Шаг во тьму
Шрифт:
Не струи – струя. Она опять била так же, как била ручная дьяволица, когда крысы не нападали на нее и мы остались один на один. Лезла в ту же дыру в моей защите.
С третьего раза я уже почти чувствовал, как именно они делали это… Я сосредоточился на этом кусочке, на этой пробоине, выталкивая холодные касания прочь, прочь, прочь, выравнивая себя.
Только эта сука лезла не к моим пальцам, не к руке, нет, она не разменивалась на пустяки. Ей нужно было больше. Все! Сразу!
Волнами на меня накатывало ощущение того, что вокруг уже не зал, в котором я был
Что это? Где я? Кто я? Зачем?..
Я знаю – зачем. Я иду к тебе, сука.
Конец зала – туда. Ты там.
Вперед!
Она снова навалилась на меня, но я ждал ее. Я тянул свои мысли, свою волю вперед – сквозь ее ледяной шторм, рвущий меня на клочки.
Хаос вокруг – я сам снова обретал форму, сливался в привычный мир, с порядком и смыслом. Вытолкнул.
Я вытолкнул тебя, сука! Вытолкнул начисто! Лишь едва-едва, как далеко эхо, долетали отзвуки ее собственных ощущений. Удивление… Растерянность…
Да она паникует!
Ты боишься, тварь! Боишься и растеряна!
Я успел сделать несколько шагов, прежде чем понял, что не смог. Нет, не совсем я выдавил ее из себя. Что-то она успела сделать. Где-то всадила в меня крючок, зацепилась и теперь легко скользнула по этой ниточке опять в меня. И взялась за меня по-настоящему.
Теперь это был не сметающий ледяной шторм, нет. Я чувствовал, как ее холодные щупальца скользят в меня, осторожные и внимательные, что-то отыскивая, выщупывая…
Я понял, куда она лезет… Понял, но слишком поздно.
Туда, где все мои приемы почти ничего не стоят. Туда, откуда я не смогу выдавливать ее – мне не во что упереться, не за что зацепиться. Три дня назад она врезала по мне, когда я был беззащитный. Пробила меня, как бессловесного зверя, и на этом месте я еще долго не смогу выстроить оборонительных укреплений…
Ее холодное дыхание – прямо сюда, выхватывая из моей памяти миг, который я забыл, потому что несся сквозь листву, ничего не соображая…
Нет, нет, нет!!!
Кажется, я взвыл так, как выл Виктор там, в темноте возле двери. Стискивая зубы, напрягая все силы. Заставляя себя не думать о страхе. Забыть страх! Забыть тот день. И забыть, что вообще есть оно, это место – плохое место.
Нет ни места, ни мира, ничего – есть лишь этот свет от свечей и тени. И я. И чертова сука, которую я должен достать… И больше ничего нет. Никаких мест.
На миг я смог убедить себя в этом – потому что холодные щупальца перестали давить здесь, скользнули дальше.
На миг накатило облегчение. Я сообразил, что почти не дышу, и втянул полную грудь воздуха. Сам того не заметив, я почти остановился… Вперед! Я уже близко! Это уже середина подвала, вот-вот появятся камни алтаря и свечи!
А потом я понял, куда
Запах горелого жира.
Он и раньше был здесь, но я его почти не замечал. Не до него… Но сейчас он заполнил мои ноздри, стал реальнее всего, что я чувствовал. А подвал, колонны…
Подвал, колонны, дом в дубовой лощине – это все был сон. Всего лишь сон. Я понял это в одном мгновенном приступе отчаяния. Мне все это привиделось, привиделось за один миг – это всего лишь сон. А реален лишь этот запах горелого жира, запах свечей. Свет этих свечей…
Сотни свечей.
Чуть подрагивающие огненные язычки со всех сторон от меня.
И холод. Я совершенно голый, и мне жутко холодно.
Непонятные слова, плетущиеся в медленный распев, усыпляющий, окутывающий все вокруг туманом, сбивающий мысли…
…грохот выстрела, налетевший откуда-то сзади. Этоже…
…но это тень, призрак, ничто. Есть только голубые глаза на прекрасном лице и твердые соски, упершиеся мне в грудь.
И еще что-то сзади, где я не могу видеть. Что-то стискивало меня за волосы. Дернуло мою голову выше – и что-то блеснуло снизу, под моей шеей. Прижалось. Холодное и острое.
Я хотел вырваться, хотел отскочить, но все, что у меня получилось, это задрать голову еще выше. Там, над свечами, из темноты выплывало что-то покрытое шерстью и два глаза горящие огнем.
Я различил черный нос, полоску рта, бородку… Козлиная морда с красными, будто огонь, глазами. Рога отливали желтоватым, похожие на два маленьких бивня, растущих почему-то из лба…
Они могли бы быть другими – куда больше, и закрученными, словно штопор. И без сколов…
Я вдруг понял, что рога и есть такие – винтовые. И морда куда больше. И…
Рога простые, я видел их, различал каждый изгиб, каждый скол, но и те, другие рога, не пропали…
Морда была не одна – их было две, и словно не настоящие, а во сне… И свечи, и напев, и рука, сжавшая мое горло, – на миг мне показалось, что все это лишь кошмар… Я вдруг понял, что ножа под моей шеей нет, нет его, нет!
Холод навалился на меня с новыми силами, сжимая, словно тиски, но я знал, что могу его стряхнуть с себя, как остатки сна, только ледяные путы были сильнее. Что-то тянуло меня, загоняя обратно в замерзающее тело, окруженное свечами и непонятным распевом. Нож впился в мое горло. Боли почти не было, но что-то теплое, почти горячее заструилось по моей коже. Это реально! Только это и реально.
Но за миг до того, когда ничего, кроме этого, не осталось, я перестал сопротивляться ледяным путам. Перестал вырываться. А вместо этого потянулся сам, потянулся вместе с путами, увлекая их за собой, чуть в сторону. Совсем чуть-чуть, но мне ведь далеко и не надо… Лишь чуть-чуть дальше… Туда, где…