойтись хоть с натяжкой — ну как можно конкурировать с кем-то, если в сорок лет все еще считаются «молодыми специалистами»?..
— Иван Максимович?
— Вы его видели на пристани, он вас встречал.
Сашка сообразил, о чем они говорили. В некоторых областях труд лишенцев, на которых не действовала магия, оказывался незаменим. Например, Сандра могла работать в горячей зоне кристаллов благодаря личной выдержке, многолетним тренировкам и огромному комплекту кристаллов — а магически неактивная Людоедка могла туда запросто войти, пробыть там сколько угодно и выйти. И ничего бы с ней не случилось. Правда, и починить она бы там ничего не смогла — а вот разнести запросто. Хоть кувалдой, хоть своей Свинорезкой.
Значит, весельчак Джон раньше служил в одном из отрядов особого назначения.
— Это объясняет, почему вы здесь, — сказал Сашка. — А почему производство здесь?
— Все просто, — Марина дернула загорелым плечиком. — Для работы по таким технологиям требуется большой объем черновой, физической работы. Проектировать сложные станки, рубить и вывозить лес, добывать металл в огромных количествах. На Земле это мало где можно сделать. А у лишенцев есть свой правсоюз [48] , общество взаимопомощи. Много сочувствующих из нормальных меншей — особенно из тех, кто женат на лишенцах или у кого дети лишенцы. Иван Максимович протолкнул создание такой вот колонии. Раньше, когда еще война шла, у нас были довольно большие оборонные заказы, сейчас меньше. Но все равно справляемся.
48
Не путать с профсоюзом.
— Джон — он не такой, как все, — вступила в разговор еще одна девушка. — Был военным, потом ходил на исследовательских судах. Собирал все сведения о технологиях, не завязанных на чары, просто выдумки, глупые идеи. Даже фэнтези читал, все искал. Нашел людей, заразил идеей… Общество, где магия не нужна. Такая своего рода утопия. Вот мы здесь.
— Офигеть! — только и выдал Белобрысов. — Общество без магии!
И с уважением оглядел сидящих за столом женщин.
— Это… ну это вообще!… и что, совсем без магии все обходятся? — спросил он.
Должно быть, фраза звучала глупо, но идея в целом никак не желала укладываться у Сашки в голове.
— Ну почти, — Алена, видя, что негативной реакции не последовало, мгновенно вспомнила, зачем затащила этого красивого блондина в лабораторию. — Есть бытовые мелочи, без которых не обойтись пока… или очень неприятно обходиться. Вроде противомоскитных чар или блокираторов запаха канализации. У нас тут почти половина населения вполне чарами владеет, просто не пользуются сами. Идеологически. А так у нас тут свой собственный специалист по чарподдержки есть. Нам хватает.
— А как же опасности… ну, только недавно колонизированная планета… крупные хищники… или
— С погодой нам повезло — климат тут ровный. А крупных хищников, да и мелких, к слову — наши соседи отгоняют.
— Соседи? — Сашка был сбит с толку. — Разве у вас не один поселок?
— Это не поселок, это Барсуки. Поселение оборотней — они с нами сюда полетели. Что-то с родичами не поделили. Прикольные. Все время со своими барсуками ходят: куда человек, туда и зверь!
— Да ваша девушка — подала голос из угла до того молчавшая Света. — То есть, из экипажа вашего, ну, маленькая такая и чернявая. Она с ними уже познакомилась. Я видел, как они вместе шли в лес у западного конца…
Белка! А ведь она тоже что-то не поделила со своими сородичами.
У Сашки нехорошо засосало под ложечкой от предчувствия неприятностей.
Глава 18,
о феодальной вежливости
Вообще-то, по этикету, в незнакомое поселение оборотней нужно входить в своем настоящем виде. Особенно, если тебя пригласили. Особенно — как почетную гостью. Но на территории Барсуков, как и других кланов, чья изоформа стала для них недоступна, появляться в лесном обличье — все равно, что на заседании общества глухих с табличкой «Я люблю классическую музыку! А вы?».
Белка поежилась, глядя в спину провожатого. «Вот попробовала бы я объяснить Сандре наш этикет — и что? Да она бы на третьей минуте предложила бы забыть «всю это хренотень» и жить как обычный менш. То есть заморачиваться чужими культурными традициями ровно настолько, чтобы не нарваться на дуэль. Впрочем, у Сандры и с этим плохо…» Из клана Бэлу никто не выгонял — она на полном основании добавляла в официальные документы после имени строчку «Тихие Травы», — но выучившись на пилота, в первый раз выведя самостоятельно корабль в эфир, она уже не могла вернуться. Появиться в своей деревне — значит нарваться на официальное изгнание. Зато на расстоянии клану было наплевать на свою непоседливую дочь. Так же и Белка при большинстве обстоятельств плевать хотела на клановые традиции: ну вот что бы подумали о ней на «Блике», если бы она стала метить свою территорию?
Однако узы между Барсуками и Лисами стояли настолько выше клановых принципов, что ей даже и в голову не могло придти не откликнуться на их приглашение. Отказать Барсукам, которых лисы на заре веков приняли под покровительство в обмен на жизнь в барсучьих норах — значит, обесчестить саму свою суть. Невозможно.
Но что от нее хотят, она не имела ни малейшего представления.
Поселение Барсуков было устроено вполне привычно: деревянные, покрытые драницей и мхом крыши низких строений — и это прямо посреди леса. Никаких вырубок, вообще минимум следов. Темное, старое дерево построек, зелень крыш — с воздуха, пожалуй, и не заметишь. Никаких тропинок — трава даже у порогов густая, хоть и совсем короткая. Нет улиц — все строения разбросаны, казалось, хаотично. У членов клана нет частной собственности, сам клан — собственность его главы.