Чтение онлайн

на главную

Жанры

Сезон тропических дождей
Шрифт:

Кузовкин поморщился, и Антонову вдруг стало ясно, что морщится он на этот раз не по причине столь неприятного для обоих разговора, а от обыкновенной физической боли. Посол откинулся на спинке кресла и некоторое время смотрел неподвижными глазами прямо перед собой куда-то в другой конец кабинета. Антонов увидел, что веки у него набухли, а лицо стало землистого оттенка, да и вся фигура хотя и полноватая, но всегда собранная и подтянутая, сейчас обмякла, как бы осела кулем в кресле. И Антонов почувствовал к своему шефу сострадание. Вот уж к нему это полностью относится — горит на работе, даже не горит, а сгорает. И надолго ли его хватит?

Василий Гаврилович Кузовкин много лет провел на дипломатической службе, в основном в странах небольших, в мировой политике второстепенных, в том числе в двух африканских. Далеко не всегда очевидны результаты

дипломатической работы. Можно вкладывать в нее весь жар своей души, все силы и способности, а польза скажется через годы, а то и вовсе не скажется — просто в Москве в МИДе в архиве прибавится несколько новых пухлых папок, вобравших в себя длинную цепь дней кропотливого посольского труда где-то за тридевять земель, информация и выводы, которые в министерстве «приняты к сведению», и, может быть, крошечными болтиками вошли в каркас нашей политики в Африке, а то и во всем мире. Но не исключено, что иные из этих справок и отчетов, которые порой составлялись ночами, потому что перед уходом дипломатической почты для работы, как всегда, не хватало дня, так никому и не пригодятся, останутся просто кипами переживших время деловых бумаг. Посольское производство имеет свои издержки, так же как любое другое.

Здесь, в Асибии, посол имел дело не с болтиками, а с целыми политическими блоками. Сейчас здесь происходили события, которые привлекли внимание далеко за пределами этой страны. Переворот, происшедший три года назад, оказался почти неожиданностью для нашего посольства. Вместо прежнего продажного коррумпированного правительства, члены которого были озабочены только собственным обогащением — покупкой «мерседесов», постройкой вилл на берегу океана и лицевыми счетами в швейцарских банках, пришли к власти молодые офицеры, старший из которых, ставший потом президентом республики, был тридцатилетним майором. Уже на третий день после спокойного и бескровного переворота была объявлена политическая программа нового правительства, которая произвела впечатление во всей Африке. Главное в ней было намерение постепенно ликвидировать в стране прежние феодальные и капиталистические институты, национализировать крупную промышленность, банки, добиваться режима народовластия, экономической независимости от западных держав. Было заявлено о готовности нового правительства развивать всесторонние отношения с Советским Союзом и другими социалистическими странами.

В маленьком советском посольстве в маленькой столице маленькой африканской страны, в посольстве, где решительно ничего не происходило, где в блеске тропического дня равнодушно поскрипывали перья немногочисленных посольских чинов, составляющих не столь уж важные справки по страницам местной печати, вдруг тоже вроде бы произошел переворот. Люди оставались прежними, но коренным образом менялась их деятельность. Василий Гаврилович Кузовкин, приехавший в Дагосу прокоротать годы до срока выхода на пенсию в тишине и покое маленькой тропической страны, далекой от бурных политических страстей, вдруг из посла, о котором к Москве не очень-то и помнили, превратился в фигуру заметную. В Москве о нем заговорили. Под занавес карьеры Кузовкина события в Асибии раскрыли способности старого дипломата, которым раньше не было случая проявиться. И оказалось, что для этого вроде бы флегматичного человека самым естественным выражением его личности было активное действие, смелость, решительность, риск. В короткое время проявились незаурядные организаторские таланты главы посольства, его неожиданно заявившая о себе железная воля, упорство и необычайная целеустремленность. Получилось, что до того не очень-то заметный человек в преддверии своего шестидесятилетия вдруг впервые в жизни стал жить и действовать в полном соответствии со своим характером.

Судьбу нового режима в республике Кузовкин воспринял как свою личную судьбу. Ему сразу стало ясно, что Кенум Абеоти и его товарищи заслуживают в своих начинаниях поддержки Советского Союза, советского посольства и лично его, Василия Гавриловича Кузовкина, не только по долгу службы, но и по совести. Он поставил перед собой цель сделать все от него зависящее, чтобы помочь новому режиму.

Выпавшую на его долю удачу Кузовкину пришлось защищать. Наверное, в то время он был одним из самых настырных наших послов по числу отправленных в центр телеграмм, докладных записок, служебных и даже личных писем с бесчисленными просьбами и предложениями. В первое время на его призывы в Москве реагировали довольно

вяло. В Асибии с момента провозглашения независимости случилось уже несколько государственных переворотов, и каждый новый режим провозглашал себя спасителем республики, и каждый оказывался антидемократическим. В Москве не торопились с выводами и оценками правительства Абеоти. Торопился в Дагосе лишь Кузовкин. Он находился в гуще событий, которые его захватили, и видел больше других. Вскоре стало очевидным, что новый режим постепенно завоевывает поддержку в массах, особенно беднейшей части населения. Ведь улучшением жизни бедняков прежде всего и занялось новое правительство. И посол в своем давлении на московское начальство уповал именно на это. Раз режим прогрессивный уже с первых шагов, значит, его надо поддерживать. А самая реальная поддержка, разумеется, экономическая.

Экономическая! Опять экономическая! В Москве вздыхали. Лишнего у нас в стране нет, в бурном движении вперед все нужно, все при деле — и сырье, и машины, и кадры. Оказывать помощь нуждающимся — значит, отрывать от себя. И приходится взвешивать, что важнее для наших сегодняшних задач: построить такой нужный нам новый завод у себя в стране для собственных неотложных потребностей или где-то у экватора, чтобы дать возможность освободившейся от колониального гнета молодой республике покрепче встать на ноги перед империалистическим нажимом.

В Москве опасались, что в Асибии может произойти контрреволюционный путч, поскольку новый режим сам по себе слабый, вызвал на поединок силы немалые в самой стране и за ее пределами. Запад легко не уступит в Асибии свое. Есть ли реальная поддержка нового режима со стороны масс, чтобы ему устоять? Серьезные ли люди, не прожектеры ли возглавляют режим? Можно ли им доверять полностью? Ведь доверять приходится людям, а не общественным движениям — таких движений в Асибии практически нет: партий не существует, профсоюзы слабы.

Шли месяцы, прошел год, второй, третий… Режим Абеоти выдерживал все атаки, все чаще сам атаковал, порой даже слишком решительно и поспешно. Становилось очевидным, что внутренние заговоры в стране не имеют серьезных надежд на успех. Для осуществления их требовались силы. А силы эти контрреволюция пока что собрать не смогла.

Отношение Москвы к обстановке в Асибии стало со временем меняться, и послу все чаще доводилось получать из центра на его запросы положительные ответы. Добился заключения нового торгового соглашения, присылки в дар Асибии нескольких десятков тракторов и другой техники для первых в стране государственных ферм по производству риса. Чтобы срочно помочь с продуктами питания, республике, испытывающей острый продовольственный кризис, прислали большой морозильный траулер «Арктика».

Добился посол и согласия Москвы провести в Асибии геологические изыскания, потому что вся надежда на экономический подъем страны связана именно с богатствами ее недр. Первой геологической ласточкой, прилетевшей сюда из Союза, оказался Камов.

Словом, кое-что для Асибии посол уже сделал. Но предстояло сделать еще многое, и Василий Гаврилович считал, что каждый сотрудник посольства обязан полностью сосредоточиться на выполнении служебного долга, если требует дело, работать, не считаясь со временем, с тяжелым местным климатом. «Ничего! Терпите! — сказал он однажды на собрании. — А как было нам, фронтовикам, в окопах? Выдюжили! Считайте, что здесь почти фронтовая обстановка, а вы мобилизованные». И при этих словах все вспомнили пять колодок орденских ленточек на черном парадном мундире посла, в который он облачался на наиболее значительные приемы. «Страну, в которой работаешь, надо знать и уважать! — любил повторять Кузовкин. — А уж такую, как Асибия, — тем более». За преданность Асибии шутники прозвали его Василием Асибовичем. Однажды прозвище долетело до его ушей, и он был польщен.

Принципом отношения с коллективом посол избрал полную беспристрастность. Никаких «особо» приближенных, никаких любимчиков! Похвалой людей не баловал, редко кто заслуживал от него улыбки, и многим он казался человеком замкнутым, недоступным и трудным.

Антонов тоже придерживался такого мнения. Суровость Кузовкина казалась ему неоправданной, и Антонов порой считал, что именно к нему посол относится с особой требовательностью и придирчивостью.

Сейчас, рассказывая о происшедшем на аэродроме в Монго, он заранее знал, что оправдаться не удастся. Да и не стремился к этому. В чем оправдываться? Мало ли что могут написать в здешних газетенках!

Поделиться:
Популярные книги

Кодекс Охотника. Книга IV

Винокуров Юрий
4. Кодекс Охотника
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга IV

An ordinary sex life

Астердис
Любовные романы:
современные любовные романы
love action
5.00
рейтинг книги
An ordinary sex life

Чужая дочь

Зика Натаэль
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Чужая дочь

Защитник

Кораблев Родион
11. Другая сторона
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Защитник

Неестественный отбор.Трилогия

Грант Эдгар
Неестественный отбор
Детективы:
триллеры
6.40
рейтинг книги
Неестественный отбор.Трилогия

Метаморфозы Катрин

Ром Полина
Фантастика:
фэнтези
8.26
рейтинг книги
Метаморфозы Катрин

Сирота

Ланцов Михаил Алексеевич
1. Помещик
Фантастика:
альтернативная история
5.71
рейтинг книги
Сирота

Хозяйка Междуречья

Алеева Елена
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Хозяйка Междуречья

В теле пацана 4

Павлов Игорь Васильевич
4. Великое плато Вита
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
В теле пацана 4

Ротмистр Гордеев 2

Дашко Дмитрий
2. Ротмистр Гордеев
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Ротмистр Гордеев 2

Неожиданный наследник

Яманов Александр
1. Царь Иоанн Кровавый
Приключения:
исторические приключения
5.00
рейтинг книги
Неожиданный наследник

Курсант: назад в СССР 2

Дамиров Рафаэль
2. Курсант
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
6.33
рейтинг книги
Курсант: назад в СССР 2

Сердце Дракона. Двадцатый том. Часть 2

Клеванский Кирилл Сергеевич
Сердце дракона
Фантастика:
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Сердце Дракона. Двадцатый том. Часть 2

Треск штанов

Ланцов Михаил Алексеевич
6. Сын Петра
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Треск штанов