Сезон охоты на гения

Балин Вадим

Анастасия лишь ойкнула, когда могучие руки Тормен старшего подхватили её, и с легкостью подняли на руки, после чего они вдвоем проследовали в спальню.

Тихо заскрипели кроватные пружины, когда спина девушки коснулась шелковых простыней. Анастасия по-кошачьи изогнулась и, обхватив шею, притянула к себе полуголого мужчину

— Может, вы полностью разденетесь, граф? — Девушка указала на кальсоны, коих граф еще не снял.

Оливер Иванович сбросил все лишнее. Затем его сильные и волевые руки легли на изможденное, томное тело спутницы. Девушка изогнулась, подаваясь вперед всем своим телом. Страсть овладела их обоих. Анастасия

оказалась под огромным мужчиной, а его рельефное тело, было подтянутым и крепким. Их губы соединились в сладком поцелуе.

— Ах! — Анастасия закусила нижнюю губу, но все равно предательский стон сорвался с языка.

Дальше последовали ритмичные поскрипывания.

— Да, Тормен! Да!!!

Оливер зарычал, когда коготки спутницы впились в могучую спину.

— Да, Тормен! — Повторяла она вновь и вновь.

— Да-да! О, Тормен!!!

Глава Тридцать шестая: Опасения подтвердились

Вадим Иванович не находил себе места. Он сидел за рабочим столом и постоянно что-то мастерил, а еще взвешивал на мерных весах небольшие мешочки, после чего записывал в тетрадь. Все должно было пройти без ошибок, иначе, в противном случае, граф мог лишиться жизни. Вадима все еще не покидала надежда еще, что ведьма соврала на счет заклятия, и это был попросту блеф. Верить, или же не верить было его правом — но что беглянка способна провернуть эдакое — это факт. Тормен младший взял в руку нагретый паяльник и начал припаивать нужные ему элементы. Все должно получиться! — Приговаривал он, настраиваясь на нужный лад.

Вдруг прибор задымился и начал искрить!

— Вот те на. — Всполошился граф, он схватил с полки сухую тряпку и принялся тушить небольшое пламя. — Видать полярность перепутал…

И работа в очередной раз начиналась с самого начала.

Вадим припомнил взрыв в убежище ведьмы и как он, с коллегами по цеху, не сумели обуздать силу, в итоге произошел большой выброс энергии. Если и сейчас так произойдет, то вместе с ним могут пострадать и другие люди. Лучший выход — это провести эксперимент на пустыре, вдали от города, но на это не было, ни времени, ни возможности. Вся необходимая аппаратура работала от электричества, да и перевозить все в другое место — уж слишком накладно.

На этот раз все прошло гладко, и прибор прошел проверку, даже искр не было. Лишь тихое гудение исходило из небольшой коробушки.

— Отлично. — Обрадовался граф и начал снимать рубаху. Вскоре, его тело было облеплено проводами.

— Ну-с, начнем-с!

Сразу после активации, прибор начал издавать признаки жизни, он гудел и немного вибрировал, а по телу экспериментатора начали бежать легкие мурашки и чувствовалось некое покалывание. Не желая затягивать с этим, Вадим начал добавлять частоты. Вот прибор взвыл и принялся гудеть вразы сильнее.

Но ничего пока не происходило.

— Не волнуйся, Вадим, не волнуйся. — Успокаивал сам себя молодой граф. При этом все больше накручивая ручку тумблера. — Еще немного…

Что творилось с телом, невозможно передать словами. Будто, что-то выжигало его изнутри, еще бы немного, и казалось, тело превратилось бы в угли.

Дрожащей рукой, Тормен увеличил мощность и щелкнул несколькими тумблерами.

Вдруг по телу начали проявляться символы, они будто сошли со страниц оккультных книг и начали собираться в цепочки. Цепочки ожили и принялись кружиться будто в

вальсе. Всего цепочек было три, и они постоянно перемещались по всему телу, не касаясь друг-друга. Наличие символов огорчило графа. Самые страшные предположения подтвердились, ведь теперь он точно знал, что на нем действительно висело проклятие. Не наврала ведьма!

Граф начал постепенно убавлять мощность. Главное, это не нарушить вибрациями целостность заклинания, в противной случае произойдет большой БУМ!!! На лбу проявились капельки пота. Сосредоточенный инквизитор ни на секунду не расслаблялся и поглядывал на движение рун.

Одна из цепочек внезапно вздрогнула и замедлилась. Граф замер и больше не шевелился. Рядом с замедлившими рунами прошла вторая цепочка. Если бы они соприкоснулись, то Тормен сейчас не сидел на стуле и не держал руку на ручке тумблера.

Послышались несколько щелчков, и граф снова понизил напряжение, и вот заклинания начали угасать.

— Фух…

Выдохнул Тормен и откинулся на спинку стула.

Что же делать! — пытался он найти ответы в своей голове, но ничего не выходило. Мысли постоянно путались, и норовили уйти в другое русло. Но граф снова и снова возвращался к насущной проблеме.

Даже ведьмы бояться влезать в структуру заклинания других ведьм, что уж говорить о самоучке, который в полной мере не понимал, как устроено это самое заклинание. К тому же Анастасия помнила, что граф способен создавать мощные штуки и постаралась усложнить ему задачу, чтобы не было желание копаться внутри. Все продумала, получается — все просчитала.

Но ведь этого не достаточно для того, чтобы проникнуть на прийом. Неужели ведьма этого не понимает! Так что же она замышляет на самом деле???

Граф не мог предугадать действий беглянки, и от этого голова начинала болеть еще сильнее. Он встал со стула и подошел к окну. Открыв ставни, Вадим вдохнул прохладный ночной воздух всей грудью, и вот в внутри немного прояснилось, а в голову начали лесть другие мысли помимо взбалмошной девчонки, с маниакальными наклонностями. Устроила здесь, понимаешь самодурство, будто от этого мир станет чище. Тормен вспомнил слова графа Неймери, о вреде технологий и стало, как то грустно на душе

А тем ли я занимаюсь, — подумал он, — стоит ли защищать тех, кто не способен понять простые истины! Мир не стоит на месте, а пытаться встать на пути прогресса, это с родни безумству.

Наш мир болен! А причина болезни — Это такие люди, как Чарльз Неймери

***

Сегодняшний день являлся последним, когда солнце вставало так рано. А уже с завтрашнего дня, солнечные дни будет уменьшаться, а ночи будут длиннее. Но все это завтра. А сегодня день обещал быть теплым и солнечным. Все тучи разошлись еще ночью, оставив утренним лучам лишь голубое небо.

Риверпорт понемногу просыпался и входил в привычное русло. Вот те, кто жили повыше уже поотворяли ставни, и, подставив свои заспанные лица, грелись под утренними лучами. В конюшнях ржали лошади, которые за ночь успели застояться в стойлах, а на курятниках пели петухи, побуждая всех тех, кто еще не проснулся — поднимать свои задницы и заниматься делами.

Вадим Иванович покинул отель один из первых. Еще никогда ему не приходилось вставать в такую рань. Он бы с удовольствием еще понежился в теплой постели, но вот сон, подобно той строптивой девице, решил не приходить в эту ночь. Ну да ладно! Кто рано встает, как говорится…