Сезон дикой охоты
Шрифт:
— Какую квартиру?
— Бабушкину квартиру в центре Москвы с видом на Храм Христа Спасителя.
— Такая квартира должна была стоить очень дорого.
— Да. Тысяч сто долларов.
— Ох, ты! — Следователь не удержался и присвистнул. «Молодой еще, — подумал Антон. — Не умеет держать себя в руках». И спокойно продолжил:
— Думаю, она хотела переждать какое-то время, пока Арсений перебесится.
— И куда она дела деньги?
— Не поймите меня неправильно… Я слышал это от жены.
— Что?
— Алиса спрятала
— В том самом, где ее нашли мертвой?
— Откуда я знаю, где ее нашли?
— Вам виднее, знаете или нет.
И этот мальчишка хитро прищурился. Антон решил его слегка осадить:
— Я согласился сделать вам любезность, приехал сам, не стал ждать повестки, прятаться. Я готов даже выступить на суде свидетелем против Арсения, потому что, повторяю, сохранил нежные чувства к Алисе.
— Разве она не умерла?
— Что?
— Вы говорите о ней в настоящем времени.
— Простите, я еще не привык.
— Ну, хорошо. А сами-то вы что там делали?
— Где? — слегка оторопел Антон.
— В деревне Большие Выселки?
— Я… В деревне…
Ну, конечно! Он же неоднократно спрашивал дорогу, спрашивал, где дом Митрофановых! Потом, тот мужик с еловым столбом. Бессмысленно отпираться.
— Да, я там был. Почему-то заволновался, мне стало тревожно за Алису. Та позвонила, они с женой о чем-то говорили. Потом Регина вышла из комнаты, сказала, что Арсений хочет поджечь дом, Алиса поехала туда, чтобы помешать ему. Мол, Регина ее там, в Больших Выселках, захватит, и они поедут на юг.
— Ну а вы-то зачем поехали следом?
— Заволновался, я же вам говорю. Сами подумайте: две хрупкие женщины против здоровенного нетрезвого мужика.
— Допустим. Ну вы, конечно, приехали, вмешались в ссору.
— Что вы! Я долго искал эти Большие Выселки, очень долго. Я никогда раньше не был в тех местах и знал дорогу только приблизительно, и то потому, что у меня хорошая память. Алиса как-то обмолвилась о названии деревни. Но оказалось, что там есть Большие Выселки-1 и Большие Выселки-2, дачный поселок. Так вот, я сначала заехал туда, на дачи. Никаких Митрофановых в крайних домах, естественно, не было. Тогда я поехал в деревню.
— Во сколько это было?
— Около шести, — спокойно сказал Антон. — Я подъехал к деревне, спросил у женщины о Митрофановых, она объяснила, где находится дом. Машины жены там уже не было. Потом на всякий случай поинтересовался у жителя деревни. Он сказал, что да, была такая машина, но только что отъехала в сторону трассы, в южном направлении. Я хотел, было, зайти в дом, но тут увидел Арсения. Моя машина стояла за кустами, сам я к нему подходить не стал.
— Почему?
— Мы почти не знакомы.
— Дальше?
— Дальше я просто уехал.
— А почему вернулись?
Они и это знают! Поистине, от людей нигде не скрыться! Теперь точно: мужик со столбом. Видел, как Антон смотрел на пожар.
— Сам
— Ну, а все-таки?
— Видите ли… Тот деревенский житель сказал, что в отъехавшей машине вроде была только одна женщина. Брюнетка в черных очках. Я точно знал, что Регина должна была уехать на юг вместе с Алисой. Подумал, что мужчина ошибся. Машина проехала очень быстро, как он мне объяснил. Я ехал и думал, думал… А потом вернулся, решил все-таки войти в дом. Узнать, почему не поехала вторая женщина.
— Вошли?
— Нет. Никуда я не входил. Увидел, что дом горит, к нему бегут люди, и, естественно, передумал.
— Почему?
— Разве можно войти в горящий дом?
— Но попытаться-то узнать вы могли!
— Узнать о чем?
— О судьбе той же Алисы.
— Наверное, она не осталась бы в горящем доме, если бы была жива. Поймите, туда бежало очень много людей. Я бы ничем не смог помочь. Поэтому уехал.
— Но почему же вас посетили дурные мысли? А? Антон Валентинович?
— Посетили, и все.
— Жена вам не звонила?
— А все-таки?
— Нет, не звонила.
— Что ж, пока у меня к вам больше вопросов нет. Можете быть свободны.
Следователь больше ничего не сказал. Видимо, они работают не так оперативно и про звонок с мобильного телефона Регины ничего не знают. Через некоторое время Антон оказался на улице, на свободе. Теперь можно перевести дух. Улик против Арсения у них достаточно. Ему же надо теперь спасти хотя бы одну женщину, если не сумел уберечь обеих. Все-таки Регина его когда-то очень любила. И похоже, что так же сильно его любила Алиса. Во время их последней встречи он это почувствовал.
Арсений ждал, что всплывет этот вопрос: деньги. Деньги, деньги, деньги… Теперь у него должно быть много денег, потому что Алиса умерла. Квартира в центре Москвы теперь будет принадлежать ему. Ради этого можно вытерпеть многое. Главное — держаться. Держаться и выкручиваться изо всех сил. Это же такой капитал! Можно по-прежнему сдавать ее, но делать это не так, как делала покойная дуреха-жена. Надо еще разобраться, почему она так мало брала с квартиранта. Уж не завела ли она с ним интрижку за спиной у мужа?
Сам Арсений раньше предпочитал в квартирные дела жены не вмешиваться, только пользовался ее деньгами. Но теперь он все возьмет в свои руки. Поэтому в кабинете у следователя Арсений сидит спокойно. Ничего, как-нибудь выкрутится. В крайнем случае, спишут все на состояние аффекта, а это срок небольшой. Он же на самом деле не хотел ее убивать. И он был пьян.
— Так что, Арсений Петрович?
— А ничего.
— Вы, наверное, думаете теперь, что вам достанется квартира в центре Москвы?
— Ничего я не думаю.